Дочь виктора бондаренко. Виктор бондаренко и его страницы в социальных сетях
Почти восемь лет назад молодая певица Лена Савина (бывшая подружка Жени Белоусова, взявшая его фамилию как псевдоним) родила от женатого 50-летнего бизнесмена Бондаренко девочку. До 2006 года он обеспечивал обеим миллионное содержание. Но потом решил забрать дочь в свою официальную бездетную семью. Елена говорит, что на этом настояла его жена. Он - что ему просто надоел бесконечный шантаж ребенком и попытки вытащить из него как можно больше денег. Оба делали все возможное, чтобы лишить другого родительских прав. Но все это время Женя не видела папу. Мама увезла девочку из дома, который им снимал Виктор, и скрывалась.
Вместе с дочкой Лена прихватила иконы и драгоценности на 10 миллионов рублей. Она утверждала, что это подарки Виктора. Миллионер же доказывал, что эти вещи он просто хранил в доме, который сам же и снимал. В результате на Елену было заведено уголовное дело по статье «кража в особо крупных размерах», и женщину даже держали в КПЗ. Выпустили под подписку о невыезде. Но дело продолжили. Параллельно было возбуждено уголовное дело по статье 119 - «угроза убийством». Виктор предоставил в прокуратуру записи, где Елена угрожает взорвать его.
Савина подала кассационную жалобу, и в феврале решение суда отменили. Основной претензией было то, что, несмотря на просьбу Елены не рассматривать дело в ее отсутствие, суд был проведен без нее. А медицинская справка, пусть и с диагнозом «вегетососудистая дистония», все же была. Было назначено новое разбирательство, с новыми судьями. Но и на новые заседания Елена не ходила. Две недели назад суд приговорил оставить решение в силе, и выяснилось, что, несмотря на подписку о невыезде, Лена с Женей давно покинули Россию...
|
|
Незаконно вывезти ребенка из страны - легко!
На шпионских съемках частного сыскного агентства, которое нанял Бондаренко, Лена с Женей на улицах Флориды. Три часа дня, мама забрала дочку из частной школы и ведет к припаркованному «Форду». За руку не держатся. Лена сияет улыбкой и щебечет по телефону, мрачная Женька со школьным рюкзачком тяжелой походкой плетется чуть позади. То ли день такой неудачный и мама с дочкой поссорились, то ли Женька действительно несчастлива в новом качестве американки. Отец, конечно же, выбирает первый вариант:
Вы только представьте себе, она учится в английской школе, на чужом ей языке, живет на съемной, уже непонятно какой по счету за последние полтора года квартире, в чужой стране... Это же психологический шок для ребенка! И главное - кто позволил вывезти ее из страны, если я - отец - не давал разрешение на выезд?
Лена с дочкой прилетели в Америку 7 декабря 2006 года. Никто об этом даже не подозревал. Тем более что по всем документам и утверждениям адвоката местом проживания девочки была московская квартира Елены.
По нашему Закону «О въезде и выезде из Российской Федерации» ребенок вполне может выезжать из страны с одним из родителей. Но в пункте 21 оговорено, что это возможно, только если от второго родителя нет заявки о несогласии на выезд. Такое заявление от Бондаренко было. Сама Елена находилась под подпиской о невыезде. Это значит, что при попытке пересечь границу в любом из аэропортов Москвы их бы просто задержали. Но...
Необязательно же лететь прямо из Москвы, - пояснили нам специалисты из погранслужбы. - Вот, например, прилетаете вы в Сочи, оттуда на автобусе едете «на экскурсию» в Ялту. По дороге, конечно, есть погранконтроль, но поверхностный, без всяких списков... А Ялта - это уже Украина, оттуда вы вполне можете лететь с ребенком куда заблагорассудится. Ведь все списки «о несогласии» и «невыезде» остались на российской границе.
«Моя семья: мама, бабушка и я»
Следующая видеозапись уже прислана самой Еленой в суд: сидящая на кровати Женька рассказывает о том, как она живет. Стол, показательно заваленный прописями, горы рисунков и поделок.
