Себастьян сын генриха и дианы. Диана де Пуатье
21 сентября 2016, 22:50Историй о том, как рыцарь влюбляется в даму с первого взгляда и любит её до последнего вздоха, немного даже в средневековой литературе - не то что в жизни. Однако один случай, именно такой рыцарской любви, известен наверняка. Рыцарь был королем Франции, а его дама была воистину прекрасной женщиной, хоть и старше самого короля на 20 лет...
В 1525 году французский король Франциск I проиграл битву за Павию, попал в плен к испанцам и подписал Мадридский договор. По его условиям король обретал свободу только в обмен на свободу своих двух сыновей: восьмилетнего дофина Франциска, наследника престола, и шестилетнего принца Генриха. До пограничной реки Бидассоа братьев сопровождал огромный кортеж придворных, в числе которых была супруга графа де Брезе Диана де Пуатье. Когда на границе придворные стали прощаться с братьями, они обращались в основном к дофину Франциску, как к старшему. Генрих долго стоял один и плакал, пока к нему не подошла Диана. Она обняла его, укрыла своей шалью и сказала: «Все будет хорошо, поверьте, Ваше Высочество!» Когда за принцами прибыли испанцы, Диана, поцеловав Генриха в лоб, подтолкнула его к лодкам и сказала: «Не бойтесь, мы с вами еще встретимся». К этому времени Диане де Пуатье, родившейся 3 сентября 1499 года, исполнилось 27 лет, и уже 12 лет она была женой графа де Брезе дю Мо-леврие, великого сенешаля Нормандии. Замуж ее выдали, когда ей не исполнилось еще пятнадцати, а ее мужу было уже пятьдесят шесть.
ГЕНРИХ II.
ДИАНА ДЕ ПУАТЬЕ.
Супружество их было вполне счастливым. Граф восхищался красотой жены, уважал ее ум и волю, всегда прислушивался к ее советам.
А Диана демонстрировала необычайную для тех времен верность супружескому ложу. Она изменила мужу только один раз, да и то не по своей воле... Это случилось в 1525 году, когда коннетабль Карл де Бурбон бежал из Франции и присоединился к войскам германского короля Карла V. Король Франциск I ответил на измену Карла де Бурбона расправой над его сторонниками. Отец Дианы, Жан де Пуатье, считался другом беглеца - и теперь его ожидала казнь. Диана обожала отца. Она не могла допустить, чтобы его казнили. Она спешно собралась в Париж - упасть к ногам короля и молить его о милосердии - и вымолила его ценой супружеской неверности, о чем вскоре узнал весь Париж.
Супруг Диану простил, а современники ею восхитились. Знаменитый мемуарист Пьер де Брантом. друг и поклонник Дианы, писал, не называя ее имени: «Я слыхал рассказы о знатном вельможе, приговоренном к отсечению головы и уже возведенном на эшафот, как вдруг пришло помилование, добытое его дочерью, одной из первых придворных красавиц. И вот, сойдя с эшафота, он изрек не что иное, как такую фразу: «Да упасет Господь благое лоно моей дочери».
Жан де Пуатье, не питавший симпатий к Франциску I, опасался, что король сделает его дочь одной из своих многочисленных любовниц. Отец спрятал Диану в замке Сен-Валье, где она безвыездно провела несколько месяцев в обществе лишь своих дочерей, младшая из которых была ровесницей Генриха.
Принц Генрих появился на свет 31 марта 1519 года. Он был четвертым ребенком короля Франциска I и принцессы Клод Французской, которая рожала по ребенку в год и умерла в 1524 году, во время своей восьмой беременности, не дожив до двадцати пяти лет. Генрих почти не помнил мать, которую ему заменила воспитательница мадам де Шавиньи. Все пять лет, что Генрих и его брат Франциск пробыли в испанском плену, она была рядом с младшим из принцев. Это благодаря ей Генрих пристрастился к чтению, отдавая предпочтение поэмам и рыцарским романам, любимым из которых был «Амадис Гальский» Гарей Ордоньеса де Монтальво. В нем двенадцатилетний принц Амадис влюблялся в прекрасную деву-воительницу, которой был ведом секрет вечной молодости: она по-матерински наставляла и оберегала его, и при этом любила со всей возможной страстью... Генрих примерял образ Амадиса на себя и избрал себе даму сердца: ту незнакомку с берега Бидассоа. Он поклялся хранить ей верность до гроба.
Второй раз Генрих и Диана встретились 15 марта 1531 года. На рыцарском турнире, устроенном в честь свадьбы Франциска I и его второй жены, Элеоноры Австрийской. Это был первый турнир Генриха. Его старший брат, дофин Франциск, должен был сражаться во имя своей мачехи - того требовала вежливость. Но Генрих имел возможность выбирать, и он подъехал к барьеру, за которым Диана сидела рядом со своим сильно постаревшим мужем, и, склонив перед нею свой штандарт, объявил, что он будет биться во славу Дианы де Пуатье, прекраснейшей из всех женщин.
Летом того же года Диана де Пуатье овдовела. Она заказала для мужа невероятной пышности надгробие. Для фигуры коленопреклоненной вдовы Диана позировала скульптору лично. Она действительно скорбела о смерти графа де Брезе и, надев траур, носила его всю жизнь. Черное и белое были ей очень к лицу. Юный принц Генрих отныне тоже одевался только в черное и белое - цвета «своей дамы».
28 октября 1533 года 14-летнего Генриха женили на его ровеснице Екатерине Медичи, племяннице Папы Римского Климента VII. С политической точки зрения брак этот считался для Франции удачным и выгодным. Мнения молодоженов, разумеется, никто не спрашивал. Генриху Екатерина не понравилась. Причиной неприязни были не какие-то ее физические недостатки: она была хоть и не красавица, но изящна, к тому же образованна и умна. Просто она не была Дианой де Пуатье, а никакой другой дамы принц Генрих не желал видеть в своей жизни. И хотя Франциск I посмеивался над любовью сына к женщине, которая годилась ему в матери, он предпочел проследить, чтобы брак «состоялся»: во время брачной ночи принца и Екатерины Медичи король в буквальном смысле слова стоял над их ложем.
ЕКАТЕРИНА МЕДИЧИ.
Когда Диана де Пуатье и принц Генрих стали любовниками, точно неизвестно. Некоторые историки полагают, что это произошло по инициативе Дианы в ноябре 1536 года, когда от лихорадки скончался старший сын короля Франциск и наследником французского престола стал семнадцатилетний Генрих. Однако большинство современников заметили, что их отношения сделались особенно нежными, когда Генриху исполнилось девятнадцать, а Диана приближалась уже к сорока.