Меня зовут Женя, а это мои дети, - говорит девочка, прижимая тряпичного медведя. - Мама читает мне на ночь Гарри Поттера... Что дальше, мам? А здесь я занимаюсь, это мои прописи, я учусь писать «ча-ща» и «чу-щу»... А это мои рисунки, моя семья: мама - бобик, бабушка - пышка и я - зайка по кличке Пончик... Мои подружки - Виола, Неля, Аня... А это письмо в суд (листик, исписанный детскими каракулями): «Я очень люблю свою маму, мне очень хорошо с ней»...
Заканчивается Женино соло веселым киданием подушек в маму. При этом Лена несколько раз задавала девочке вопрос: «Говорят, я тебя тут бью... Это так?» Но Женя так ни разу и не ответила.
А вы заметили, что у девочки почему-то правый угол рта загримирован? - первым делом спрашивает Бондаренко. - Почему бы это? А что подружек она называет только тех, которые были здесь, на Рублевке... Ей одиноко. За полтора года у ребенка не появилось ни одной подружки! А то, что среди нарисованных членов семьи меня нет, так за шестнадцать-то месяцев еще не так настроить можно. Я уверен, что, когда Женя попадет ко мне, я все объясню ей, и она поймет, что в лишении мамы родительских прав сама же мама и виновата.
«Я буду скрываться, пока не прекратят преследовать»
Вторая часть записи посвящена Лениному заявлению в суд. Савина просит приобщить кассету к делу и рассказывает свой взгляд на ситуацию:
Мое отсутствие - это не неуважение к суду и не безразличие к дочке. Именно НЕ безразличие заставило меня уехать. Потому что Бондаренко постоянно угрожал мне, устраивал слежку. Угрожал открыть еще уголовные дела и закрыть меня, а ребенка забрать. Он вышиб дверь в мою квартиру, когда меня не было дома. Он звонил мне и говорил: «Ну что, соска, договариваться будем? Отдавай ребенка и вали!» Я постоянно ходила в слезах, я не могла быть рядом с дочкой, потому что прятала ее. Находясь в Москве, мы подвергались опасности. Еще до суда и судья, и опека сказали мне: «Мамочка, сама спасайте своего ребенка». Я знаю, что нахожусь в розыске, и, до тех пор, пока не прекратится уголовное преследование, я буду скрываться. Бондаренко просто разыгрывает выверенную «шахматную партию». Он говорит, что я ребенка мучаю. Поэтому я специально записала кассету, чтобы видели, что она весела и занимается. Женя вдалеке от Бондаренко перестала быть дерганой.
Я идеальная мать! Именно я занималась ребенком все эти годы. Именно я сидела с больной дочкой дома в Новый год, пока Бондаренко с женой зажигал в казино. И только в последний год, когда он готовился к суду, стал постоянно приезжать. Единственное обвинение против меня, что папа с осени 2006-го не видел дочь. Но это не доказательство, что я плохая мать! Представьте мне доказательства! Надеюсь, что, выслушав меня, суд пересмотрит свое решение. Но, даже если решение будет отрицательным, я все равно не сдамся. Я не отдам ребенка Бондаренко.
«У животных материнский инстинкт, а у людей - закон!»
Как она смеет говорить, что не подчинится суду? - возмущается Бондаренко. - Какие еще материнские инстинкты? Это у зверей инстинкты, а человек обязан жить по закону. И если бы суд присудил ребенка ей, я бы подчинился! Она спасает ребенка от отца? Неправда, сбежав, она думает только о себе. Скрывается от уголовного суда, мстит мне за наши несложившиеся отношения, отстаивает свое самолюбие... А ребенку гораздо лучше было бы сейчас жить в собственном доме, ходить в элитную школу, на каток, заниматься конным спортом. Значит, она отстаивает себя во вред ребенку! Это не любовь! Я так считаю: обидел тебя мужик - выколи ему глаз. Но ему, а не вашему общему ребенку! Я вышиб дверь? Это не я, а оперативники с обыском, во время которого, кстати, была найдена часть похищенных ею драгоценностей. Еще часть ее мать вернула, испугавшись, что уголовное дело будет и на нее тоже. А часы и три портсигара Фаберже (это около 500 000 долларов) так и сгинули. Это, по всей видимости, те самые деньги, на которые сейчас живет Лена. А чт
о она будет делать, когда они кончатся? Морить ребенка голодом? Она кичится тем, что теперь у нее есть стабильный доход, потому что она сдала внаем свою квартиру. Но суд запретил ей это, потому что получается, что она обрекает дочь на кочевую жизнь. Ставит ребенка перед выбором - либо кушать, либо свой дом! И это при том, что у Жени есть возможность жить как принцесса! И разве истинная мать лишила бы дочь этого во имя своего самолюбия?