В сорок лет Диана де Пуатье была по-прежнему свежа, стройна и бодра, и это казалось многим современникам подозрительным. Придворные сплетницы говорили, будто она балуется колдовством и готовит для себя какие-то особые мази. Среди тех, кто распускал эти сплетни, была фаворитка короля. Анна де Писсле, герцогиня д"Этамп, претендовавшей на звание первой красавицы Франции. Король, надо отдать ему должное, спокойно наблюдал за перипетиями «войны двух красавиц». А со стороны герцогини д"Этамп это была самая настоящая война. В 1538 году она даже заказала поэту Жану Вульте памфлет на Диану де Пуатье и распространила его среди придворных. Вот только несколько самых приличных строк написанного на латыни пасквиля: «Пусть дамочка из Пуатье знает: женщинам не дано возрождаться, потому что те, кого время выбрало, чтобы использовать, вместе со временем выходят из употребления. Раскрашенная наживка не притягивает дичь, и даже если бы ты купила все, необходимое женщине, не добилась бы от любовника желаемого, потому что для любви надо быть живой, а ты уже мертва».
Несмотря на все старания герцогини д"Этамп, памфлет не имел успеха, ибо абсолютно не соответствовал истине. Диана де Пуатье никогда не пыталась скрывать свой возраст. Просто она действительно выглядела гораздо моложе своих лет. Она казалась ровесницей и герцогине д"Этамп, и даже Екатерине Медичи. И рецепт ее неувядающей красоты был весьма прост: Диана де Пуатье вставала в шесть утра, принимала ледяную ванну, а затем отправлялась на конную прогулку и в любую погоду скакала по окрестностям замка в течение трех часов.
Брантом писал: «Я видел Диану, когда ей было шестьдесят пять лет, и не мог надивиться ее красоте; все прелести сияли на лице этой редкой женщины. Я думаю, проживи эта дама сто лет, она все равно не состарилась бы ни лицом, так совершенны были его линии, ни телом, пусть и упрятанным в одежду, настолько хорошо оно закалено и натренировано».
Диана де Пуатье без сомнений была первой красавицей королевства, не зря же именно с нее был «списан» абсолютный канон женской красоты, не менявшийся во Франции полтора века. По нему, у красивой женщины должны быть:
три вещи белые - кожа, зубы, кисти рук:
три черные - глаза, брови, ресницы:
три розовые - губы, щеки, ногти;
три длинные - тело, волосы, пальцы:
три короткие - зубы, уши, ступни;
три тонкие - губы, талия, ступни:
три полные - руки, бедра, икры:
три маленькие - соски, нос, голова.
Впрочем, утверждают, что преданную любовь принца Диана де Пуатье получила благодаря не только своему физическому совершенству, но и уму. Даже королю нравилось то, что у его младшего сына, которого Франциск I всегда считал безвольным мечтателем, есть такая зрелая и мудрая любовница.
Брантом откровенно восхищался преданностью «величайшего принца, так пылко любившего знатную вдову зрелых лет, что покидал и жену, и прочих, сколь бы ни были они молоды и красивы, ради ее ложа. Но к тому имел он все основания, ибо это была одна из самых красивых и любезных дам, какие только рождались на свет. И ее зима, несомненно, стоила дороже, чем весны, лета и осени других».
Их близость ни для кого при дворе не была тайной. И послы иностранных держав в отчетах своим правителям неизменно упоминали имя мадам де Брезе. Правда, не все из них верили, что Генрих и Диана действительно любовники. Венецианский посол Марино Кавалли в 1546 году писал: «Принцу 28 лет. Он превыше всего ценит общество вдовы великого сенешаля Нормандии, 48-летней мадам де Брезе. К ней он испытывает истинную привязанность, однако полагают, что в их отношениях нет ничего сладострастного, как если бы они были матерью и сыном. Утверждают, будто Диана де Брезе взяла на себя труд опекать, воспитывать и направлять дофина, побуждая свершать достойные его деяния. И это ей в самом деле замечательно удалось. Из пустого насмешника, не слишком привязанного к супруге, принц превратился в совсем иного человека. Избавился он и от нескольких других мелких недостатков юности».
Впрочем, другие послы были не так наивны или - просто имели возможность дольше наблюдать взаимоотношения Генриха и Дианы. Годом позже, после того как 31 марта 1547 года король Франциск I скончался и Генрих взошел на французский престол, римский посол Альворатто писал:«Помимо игры в мяч и охоты он постоянно ухаживает за своей любовницей. Навещает ее король после каждой трапезы и, таким образом, в среднем проводит в ее обществе не менее восьми часов. Если дама в это время находится у королевы, он велит ее вызвать...»
ГЕНРИХ II.
Теперь Диана де Пуатье стала все равно что королевой Франции... «Больше, чем королева» - так говорили о ней современники, приводя в пример то, что Диана не стала мстить фаворитке покойного короля. В том, что Диана непременно должна отомстить за многолетние унижения, были уверены все. Герцогиня д"Этамп даже бежала в Лимурский замок и провела там несколько месяцев в постоянном страхе за свою жизнь. Бывшие сторонники герцогини д"Этамп тоже разъехались по родовым поместьям, ожидая, когда же начнутся репрессии против них.
Прошло немало времени, прежде чем бывшие враги Дианы поверили в ее благородство и начали возвращаться в Париж. Теперь большинство из них не испытывало к ней враждебных чувств, и вовсе не потому, что побоялись бы враждовать с королевской фавориткой: неожиданное благородство Дианы многих привлекло на ее сторону. А Диану не интересовала мелкая месть: ее интересовала власть. Но не собственная - она мечтала сделать Генриха II великим королем.
Даже те, кто не питал особых симпатий к Диане, вынуждены признавать ее заслуги перед Францией. Французский историк Иван Клулас, большой поклонник Екатерины Медичи, в своих книгах постоянно подвергающий критике Диану де Пуатье, написал: «Диана, демонстрируя образ безупречной вдовы, добилась от нового короля, чтобы он наставил государство, и в первую очередь двор, на путь нравственности. Целая серия мер, направленная на установление экономии и аскетизма, ясно показывает, что под управлением «дамы из Анэ» и контролем ее друзей, державших в руках пружины государственной власти, Францию ждет обновление. Особое предписание устанавливало, что балы и концерты более не будут устраиваться ежедневно; бархат, атлас, золотая и серебряная парча, позументы и вышивка должны исчезнуть с одежды под угрозой штрафа в тысячу экю. Придворный штат был изрядно урезан. Королеве Екатерине дозволялось иметь лишь четырех фрейлин, дам «серьезных и порядочных». Первой из них стала сама Диана, остальные - дамы де Монпансье, де Невер и де Сен-Поль».
Именно по совету Дианы, как писал Клулас, «Генрих стал внедрять в обществе милосердие и благотворительность, предписал монастырям в определенные дни раздавать милостыню в виде денег или продуктов. Жители каждого квартала должны были сообща заботиться о пище бедных семей. Больных и увечных нищих велено было содержать в больницах. Была предложена и парламентская реформа: отныне советником мог стать только человек старше тридцати лет и только после тщательной проверки на предмет добродетельного и нравственного образа жизни».
Генрих прислушивался к советам Дианы во всем, даже в том, что касалось его отношений с супругой. Об этом было известно при дворе, но даже у самых острых на язык придворных не возникло соблазна упрекнуть за это короля и тем более его фаворитку. И все смеялись над Екатериной. И восхищались «мудростью» и «благородством» Дианы, думавшей не только о радостях плоти, но и о насущных жизненных нуждах любовника: о том, что будущему королю необходимы наследники.
Проведя в супружестве уже несколько лет, Екатерина Медичи все никак не могла забеременеть. Она принимала всевозможные «целебные эликсиры», ставила травяные припарки на живот и пиявки на бедра. Она пила мочу мула, принимала истолченный пепел лягушки и кабаньих клыков, смешанный с порошком из дождевых червей, носила при себе пояс из козьей шерсти, пропитанный молоком ослицы. Она использовала все достижения медицины и опробовала все народные средства. Но ничего не помогало, несмотря даже на то. что Диана де Пуатье регулярно, раз в неделю, отказывала своему юному любовнику в ласке - и отправляла Генриха к жене, ставя условием, чтобы он непременно исполнил свой супружеский долг.
Согласно утверждению современников, спас Екатерину Медичи рекомендованный ей Дианой врач Жан-Франсуа Фернель. Он обнаружил некий изъян в ее внутреннем строении, из-за которого королевское семя не достигало цели и не могло дать плода. Фернель посоветовал Генриху впредь исполнять супружеский долг в некой иной позиции, нежели та, которую принц обычно предпочитал. Впоследствии, благодаря неукоснительному следованию советам придворного лекаря, у Екатерины родилось десять детей. Но больше любить ее из-за этого Генрих все равно не стал - его сердце принадлежало Диане.
Генрих уделял своим детям значительно больше внимания, чем супруга. Вместе с Дианой де Пуатье, которая принимала деятельное участие в воспитании детей своего возлюбленного, он часто играл с ними, гулял в парке, читал им книги. Супруга же его в общении с детьми, как и вообще с людьми, была холодней немногословна - она плохо говорила по-французски и стеснялась этого.
Екатерина в отчаянии искала причины, по которым ее супруг считал Диану столь желанной все эти годы. Она отказывалась понимать, что любить человека можно и безо всяких причин, просто потому, что человек кажется близким, милым и дорогим. Екатерина подкупала горничных Дианы для того, чтобы они похищали у хозяйки ее благовония, которыми умащивала себя перед приходом мужа, надеясь, что сможет пробудить в нем больше страсти. Однажды она даже взялась подглядывать за королем и его фавориткой...
Генриху вскоре стало известно, что Екатерина наблюдает за ним и Дианой. Но он не предпринял ничего против этого и даже не наказал «даму, сопровождавшую королеву», хотя знал, что в качестве конфидентки королевы в этом эпизоде выступала герцогиня де Монпансье и она разболтала о случившемся другим фрейлинам. Такое пренебрежительное бездействие было воспринято при дворе как весьма жестокая месть королеве.
Но еще более жестоким было решение Генриха обязать Диану принимать участие в воспитании королевских детей, «ибо она имела обширный опыт в этом вопросе». Диане разрешили присутствовать при родах, она выбирала кормилиц, изучая их сложение и качество молока, а если кормилица не справлялась с обязанностями - находила ей замену. Именно Диана решала, когда ребенка пора отнимать от груди. Чтобы уберечь королевских отпрысков от эпидемий, более всего свирепствовавших в городах, она поселила их в замке на Луаре. Все эти подробности фигурируют в письмах Дианы придворному гувернеру Жану д"Юмьеру.
Екатерина так ревновала к Диане, что ее неприязнь распространялась даже на собственных детей, которым Диана, кажется, уделяла больше внимания, чем родная мать, слишком озабоченная взаимоотношениями с супругом.
А для Генриха ничто и никто - даже дети, даже наследник-дофин - не имел такого значения, как Диана де Пуатье. Сохранилось несколько его писем к любовнице, наглядно демонстрирующих, какие нежные и почтительные чувства питал он к ней. несмотря на то. что связь их длилась уже дольше, чем иное супружество...
«Любовь моя, умоляю вас написать мне о вашем здоровье, так как, услышав, что вы больны, пребываю в великой горести и не ведаю, что предпринять. Если вам по-прежнему плохо, я не хотел бы манкировать долгом вас навестить, дабы служить вам, как обещал, и еще потому, что для меня невозможно жить, столь долго не видя вас. И, коль скоро я и в старые времена не боялся утратить расположение покойного короля ради удовольствия побыть рядом с вами, то уж теперь-то и говорить не стоит, как тягостно мне не иметь возможности быть вам полезным. И. поверьте, мне не будет покоя, пока податель сего письма не вернется с ответом. А для того молю вас правдиво поведать, каково ваше состояние и когда вы сможете ехать. Думаю, вам нетрудно будет вообразить, сколь мало удовольствия я получу в Фонтенбло, не видя вас, так как, будучи удален от той, в ком все мое благо, и помыслить не смогу ни о каких увеселениях. Заканчиваю это письмо из страха, что оно и так вышло чересчур длинным и вам наскучит его читать.
Смиренно поручаю себя вашему доброму расположению с единственным упованием навеки его сохранить».
«Госпожа души моей, - писал Генрихе другом письме, - смиреннейше благодарю за труд, который взяли вы на себя, дабы послать мне весточку о своих новостях, ибо она стала для меня наиприятнейшим событием. Молю только сдержать обещание, так как я не могу без вас жить, и, если б вы знали, сколь мало времени я тут провожу в развлечениях, несомненно, прониклись бы жалостию. Не стану более занимать вас своими излияниями, позвольте лишь уверить, что вы никак не сможете приехать так скоро, как мне бы того хотелось. Остаюсь навеки ваш ничтожный слуга...»
Развлечения, о которых писал Генрих, состояли по большей части из рыцарских турниров. Против участия в них короля с некоторых пор решительно выступала Екатерина Медичи. Дело в том, что королева советовалась с предсказателями по любому, даже самому незначительному вопросу, и несколько предсказателей одновременно предрекли королю гибель во время поединка. Мишель Нострадамус в своих стихах описал подробности гибели короля:
Лев молодой, устремившись на битву.
Старого льва в поединке сразил.
Шлем раскололся златой, тьмой подернулись очи.
Чашу смерти жестокой несчастный испил.
А астролог Люк Горик назвал точный возраст, когда королю стоит опасаться смерти от копья - сорок лет.
В июле 1559 года королева не переставала уговаривать мужа, чтобы он отменил рыцарский турнир или хотя бы не участвовал в нем. Король не желал верить ни жене, ни ее предсказателям. Тем более что турнир был посвящен Диане де Пуатье. А зря. В 1559 году ему как раз исполнилось сорок лет.