Что быстрее: статус беженца или Интерпол?
Сейчас Елена пытается получить в Америке статус беженца и политическое убежище. Но пока этот вопрос в подвешенном состоянии, потому что адвокат, нанятый ею, оказался прохвостом и стряс с Савиной несоизмеримые с выполненной работой деньги. А теперь не отдает документы, требуя еще
11 000 за время, потраченное на их перевод. Суд затягивается, вопрос не решается.
А в это время набирает обороты международный розыск, в котором находится Елена. Еще летом следствие по уголовным делам в отношении ее было приостановлено, так как она скрывалась. Когда же выяснилось, что, несмотря на данную подписку о невыезде, Савина покинула Россию, было решено изменить меру пресечения на содержание под стражей.
Кроме того, после окончательного приговора суда о передаче Жени на воспитание отцу судебным приставам выдан исполнительный лист, обязывающий их забрать ребенка у матери. Ближайшие пара месяцев уйдут на его перевод и официальную его передачу за океан по каналам Интерпола. После чего полиция Флориды однажды вломится в дом и заберет Женю.
По крайней мере так все должно произойти по сценарию, расписанному законом. Скрыться Елене не удастся, потому что за каждым шагом следят нанятые отцом частные детективы, и Бондаренко настроен решительно - отобрать, что бы ни случилось. Страшно подумать, чем все это может закончиться, учитывая не менее жесткую позицию мамы - любой ценой не сдаться и не отдать ребенка Бондаренко.
Похоже, знаменитые родители наконец-то договорились вместе воспитывать своего ребенка
Изменить размер текста: A A
С октября 2006 года мы писали о громком конфликте, разгоревшемся между эстрадной певицей Еленой Савиной и ее бывшим любовником-миллионером Виктором Бондаренко . Через суд они делили общего ребенка - маленькую Женю (см. «КП » от , и 18 октября 2006 г.).
Почти восемь лет назад молодая певица Лена Савина (бывшая подружка Жени Белоусова , взявшая его фамилию как псевдоним) родила от женатого 50-летнего бизнесмена Бондаренко девочку. До 2006 года он обеспечивал обеим миллионное содержание. Но потом решил забрать дочь в свою официальную, бездетную семью. Оба делали все возможное, чтобы лишить друг друга родительских прав. Мама увезла девочку из дома, который им снимал Виктор, и скрывалась.
Вместе с дочкой Лена прихватила иконы и драгоценности на 10 миллионов рублей. В результате на Елену было заведено уголовное дело, и женщину даже держали в КПЗ (см. «КП» от и 17 октября 2006 г.). Выпустили под подписку о невыезде. Дело продолжили. Параллельно было возбуждено уголовное дело по статье 119 - «угроза убийством». Виктор предоставил в прокуратуру записи, где Елена угрожает взорвать его.
В итоге в октябре 2006-го суд решил передать Женю на воспитание отцу.
Но Савина подала кассационную жалобу, что дело рассмотрели в ее отсутствие, и в феврале было назначено новое разбирательство, с новыми судьями. Но и на новые заседания Елена не ходила. Поэтому суд оставил решение в силе. Но тут выяснилось, что, несмотря на подписку о невыезде, Лена с Женей давно покинули Россию . Мать обманом вывезла ребенка за границу. Могущественный папа нанял шпионов. Дело перешло на международный уровень. Елена попала в розыск Интерпола (см. «КП» от 29 ноября 2007 г.).