Говорили, что Габриэль Монтгомери, молодой рыцарь, щит которого украшал лев, до последнего отказывался выходить на поединок с королем. Но Генрих II приказал, и юноша не осмелился воспротивиться.
Король появился на роковом поединке в позолоченном шлеме. На турнирном копье Монтгомери был, разумеется, тупой наконечник, но от удара копье переломилось, острая щепка длиною в десять сантиметров угодила в щель забрала и вонзилась королю в глаз -«тьмою подернулись очи». Это была нелепая случайность, которую просто невозможно было предугадать...
Генрих в последний раз смог проявить благородство: прежде чем он потерял сознание от боли, он сказал, что Монтгомери невиновен.
Когда с короля сняли шлем, Екатерина Медичи упала в обморок. Диана стояла бледная, дрожала, но не посмела подойти к Генриху на глазах у всех: пусть все знали об их отношениях, но внешние приличия она считала себя обязанной соблюдать.
Несколько дней казалось, что король вот-вот пойдет на поправку, но потом началось воспаление. Генрих прожил еще десять дней и все это время испытывал нечеловеческие мучения - «чашу смерти жестокой несчастный испил».
Диану к умирающему королю не пустили. Наконец-то Екатерина могла полностью завладеть любимым человеком, и он не в силах был этому противиться.
Генрих II был еще жив, когда к Диане де Пуатье явился посланец от королевы, требовавший, чтобы она немедленно покинула Париж и не смела возвращаться без особого на то разрешения, а также вернула «драгоценности короны». Это была древняя традиция: со смертью короля все его приближенные, включая жену, мать и детей, возвращали драгоценности, принадлежавшие королевской казне. Но Екатерина проявила мелочность, добавив в список украшения, которые Генрих дарил Диане не за счет казны, а из собственных средств.
И тут произошла удивительная сцена, с восхищением описанная Брантомом. «Разве король уже скончался?» - спросила Диана де Пуатье.
«Нет, мадам, но он не протянет и ночи», - ответил посланец Екатерины Медичи.
«Что ж. пока у меня еще есть повелитель, и я хочу, чтобы мои враги знали: даже когда короля не будет, я никого не побоюсь. Если мне суждено несчастье пережить его, на что я не надеюсь, сердце мое будет слишком поглощено страданием, чтобы я еще могла обращать внимание на печали и обиды, которые мне хотят причинить».
Только на следующий день после смерти короля Диана прислала Екатерине Медичи ларец с драгоценностями - согласно списку - и удалилась в свой дворец в Анэ. Она покидала его только для того, чтобы открыть очередной приют, который она создавала на свои деньги, настаивая лишь, чтобыоблагодетельствованные ею бедняки и сироты ежедневно возносили молитвы за душу усопшего короля Генриха II.
Друзья, остававшиеся рядом с ней до последней минуты, утверждали, что даже смерть не лишила ее красоты. К тому же у графини до неловкого падения - она ехала верхом на мессу, и конь поскользнулся на брусчатке - было отменное здоровье. У Дианы оказалось сломано бедро, и оно никак не срасталось: все же ей шел уже шестьдесят седьмой год... графиня пролежала в постели несколько месяцев, ослабела, начала хворать. Понимая, что конец близок, она призвала скульптора и до последнего дня позировала ему для своего надгробного памятника.
В ночь на 25 апреля 1566 года Диана де Пуатье заснула, с улыбкой вспоминая своего Генриха. И уже не проснулась. В церкви Анэ ей поставили памятник из белого мрамора, как истинной античной богине.
ПАМЯТНИК ДИАНЕ.
После смерти Диана разделила участь своего возлюбленного короля. В годы Великой французской революции прах всех французских правителей, их жен и детей был извлечен из королевской усыпальницы в Сен-Дени и брошен в ров. Так же поступили революционеры и с останками королевской фаворитки Дианы де Пуатье. Говорят, что тело Дианы прекрасно сохранилось, а ее волосы, поражавшие своей красотой, бунтовщики нарезали на локоны, чтобы сделать из них амулеты, сулящие вечную любовь.
Увидев заглавие этой книги - как не вспомнить «Две Дианы», второй из романов Александра Дюма в серии XVI века! Две Дианы… Одна - общеизвестная, другая - известная только специалисту-историку, да и то не каждому. И правда. Диана де Кастро (позднее де Монморанси) в противовес Диане де Пуатье (герцогине де Валентинуа) на первый взгляд представляется персонажем, целиком выдуманным Дюма, благо в романе фантазии - хоть отбавляй. Но это заблуждение. Ибо вторая Диана, «Диана Французская», существовала в действительности, и при этом оказалась в чем-то антиподом «главной» Дианы. Она была побочной дочерью Генриха II, но не от Дианы де Пуатье, как уверяет Дюма, а от случайной связи во время итальянского похода короля. Принятая при дворе и получившая превосходное образование, она вышла вторым браком за сына коннетабля Монморанси, что втянуло ее в политический водоворот эпохи. Здесь она проявила ум и твердость характера, стремясь к умиротворению и сближению конфессиональных партий, в частности сумела удержать своего супруга от участия в кровопролитиях Варфоломеевской ночи. Много сделав для укрепления союза своего брата, Генриха III, с королем Наваррским, будущим Генрихом IV, она имела благотворное влияние на последнего, когда тот стал королем, и даже участвовала в воспитании его сына, будущего Людовика XIII. В целом это была светлая личность (что и постарался на свой лад показать Дюма), в противовес ее знаменитой тезке (которую романист живописал одной черной краской, в чем тоже не слишком ошибся).
Автор книги, лежащей перед нами, о Диане Французской повествует лишь мимоходом, что и понятно; зато портрет своей героини, Дианы де Пуатье, он изобразил во всей полноте, в окружении близких ей лиц и в интерьере эпохи, хотя избежал при этом как черной, так и белой краски, предпочитая им подлинные материалы и свидетельства, почерпнутые из документов XVI века.
Поначалу иному читателю книга может показаться скучноватой - не то что Дюма! И впрямь: перечисление каких-то никому не ведомых феодальных владений, дворянских фамилий, их родословных… Но по мере того как вчитываешься, уже невозможно оторваться - с каждой страницей все отчетливее видишь лес за отдельными деревьями, все отчетливее начинаешь понимать, что автор сумел вскрыть самую суть эпохи и роль в ней главных действующих лиц; мало того, прочитав книгу, постигаешь, что речь идет о выявлении вечных истин, которые действуют и в наши дни с неменьшей силой и последствиями, чем это было в те отдаленные времена! Уж таково уникальное умение автора - из частного строить общее, причем ненавязчиво, убеждая читателя не своими личными оценками, симпатиями и антипатиями, а фактами, только фактами, во всей их неприкрытой обнаженности. Все это, впрочем, неудивительно, ибо автор - великий мастер своего жанра, мастер исторического анализа и синтеза, чувствующий себя в многообразии материалов эпохи, словно рыба в воде.