А перед самым Новым годом выяснилось, что ребенка у матери уже забрали.
Я прошу вас пока ничего не писать об этом, потому что нам всем очень тяжело, - попросил тогда Виктор Бондаренко. - Женя встретит Новый год с мамой, потом спокойно, без шумихи, приедет в Россию. Мы немножко придем в себя и все расскажем.
Буквально на днях мы побывали в загородном коттедже Виктора, повидались с маленькой Женей, поговорили по телефону с пока находящейся во Флориде Еленой, и все прояснилось...
В конце декабря 2007-го адвокаты Бондаренко подали заявление во флоридский суд и получили мандат на изъятие ребенка у матери. Женю забрали прямо из школы. Целая процессия, с шерифами, полицией... Елена не знала. Ей сообщили, когда Женя уже была у представителей отца. Бондаренко говорит, что сегодня это единственный случай, когда в Россию выдали ребенка. Потому что наше государство не подписало Гаагскую конвенцию и решения наших судов недействительны на территории Америки . Сама Елена считает, что суд тут ни при чем, просто они с Виктором вовремя помирились.
Только не надо о «победе», я не считаю себя победившим, - вздыхает Виктор. - В этой войне мы в любом случае все проигравшие, и больше всех наша дочь. Я благодарен Лене , что она не стала подавать апелляций. Малыша должны воспитывать двое - мама и папа. Иначе он будет неполноценным. Сейчас мы попробуем все заново. Но если Женя через пару лет скажет, что хочет жить с мамой, я не буду препятствовать. Главное, чтобы, независимо от того, как у нас с Леной сложатся дальше отношения, Женя знала, что мы оба у нее есть, любим ее, заботимся и переживаем за нее.
«Оставь мне волосинку...»
Мы сидим, обложившись игрушками, на ковре. Я и 8-летняя наследница миллионного состояния Женечка Бондаренко - пухленькая синеглазая матрешка с губками бантиком, из-за которой полтора года полыхала война на страницах центральных газет и на телевидении. В комнате больше никого. Папа Виктор на первом этаже дает интервью. Его жена Ида в гостиной смотрит телевизор. К нам иногда заглядывает только косолапый Женькин пес.
Мы просто играем и болтаем на отвлеченные темы. Женька уже утрамбовала меня шоколадками, показала дневник с пятерками, через слово пропела американский гимн, который она каждое утро с классом исполняла перед уроками во Флориде... Больше ни о чем из той «беглой» жизни девочка сама не вспоминает. А я не спрашиваю. Просто пытаюсь не столько понять, сколько почувствовать, что сейчас у Жени на сердце.
Чувствую. Больно...
Оставь мне свою волосинку, - просит Женька.
Я буду ее хранить...
Я выдираю самый длинный волос, девочка бережно заворачивает его в салфетку. Я понимаю, дело совсем не во мне, хотя за пару часов общения мы успели очень подружиться. Просто длинная женская волосинка напоминает Жене маму, заменяет собой ее локон, до которого так хочется сейчас дотянуться девочке. Ведь Женя любит маму и скучает по ней.
А еще через несколько часов Виктор по телефону дает мне послушать, как Женя, с грохотом подпрыгивая на кровати, вопит: «Я счастлива! Я счастлива! Я счастлива!» Это потому, что она любит и папу и тоже соскучилась по нему.
Женя, как любой ребенок, всегда любила и любит обоих своих родителей. Но ей очень тяжело сейчас, как и все последние полтора года войны, которую вели ее мама и папа.
«Кого ты больше любишь - маму или папу?»
Я не хочу, чтобы меня снимали! - бурчит она, едва заметив в комнате человека с камерой.
Не надо снимать, раз не хочет, - заворачивает оператора Бондаренко.
И пока на аппаратуре не гаснет зеленый глазок, девочка с подозрением и страхом смотрит в ее сторону. Она ненавидит камеры, потому что именно этот проклятый бездушный глазок много раз разрывал ее душу напополам, требуя ответить на самый безжалостный вопрос в мире: «Кого ты больше любишь, маму или папу?» Нет, конечно же, никто впрямую его не задавал. Но дети тонко чувствуют, чего хотят от них взрослые. Сколько их было - этих телевидеоказней? Женя еще долго будет помнить прямой эфир, во время которого она, сидя во Флориде рядом с любимой, но полной ненависти к отцу мамой, видела на экране в российской студии любимого, но полного ненависти к маме папу. Будет помнить плачущий голос мамы по телефону, когда она звонила из тюрьмы, куда ее посадили по заявлению папы.
Она боится выражать свои чувства родителям по отдельности. Особенно на камеру, чтобы потом оставалось «доказательство». Ведь в навязанном ей в последний год мире любить одного из них автоматически значило отказываться от другого.
Показательный момент: Женя тискает отца, ласкается, щекочется, дерется, хохочет, но стоит достать фотоаппарат...
Женя, давай сфотографируемся с папой.
Ой, не хочу... Мамы же нет! Надо маму дождаться. Надо только втроем фотографироваться...
Безусловно, сейчас уже никто не запрещает Жене фотографироваться с отцом. Но инерция детских чувств сильнее, чем у взрослых. Девочка так долго жила под знаком «папа мучает и преследует маму», что теперь боится привязанностью к нему обидеть маму. Да, Женя знает, что родители заключили перемирие, но не верит в это, ведь мамы пока рядом нет. Да и непросто забыть все, что было...
Обидчиков Женя просто «не узнает»
Конечно, трудно враз забыть все обиды, - говорит Виктор. - Но я спросил Лену: «Ты согласна задвинуть свою гордыню ради Жени?» Она ответила: «Да». Я тоже согласен. Потому что мы любим ее. Я уже написал заявление, что все претензии, какие у меня к ней есть, я снимаю. И приложу все усилия, чтобы уголовное преследование против матери моего ребенка прекратить.
Безусловно, Жене нужны и мама, и папа, - соглашается Лена. - Эта война могла бы продолжаться еще долго. Мир большой, я могла побегать вдоволь... Но от этого не хорошо ни ребенку, ни мне. Хочется вернуться к нормальной жизни. И мы с Виктором нашли наконец общий язык, можно сказать, что мы помирились.
Но это взрослые могут вот так запросто: раз - и прекратить войну, раз - и начать заново... Жене гораздо труднее. И если простить родителей для ребенка - норма, то все остальные, кто принимал участие в войне, для нее остаются врагами.
И не важно, кто и насколько был справедлив, ведь все они принимали участие в разрывании ее - маленькой Жени - напополам, на маму и папу. Но так как девочка не может открыто вступать в конфликт со взрослыми, она избрала хитрую тактику и просто «не узнает» маминых обидчиков. Именно таким образом была отвергнута няня, которая воспитывала Женю с детства, но потом согласилась дать на суде показания о том, как развивались отношения Лены и Виктора. Так вот при встрече Женя ее просто «не узнала».
Вот это Женечкина комната, вот это все ее игрушки, а вот это картина, которую я ей на день рождения подарил, подлинник... - показывает Бондаренко.
Ты всегда только картины и вещи даришь. Лучше бы игрушку подарил... - кричит Женя, смеясь как бы в шутку, в которой «есть доля шутки».
Доченька, бедная, у тебя так мало игрушек, - подкалывает Бондаренко, показывая на плюшевый зоопарк по бокам комнаты.
Это все мама подарила! - снова смеется Женя.
И чувствуются в этом смехе истерика, страх, что вот сейчас ее снова начнут мучить нереальным «выбором». Будут требовать любви к папе, а значит, «предательства мамы»...
Слава богу, у Виктора хватает мудрости не начинать пререкания. Он просто как мантру повторяет: «Ничего, доченька, не переживай, скоро мама приедет к нам, и все будет хорошо...»