Имя Ивана Клуласа широко известно во Франции, да и не только там. Доктор исторических наук, архивист-палеограф, член Французской школы в Риме и Дома Веласкеса в Мадриде, лауреат Большой парижской премии 1982 года, он автор многочисленных исследований, публикаций, научных и научно-популярных трудов по проблемам Ренессанса, среди которых особенно близки по материалу предлагаемой ныне книги биографии Генриха II, Екатерины Медичи и выпущенный издательством «Молодая гвардия» прекрасный «роман замков» . Все названные труды маститого историка посвящены XVI веку - эпохе последних Валуа. Что же касается «Дианы де Пуатье», то время, описанное в ней, приходится на переломный этап этой эпохи, когда кончился ее восходящий период и начался нисходящий, что точно уловил и выразил автор. Чтобы это стало ясно и нам, необходимо познакомиться с той исторической ареной, на которой разыгрывалась удивительная эпопея герцогини де Валентинуа и связанных с нею персонажей.
К началу XVI века Франция стала самым значительным из государств Западной Европы. Ее территория была лишь немногим меньше современной, а население насчитывало 15 миллионов человек - втрое больше, чем в Испании, и впятеро - чем в Англии. Хотя Франция по-прежнему оставалась страной аграрной (девять десятых ее населения проживало в деревне), в ней постепенно складывался единый внутренний рынок, формировалась национальная буржуазия, развивались промышленность и торговля, причем в некоторых отраслях производства - выработке шерстяных и шелковых тканей, предметов роскоши, а также в печатном и издательском деле она занимала одну из авангардных позиций в Европе.
Изжив средневековую раздробленность, Франция становилась централизованным национальным государством, а ее глава из феодального сюзерена превратился в абсолютного монарха и отныне заканчивал свои указы стандартной формулой: «…ибо такова есть Наша воля». Воля эта была направлена в первую очередь на удовлетворение интересов того слоя общества, который был основной опорой монархии - французского дворянства. Как и в Средние века, оно занимало господствующее положение в стране, но в структуре его произошли значительные изменения. Если раньше дворяне делились по степени родовитости, то теперь критерием стала близость к трону: от абсолютного монарха зависели и знатность, и богатство, и почет. В соответствии с этим отныне дворянство распадалось на придворное, проводившее время в праздности и развлечениях, и провинциальное, косневшее в своей глуши и безмерно завидовавшее преуспевшим собратьям по сословию. Кроме того, формировалась еще одна категория дворян - «дворяне мантии». В отличие от потомственного дворянства («дворянства шпаги») эти господа, выходцы из самой богатой буржуазии, в качестве сановников и высших чиновников обслуживали монархию, за что и получали личное дворянство.
Материальное положение этих разных групп привилегированной части общества было далеко не одинаковым. Если придворные и сановники благоденствовали в первую очередь за счет государственного пирога, иначе говоря, за счет налогов (которые при абсолютной монархии непрерывно увеличивались), то провинциальные дворяне жили исключительно за счет феодальной ренты (а она со времени Великих географических открытий и «революции цен» неизменно уменьшалась). Поэтому монархии, отражавшей интересы всего господствующего класса, приходилось постоянно искать новый источник средств для удовлетворения рядовых слоев дворянства. Таким источником могла стать только внешняя война, которая, в случае успеха, сулила ограбление незадачливых соседей, а вместе с тем становилась оттоком для провинциальных дворян, превращавшихся в воинов и получавших дополнительный источник доходов. Вследствие этого абсолютная монархия была весьма воинственным государством. Начиная с 1494 года четыре следующих друг за другом короля - Карл VIII (1483–1498), Людовик XII (1498–1515), Франциск I (1515–1547) и Генрих II (1547–1559) увязли в так называемых «Итальянских войнах», принявших общеевропейский характер. Войны эти, тянувшиеся более полустолетия, не дали Франции существенных территориальных приобретений, но обогатили двор и, главное, обеспечили выход недовольству массы провинциальных дворян, решивших свои экономические проблемы за счет ограбления Северной и Средней Италии. Впрочем, не только материальные богатства наводнили в те годы Францию; богатства духовные сыграли неменьшую роль в расцвете страны, обеспечив подлинный «золотой век» Валуа. Знакомство с сокровищами итальянской культуры, привлечение замечательных мастеров - великого Леонардо, Бенвенуто Челлини, Приматиччо, Россо Фьорентино стимулировали французских монархов к покровительству своей, национальной культуре, что вылилось в конечном итоге во французское Возрождение. Его расцвет пришелся на время Франциска I и Генриха II - именно на то время, которое описано в книге Клуласа и на которое пала бурная деятельность герцогини Валентинуа.
Диана де Пуатье (рожд. 3 сентября 1499 г. (или 9.01.1500 г.) – смерть 26 апреля 1566 г.) — герцогиня де Валентинуа, фаворитка короля Генриха II. Свое влияние на монарха смогла сохранить до самой его смерти в 1559 г., несмотря на сопротивление его законной жены .
Происхождение, замужество
Диана де Пуатье появилась на свет в одной из знатнейших семей королевства в 1499 г. Ее бабкой была Жанна де Латур де Булонь, и по этой линии Диана приходилась родственницей жене Генриха II – Екатерине Медичи.
Диану выдали замуж в тринадцатилетнем возрасте, за великого сенешаля Нормандии, Луи де Брезе, графа де Мольврье. Однако в 1531 г. она стала вдовой в возрасте 31 года. Путь ко двору был свободен. Впрочем, она сошлась с королем Франциском еще когда муж был жив. Когда ее отца приговорили к смерти за то что принимал участие в заговоре против Франциска, она обратилась к монарху и смогла добиться отмены приговора. Ходили слуги, что она купила эту милость ценою своей супружеской верности.
Диана и Генрих
Герцог Генрих Орлеанский, второй сын Франциска I, был от природы слаб и робок. Молодость его прошла печально. Когда его отца взяли в плен после сражения у Павии, он был вынужден вместе с братом провести в монастыре целых 4 года в качестве заложника. Возвратившись в Париж, он был ослеплен его блеском. Ему хотелось приобщиться к радостям жизни, и в скором времени они явились в лице Дианы Пуатье, которая, по словам Брантома, «одевалась красиво и величественно, но только в черное и белое». Это был траур по мужу. Самому принцу не приходило в голову сближаться с ней, потому как считал ее образцом добродетели и ума, однако Диана де Пуатье сразу поняла, какое она может иметь на него влияние. Она была значительно старше принца - на 18 лет, однако красота скрашивала этот недостаток. Между ними завязались близкие отношения, а в скором времени старший сын короля скончался, и Генрих стал дофином. Говорят, что в смерти принца повинна Диана, которая дала ему яду, однако это не доказано.
Соперничество
С этого времени, как Генрих стал наследником престола, при дворе началась отчаянная борьба между двух женщин - Дианой, пользовавшейся расположением дофина, и герцогиней д’Этамп, любовницей Франциска I, не довольстовавшейся влиянием, которое она имела на монарха, и твердо решившей приковать к себе и его будущего преемника. Весь двор был разделен на два лагеря. Диана была на 10 лет старше герцогини д’Этамп, и потому приверженцы последней стали уже говорить об увядшей красоте. Даже поэты и художники начали принимать участие в раздорах.
Так, художник Приматиччио все время рисовал герцогиню д’Этамп, его картины были украшением королевской галереи. Бенвенуто Челлини выбрал в качестве модели прекрасную охотницу Диану. Поэты лагеря герцогини возвеличивали ее красоту, не щадя красок, а Диану называли беззубой и безволосой, которая обязана своей внешностью лишь косметическим средствам. Все, разумеется, было ложью, потому что Диана до конца жизни оставалась красавицей. И это ужасно злило фаворитку дофина. Со временем, когда она достигнет вершин власти, ее враги жестоко поплатятся за свои едкие замечания. Так, по приказанию Дианы был удален от двора министр финансов Бояр, один из наиболее горячих клевретов герцогини д’Этамп, а в скором времени та же участь постигла и герцогиню.
Диана постепенно прибирала дофина к рукам. Он не стал расставаться с ней даже после того как женился на молодой и прелестной Екатерине Медичи, дочери герцога Урбино во Флоренции. Этому, впрочем, поспособствовал характер самой Екатерины, которая не любила вмешиваться в государственные дела и жила исключительно для удовольствия в кругу преданных веселых дам, так называемой «маленькой шайки», которая занималась только охотой, выездкой, балами…
Генрих II и Диана де Пуатье
Больше чем королева
Когда Франциск скончался на престол вступил Генрих. Королева не собиралась менять своего образа жизни, и править практически стала Диана. Но она была больше, чем королева. Диана де Пуатье держала в своих руках судьбу государства, раздавала посты, преобразовывала министерства и парламент, занималась решением вопросов о помиловании, распоряжалась финансами, оказывала влияние на решения судей. Монарх беспрекословно исполнял ее волю. В одном из писем Генрих II умолял ее всегда смотреть на него лишь как на верного слугу, он гордился именем слуги, которым она его окрестила.
Исторический портрет Дианы
Конечно, фаворитка была прекрасна. Казалось, красота ее никогда не сможет угаснуть. У нее были правильные черты лица, красивый цвет кожи, черные, как воронье крыло, волосы. Она не болела и даже в самую холодную погоду умывалась водой из колодца. Диана вставала утром в 6 часов, садилась на коня и в сопровождении своих гончих собак проезжала 2–3 мили, после чего возвращалась и до полудня проводила время в постели с книгой. Она была умна, живо интересовалась литературой и искусством. Рассказывали, что фаворитка смогла завоевать сердце короля не столько красотой, сколько советами, которые ему давала, и своей любовью к искусству, в котором прекрасно разбиралась.
Родственники ее полностью отрицали существование интимной связи между нею и монархом, полагая, что поведение Дианы в супружестве было безукоризненным, что, даже пребывая на вершине власти, она никогда не снимала с себя траур. В качестве аргумента приводили и то, что между Генрихом и Дианой была большая разница в возрасте, что могло вызывать лишь уважение со стороны короля, и она не была расточительна, подобно другим куртизанкам… Но они не упоминали о том, что Диана была честолюбивой и мстительной.
Историк де Ту относился с осуждением к ней из за гонений на протестантов и разрыв мирных отношений с Испанией. Тем не менее она могла считаться лучшей из фавориток, и Брантом справедливо заметил: «Французский народ должен просить Бога, чтобы никогда не было фаворитки хуже, чем эта».
1548 год — монарх сделал ее герцогиней Валентинуа и поручил знаменитому архитектору Делорму возвести для нее дворец Анэ, который Диана великолепно обставила. С королевой она поддерживала добрые отношения, даже ухаживала за ее детьми, правда, не бесплатно. По словам Брантома, когда Генрих захотел узаконить одну из дочерей, прижитых им с фавориткой, Диана сказала: «Я родилась для того, чтобы иметь законных детей от вас. Мне вовсе не хочется, чтобы парламент объявил меня вашей сожительницей».
Диана де Пуатье спускается по лестнице
Смерть Генриха II
Солнце Дианы закатилось в тот миг, когда скончался Генрих. Еще задолго до его смерти распространились два пророчества. Известный итальянский астролог Лука Гаврико известил о том, что король умрет на сороковом году жизни, и причиной тому станет дуэль. Предсказание это вызывало насмешку, потому как у монархов дуэлей не бывает. В скором времени появилось еще одно похожее предсказание. Окружение короля встревожилось. Сам Генрих в шутку выразился, что предсказания очень часто сбываются и что он примет такую смерть столь же охотно, сколь и всякую другую, только бы противником его оказался храбрый человек. Он, конечно, не предполагал, что в действительности может погибнуть в поединке.
1559 год, 30 июня — около дворца Турнелль состоялся турнир. Король облачился в цвета Дианы и дрался храбро, однако копье графа Монтгомери попало ему в глаз и проникло до самого мозга. Спустя несколько дней Генрих умер.
Брантом рассказывал, что король еще дышал, когда Екатерина Медичи велела Диане удалиться от двора, отдав прежде драгоценности, подаренные фаворитке монархом. Диана спросила, скончался ли король, а когда ей ответили, что он еще дышит, но не проживет и дня, она гордо воскликнула: «В таком случае, мне никто не смеет приказывать! Пусть знают мои враги, что я их не боюсь! Когда короля не будет, потеря эта доставит мне слишком много горя для того, чтобы я была чувствительна к досаде, которую мне хотят причинить».
Статуя Дианы. (Жан Гужон)
Последние годы жизни. Смерть
Молодой монарх Франциск II велел довести до ее сведения, что, вследствие пагубного влияния Дианы Пуатье на короля, она заслуживает строгого наказания, но в своей королевской милости он решил оставить ее в покое и потребовал лишь, чтобы она вернула драгоценности, полученные от Генриха II. Таким образом, бриллианты и другие украшения, перешедшие от графини Шатобриан к герцогине д’Этамп, а потом Диане Пуатье, возвратились в королевскую казну, чтобы украшать в будущем головы других фавориток.
Диана де Пуатье с покорностью подчинилась судьбе. Она удалилась в свой замок Анэ, где и скончалась 26 апреля 1566 г. на 67-м году жизни, покинутая почти всеми друзьями. По свидетельствам Брантома, она была прекрасна до последней минуты. Перед смертью Диана основала несколько больниц, отдав, по выражению Шатонефа, Богу то, что взяла у мира.