Бедная богатая девочка
Лена должна вернуться в Россию примерно месяца через полтора. На столе у Бондаренко лежат бумаги, в которых сказано, что ее розыск прекращен и уголовные дела закрыты по заявлению истца. Но пока мамы нет. Зато есть папа, без меры балующий, осыпающий подарками и поцелуями потерянного и вновь обретенного ребенка.
В комнате у Жени есть все, что только можно придумать. От навороченных паззлов до целого семейства мини-компьютеров и электронных игр самого последнего поколения, к которым прилагается специальный человек, помогающий в них разбираться. Ее шкаф забит шмотками из бутиков, где каждая маечка - маленькое состояние. У нее особая, детская, ванная с мини-унитазом и громадная кровать. Она уже записана на самые престижные курсы рисования в Пушкинском музее, на каток, на конный спорт и ходит в самую престижную школу на Рублевке. Учителя говорят, что она подготовлена на шесть с плюсом. Говорит на английском.
Бесспорно, Женя умная и развитая девочка, но счастливой ее назвать как-то не получается. Ведь она, в сущности, не умеет играть - хватает то одно, то другое, но тут же теряет интерес, потому что явно привыкла не столько играть, сколько просто рассматривать новинки.
Жень, а в прятки ты любишь играть? - спрашиваю я.
А как это?
Я не психолог и не знаю, что это означает. Но на детское счастье не очень похоже.
На лице у Женьки белые пигментные пятнышки. Доктора говорят, от нервов. И лишний вес тоже.
Это все пройдет, - уверенно твердит Бондаренко. - Надеюсь, что она все это забудет. Что мы все это забудем как страшный сон. И я, и моя жена, и мать ребенка, и ребенок. Ради этого Женечке наняты лучшие доктора и психологи.
Счастливый конец?
Все закончилось, гражданка России Женя Бондаренко вернулась домой, - говорит Виктор. - Суд передал ребенка на воспитание мне, но у Жени свой телефон. Она звонит маме сколько хочет, и мама беспрепятственно звонит ей. Когда Лена вернется в страну, она может в любое время брать дочь, общаться с ней.
Жене, конечно, лучше в России, там у нее больше возможностей, - соглашается Елена. - Война закончилась. Я надеюсь, у Виктора хватит мудрости выполнить свои обещания, ведь в России у него сил больше. В конце концов мы близкие люди.
ЦИФРЫ
500 - 600 тысяч детей cогласно статистике ежегодно в России остаются с одним родителем. По мнению психологов, большинство из них тоже не будут способны создать полную семью.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
История закончена? На страницах газеты, слава богу, да. Счастливо? Не знаю... Даже когда война оканчивается, разруха еще долго остается. Но, наверное (при условии, что отец исполнит свои обещания), такой финал лучше, чем в типичных историях про миллионеров и их «бывших», где дети либо брошены папой, либо вырваны у мамы, спрятаны и воспитываются в ненависти к «отставному» родителю.
В любом случае очень хочется верить, что мы больше никогда не вернемся к теме семейных проблем Бондаренко - Савиной и хрупкий мир в их нестандартной семье удержится. А главное, я от всего сердца надеюсь, что, подрастая, Женя сможет простить взрослым эти страшные полтора года и ее разорванные на «мама» и «папа» половинки души срастутся.
Ярослава Танькова ждет ваших откликов на сайте!
Биография
Родители: Бондаренко Александр Степанович, Бондаренко Ефросиния Семеновна. Отец работал на военном предприятии. Мать умерла, когда Виктору было двенадцать лет.
После окончания общеобразовательной средней школы поступил в Харьковское гвардейское высшее танковое командное училище (ХГВТКУ) , но на 2-м курсе покинул его по состоянию здоровья (комиссовался).
В конце 1969 года переехал в Москву, где занимался коммерческой деятельностью. Покупал и продавал искусство, серебро, Бурлюков, Фаберже, иконы.
По словам Елены Белоусовой, в советское время Бондаренко отсидел 4 года за незаконные операции с валютой.
По словам самого Бондаренко: «Я делал финансирование на Большой Кремлевский дворец, с которым потом был большой скандал. Я инициировал кредит из Швейцарии, 490 млн долларов, мои люди делали, составлена была схема очень красиво.»
В 2000 году швейцарский следственный судья Даниель Дево направил генеральному прокурору РФ следственное поручение, в котором указывалось, что Виктор Бондаренко и его супруга Равида Абдулхаевна Мингалеева обвиняются в отмывании денег и участии в преступной организации.
Швейцарская компания Мерката получила несколько контрактов от Управления Делами Президента Российской Федерации: (Контракт по переделке президентского самолета; Контракт №136 по реконструкции Большого Кремлевского Дворца; Контракт №137 по реконструкции Счетной Палаты в Москве, улица Зубовская, д. 14.) По всем этим контрактам были получены комиссионные.
Из 62,52 млн долларов США, перечисленных за контракты N136 и N137, заключенные между компанией Мерката и Управлением Делами Президента Российской Федерации, Господин и Госпожа Бондаренко и Мингалеева получили примерно 11 млн долл. США, то есть примерно 18% из выплаченных за вышеупомянутые контракты комиссионных .
В 2005 году прокуратура итальянского города Тренто выдала ордера на арест восьми российских граждан, причастных к делу Mabetex. Среди обвиняемых по делу об отмывании денег прокурор назвал Виктора и Равиду Бондаренко, Евгения Ананьева, Виктора Махитского, Андрея и Маргариту Нероденковых (зять и дочь бывшего главы Государственного таможенного комитета России Анатолия Круглова), Милену Новоторжину, дочь Павла Бородина Екатерину Силецкую и адвоката Грегори Коннора, единственного среди обвиняемых не имеющего российского гражданства. Всего, как считает следствие, они отмыли $62,52 млн, полученных в виде взяток за контракты на строительные работы в Кремле .
Деятельность в сфере искусства
Владелец коллекций православной иконы и современного российского искусства.
Семья
Жена: Бондаренко (Мингалеева) Равида (Ида) Абдулхаевна.
В 1990-х годах у Бондаренко также была любовница Елена Белоусова (Савина), которая родила ему дочь Евгению. Бондаренко не развелся с женой, а жил на два дома. По словам Елены Белоусовой Бондаренко во время отношений случалось всякое: «и ногами пинал меня в живот, и руки выламывал, и душил, и оплеухи по физиономии давал». В то же время Бондаренко обвинял Елену в воровстве .
Проект «Россия для всех», авторами которого являются Виктор Бондаренко и Дмитрий Гутов, начал разрабатываться в декабре 2010 года. Эта выставка была показана на фестивале «Пилорама -2011» в Перми, в Тверском Центре современного искусства, в Государственном Русском музее и других местах, а сейчас демонстрируется в Мультимедиа Арт Музее в Москве. Интервью с соавтором Бондаренко Дмитрием Гутовым можно прочитать .Я тебя хочу первый спросить, пока мы еще не начали: ты сама-то что думаешь про наш проект?
Я скажу, но потом. Давай я первый вопрос задам: кто ты вообще такой? Внезапно появляется громкий социальный и даже политический проект, инициированный человеком, которого я знаю как коллекционера, но широкая публика, наверное, вообще не знает. Кто ты такой?
Вопрос легитимный. В 1967 году я уже шагал на параде в честь пятидесятилетия Октябрьской революции в военном танковом училище. В этом училище было два некомсомольца, один из них был я. Я всегда видел ложь, несправедливость в той стране, в которой родился. Я всегда знал, что такая страна не может существовать. Я это знал еще, когда мне было тринадцать-четырнадцать лет. У меня мать умерла, когда мне было двенадцать. Отец остался с тремя детьми, он работал на очень важном военном предприятии, и я видел, что, работая день и ночь шесть дней в неделю, он не может содержать своих детей, дать нам хорошую одежду, дом. Я понимал, что это ужасное лживое общество, и с двадцати лет моя мечта была - свалить из советского «рая». Я родился таким, что если демонстрация идет в одну сторону, мне надо в другую.