В церкви замка Анэ ей был поставлен памятник - статуя из белого мрамора. Статуя эта сейчас находится в Луврском музее. Одна из ее дочерей от брака с графом Брезе вышла замуж за герцога Бульонского, другая - за герцога Омальского. Диана увековечена на многих портретах и в скульптурных произведениях. Жан Гужон изобразил ее в виде торжествующей обнаженной охотницы, обнимающей шею таинственного оленя.
Эликсир молодости
Когда в 2008 году обнаружили останки Дианы де Пуатье, экспертами было проведено исследование, в результате которого обнаружили в них содержание золота, в 250 раз превышающее норму! Вероятно, фаворитка регулярно употребляла напитки с частичками золота.
Такой «эликсир молодости» могли ей прописать алхимики, полагавшие, что благородный металл обладает омолаживающим эффектом. Может быть, именно это и могло стать причиной преждевременной смерти Дианы.
Имеются свидетельства того, что за несколько месяцев до смерти лицо бывшей фаворитки короля сильно побелело, что могло быть следствием анемии, вызванной отравлением организма золотом.
Диана де Пуатье — одна из волшебниц истории. Пусть мемуары и хроники сколько угодно кричат о том, что эта богиня любви уже на самой заре своего царствования была старой девой, — потомство все равно глядит на Диану ослепленными глазами Генриха II.
Официальная любовница короля, Диана де Пуатье занимала между Генрихом II и его супругой Екатериной Медичи место третьей персоны в королевстве. Герб ее официального прелюбодейства — три скрещенных полумесяца — украшал стены замков, купола дворцов и триумфальные арки королевских въездов.
Торжественное вступление Генриха II в Руан 1 октября 1550 года. Солдаты несут штандарт Дианы де Пуатье .
Король открыто носил его на своих торжественных одеяниях, всегда усеянных лунными серпами.
Генрих II — дофин (слева) и король (справа)
Даже во время коронования Екатерины Медичи инициалы Дианы, переплетенные с инициалами Генриха, красовались на всех декорациях праздника. И на том злополучном турнире, на котором Генрих II пал, сраженный копьем графа Монтгомери, он все еще носил ее цвета. А в то время Диане стукнуло не много ни мало шестьдесят лет.
Ей — 25.
Так богини выглядят в 40. В этом возрасте она сделала Генриха II своим влюблённым паладином.
Здесь — всего 50.
Чем объяснить такую странную и всепоглощающую страсть, которую один современник приписывал чарам заколдованного перстня Дианы? Разумеется, Диана была прекрасна, как прекрасны иссеченные из мрамора статуи. Но даже на мраморе 60 лет оставляют зазубрины. С одной стороны, поэт Брантом, считавший ее красоту совершенной, восклицает: «Я видел Диану де Пуатье в 70-летнем возрасте столь же прекрасную лицом, столь же свежей и столь же очаровательной, как в 30 лет». С другой же стороны, уже на пороге ее пятидесятилетия эпиграммы с циничной грубостью ставят ей в упрек «ее морщины, ее дряблую кожу, ее фальшивые зубы и седые волосы» и называют богиню красоты "Старым грибом".
В образе богини Дианы
Истина должна лежать где-то посередине между оскорблениями и лестью. Возможно, ее следует искать в страстных строках Генриха II:
Я твой, я твой, я твой, а ты —
моя судьба,
Моя владетельнейшая принцесса.
Любовь к тебе —
торжественная месса,
Какую не прервут ни холода,
Ни дождь, ни жар, ни долгих лет чреда,
Ни вечности зловещая завеса!
1547 г.
Факты
Прекрасная Диана де Пуатье родилась 3 сентября 1499 года в семье Жана де Пуатье, сеньора де Сен-Валье, принадлежавшего к одному из наиболее древних родов Дофинэ, прародителем которого считался Гийом де Пуатье, последний из герцогов Аквитанских. Жизнь ее началась с пророчества ворожеи, которое заканчивалось словами: «Радуйтесь — всеми будет править она». Род Дианы де Пуатье был гораздо древнее, чем род Валуа, и она на протяжении всей своей жизни помнила об этом.
Аллегория мира
В пятнадцатилетнем возрасте Диану выдали замуж за сенешаля Нормандии Луи де Брезе, графа де Мольврие, внука Карла VII по материнской линии. Супруг был старше ее на сорок лет. 23 июля 1531 года он умер, оставив Диану вдовой в возрасте 31 года. Она поставила мужу величественную усыпальницу в соборе Нотр-Дам в Руане и до конца своих дней не переставала носить траур в память о почившем. Благодаря ей черный и белый цвета вошли в моду при французском дворе.
Секрет ее молодости заключался, по-видимому, в крайне воздержном образе жизни. У Дианы была привычка вставать рано, принимать холодную ванну. Затем следовала двухчасовая прогулка верхом, после чего она ложилась вздремнуть; проснувшись и легко позавтракав, садилась читать. Косметикой Диана никогда не пользовалась, не брала в рот вина и не курила.
При Генрихе II Диана прибрала к рукам все дела в королевстве. Историк Ги Шоссинан Ногаре отмечает, что ни одной фаворитке никогда не удавалось достичь такого абсолютного воздействия на особу короля, а тем более убедить иностранных государей в своем всемогуществе. Послы адресовали Диане свою корреспонденцию, она переписывалась с самим Папой римским. Король ничего не предпринимал, не посоветовавшись с ней.
В 1548 году Диана получила от короля титул графини Валентинуа, через пять лет король сделал ее графиней д’Этампе и подарил ей один из самых красивых замков Франции — Шенонсо.
Спальня Дианы в Шенонсо
Свое отношение к Диане королева Екатерина Медичи выразила в следующих словах: «Я радушно принимала мадам де Валентинуа, ибо король вынуждал меня к этому, и при этом я всегда давала ей почувствовать, что поступаю так к величайшему своему сожалению, ибо никогда жена, любящая своего мужа, не любила его шлюху, а иначе ее не назовешь, как бы особам нашего положения ни было тягостно произносить подобные слова».
Екатерина Медичи
«Правление» Дианы де Пуатье закончилось в 1559 году, после того, как Генрих II был случайно убит на турнире графом де Монтгомери. По настоянию королевы Екатерины Медичи Диана де Пуатье вынуждена была удалиться в свой замок Анэ, отдав прежде все драгоценности, подаренные ей Генрихом.
Покинутая всеми, она успела еще основать несколько больниц. Диана умерла на 67 году жизни.
В церкви замка была установлена статуя Дианы из белого мрамора, которую позднее перевезли в Лувр (оригинал был утрачен во время Второй мировой войны).
P.S.
В 2009 году останки Дианы де Пуатье были извлечены из могилы. Недавно в журнале British Medical Journal патологоанатом Филипп Шарлье и токсиколог Жоэль Пупон опубликовали результаты своих исследований. Учёные изучили волосы и кости Дианы. Выяснилось, что содержание золота в них превышено в 250 (!) раз. Учёные предполагают, что при жизни Диана регулярно употребляла некий напиток, в котором содержались частички золота. Возможно, его готовили специально для нее алхимики, которые считали золото благородным металлом —
источником молодости и красоты. По сохранившимся свидетельствам современников у Дианы всегда было очень светлое лицо, а за несколько месяцев до смерти оно буквально побелело. Современные учёные предполагают, что это могло произойти вследствие отравления ее организма золотом.
Это была сильная женщина, после смерти мужа она сумела сохранить его титул и с успехом выполняла вместо него обязанности сенешаля Нормандии. Более того, Диана вернула все привилегии супруга, как родственника королевской фамилии, и пользовалась полагавшимся ее мужу доходом.
На свете было много красивых женщин, все они, впрочем, как и любая женщина вообще, мечтали, чтобы о них слагали стихи, песни. А вот о красоте Дианы де Пуатье слагали целые легенды, которые дошли до наших дней. Память об этой женщине сохранилась в течение пятисот лет, все проходит в этой жизни, а тай
на ее обаяния привлекает нас до сих пор.
Диана де Пуатье родилась 3 сентября 1499 года в семье Жана Пуатье, сеньора де Сент-Валлье и Жанны де Батарнай, в Альпах, в маленьком городке Сенн-Валлье. Жизнь ее началась с пророчества ворожеи, которое заканчивалось словами:- «Радуйтесь - всеми будет прав
ить она». Конечно, тогда никто не придал словам ворожеи особого значения, и они были забыты.
Мать ее была из очень знатного рода, и это помогло ей попасть ко двору королей Франции. Еще девочкой Диана была в свите Анны Бюжо, дочери Людовика XI и регентши Франции. Но род Дианы де Пуатье был гораздо
древнее, чем даже род Валуа, и она на протяжении всей своей жизни помнила об этом.
В пятнадцать лет она вышла замуж за внука короля Карла VII, сенешаля Нормандии Луи де Брезе, который был старше ее почти на сорок лет. Несмотря ни на что, этот брак был счастливым, супруги любили друг друга и жили
Душа в душу.
Муж Дианы был опытным любовником и научил ее многим секретам обольщения, так что его возраст для молодой женщины уже не имел никакого значения. От этого брака на свет появились две девочки, Франсуаза и Луиза. Всю совместную жизнь Диана хранила мужу верность.
Правда был случай, к
огда в 1523 году, отца Дианы приговорили к смертной казни, и она вынуждена была обратиться за помощью к королю Франции Франциску I, чтобы добиться отмены приговора. Но, поговаривали, что удалось ей это только благодаря нарушению супружеской верности. Но почему, же тогда Франциск I под портретом Диан
ы написал:- «Красавица – недоступная обольстителям»?
В 1531 году умер Луи де Брезе, и в память о нем Диана носила траур до конца своей жизни. Черный цвет стал основным для ее платьев, гораздо позднее она добавила к ним белый и серый цвета, вскоре эти цвета стали модными при дворе.
Это была си
льная женщина, после смерти мужа она сумела сохранить его титул и с успехом выполняла вместо него обязанности сенешаля Нормандии. Более того, Диана вернула все привилегии супруга, как родственника королевской фамилии, и пользовалась полагавшимся ее мужу доходом.
В раннем возрасте Диана де Пуатье
попала ко двору, позднее она стала придворной дамой королевы Франции и сумела удержаться при дворе и после ее смерти.
Но вернемся немного назад. В 1524 году Франциск I проиграл сражение при Павии и раненым попал в плен к испанцам. За свободу короля захватчики потребовали отдать в заложники его сы
новей Франциска и Генриха. Весь двор присутствовал при передаче детей, которым тогда было всего 8 и 7 лет, но никто из присутствующих не пожалел их. И только Диана подошла к Генриху и поцеловала его, утешая, как могла.
Диане де Пуатье к тому времени было уже 27 лет. Генрих запомнил этот поцелуй
прекрасной дамы до конца своих дней. Так состоялась первая встреча Дианы и Генриха II, будущего короля Франции.
Вернулись мальчики на родину только через четыре года, неволя закалила их, сделала мужественными и бесстрашными людьми. Диана была назначена к Генриху куратором и преподавателем хороших
Несмотря на то, что Диане де Пуатье было уже 39 лет, она стала любовницей Генриха. Годы совершенно не состарили ее, казалось, она становилась только прекрасней.
В чем же был секрет ее молодости? Скорее всего, он заключался в образе ее жизни. У Дианы была привычка вставать рано, принима
ть холодную ванну. Далее следовала двухчасовая прогулка верхом, а затем опять сон, после чего она, легко позавтракав, садилась читать. Косметикой эта женщина никогда не пользовалась, не пила и не курила. Во дворце она слыла образцом красоты.
В 1533 году состоялась свадьба Генриха и Екатерины Мед
ичи, которая была намного моложе Дианы, но, несмотря на это, Генрих по-прежнему был верен своей возлюбленной.
Это очень злило молодую королеву, и она пожаловалась одной из придворных дам. Тут же было решено подсмотреть за любовниками и узнать, чем же прельщает короля эта уже немолодая женщина, чт
обы при случае выставить ее в смешном виде.
Но не тут-то было: перед ними предстала роскошная, белокожая, подтянутая и ухоженная женщина. Отношения между любовниками были одновременно страстными и изящными, свободными и красивыми. Королева была удручена увиденным, ведь у нее с Генрихом никогда не
было таких отношений, недаром она искренне сказала:- «Увы, я пожелала увидеть то, чего не следовало, и это причинило мне боль».
Диана приложила немало усилий, чтобы король обратил внимание на свою жену, женщинам даже удалось подружиться.
Де Пуатье обладала прозорливым умом, отлично разбиралас
ь в политике. Ее влияние при дворе и на короля казалось безграничным. Генрих II пользовался ее опытом, прислушивался к ее советам, часто она писала официальные письма от его имени. Все это сделало Диану де Пуатье популярной при дворе, и многие искали ее благосклонности. Но она всегда оставалась самы
м надежным союзником короля.
В 1548 году Диана получила от короля титул графини Валентинуа, через пять лет король сделал ее графиней д’Этампе и подарил ей один из самых красивых замков Франции – Шатоненсо. Хотя такое благоволение к Диане у королевы это вызывало ревность, но пока был жив король, о
на ничего не могла поделать.
В 1559 году случилось несчастье: случайно на турнире был смертельно ранен Генрих II, и вот тогда Екатерина Медичи приказала Диане де Пуатье немедленно покинуть двор, оставив все драгоценности, которые ей подарил король.
Но Диана, узнав, что король еще жив, ослушала
сь и не покинула королевского дворца, считая, что пока король жив, ей никто ничего не вправе приказывать. Генрих II вскоре скончался и на троне воцарился Франциск II, который тут же повторил требование Екатерины Медичи.
Диана де Пуатье вынуждена была удалиться в свой замок. Покинутая всеми, она в