На вашем сайте про тебя написано, что ты успешно занимался бизнесом еще в Советском Союзе. Что ты имеешь в виду?
Я спекулировал. Покупал и продавал искусство, серебро, Бурлюков, Фаберже, иконы.
- Герой советского нелегального бизнеса.
Сегодня это легально. Сегодня нет такой статьи - спекуляция и валютные операции.
- Но у тебя такая статья была.
- И как твои отношения с властью были построены?
Я гордился тем, что у меня никогда не было трудовой книжки. Когда я уезжал из Москвы в Израиль, пришел на Колпачный получать визу - они говорят, дайте трудовую книжку. Я говорю, никогда не работал. Даже не хотел делать фиктивную трудовую книжку, хотя мог бы. У меня уже машина была куплена в двадцать один год мною самим. Квартира была в Москве.
- Ну и что они сказали, узнав об этом?
Ничего. Они спрашивают, на что я жил, а я говорю, так у вас же написано: «спекуляция в особо крупных размерах». Они: «Ну, ты и наглый». А я: «Дайте мне уехать». Уезжал я очень тяжело. Моего папу вызывали в обком партии и спрашивали: «Он, что, к жидам едет?» Это в стране, в которой все равны, в которой не было национальностей, в которой было полное братство народов! «Подпиши заявление, что сын у тебя больной, мы его вылечим. А то и двое других уедут, один останешься на старости лет. Подпиши». К сожалению, я думаю, сегодня ничего не изменилось. Почему я сделал этот проект? Потому что я вижу, ну, ничего не изменилось! Вечно этот русский брат пытается сказать, что все равны, что все россияне - и евреи, и грузины, и украинцы, и татары, - но все время он хочет быть старшим, все время он хочет сказать, что делать другим, все время он хочет контролировать. Как в Советском Союзе! Наверно, от комплекса неполноценности, потому что на равных они не могут конкурировать.
Это я перескочил. Кто я? Вот теперь начну рассказывать. Я первый человек, который создал глянцевый журнал еще в Советском Союзе, когда началась перестройка. Назывался он «Паспорт СССР». Я пытался показать, что есть хорошего в моей цивилизации. Я тоже хочу гордиться той страной, в которой родился, той цивилизацией, к которой себя причисляю. Я создал издательский дом, которых потом было одиннадцать, создал журнал «Военный парад», который существует до сих пор (это основной журнал оборонного комплекса в России), я создал каталог оружия, издал десятки книг - «Советская военная мощь от Сталина до Горбачева», например. Я собрал лучшую коллекцию икон в стране. Я опубликовал лучшие книги по иконописи в стране. Я делал противоречивые проекты. Был проект «Deisis» (инициированный Бондаренко проект, в котором художник Константин Худяков чрезвычайно натуралистически изображал фигуры христианских святых при помощи техники голограммы; все это сопровождалось подробной биографией святых, написанной историком Романом Багдасаровым. - OS ). Сейчас я создал проект «Россия для всех». Я пытался что-то делать для моей страны, я спонсировал художников. Вот кто я есть.
- Все-таки есть очень большая разница между проектами «Deisis» и нынешним «Россия для всех». «Deisis» совсем не был публицистическим жестом, он носил чисто художественный характер, и он был скорее консервативным, что мне и было интересно. Теперь мы видим проект стопроцентно социальный, политический - это что-то совершенно другое, и стиль совсем другой. Что произошло?
Был такой монах, звали его Мартин Лютер, и он тоже ни о чем таком не думал, когда вывесил свои восемьдесят пять постулатов. Я, конечно, не причисляю себя к таким великим людям. Но Лютер был возмущен индульгенциями, которые давала церковь. Он даже не предполагал, как далеко это может зайти, не предполагал, что произойдет раскол церкви, что он будет отцом реформации. Так и я не думал ни о какой политике, я просто проснулся после Манежной площади. Когда я увидел эти нечеловеческие рожи в масках… меня это потрясло. И не потому потрясло, что у меня племянница еврейка, а жена татарка. Обрусевшая. Не потому, что я наполовину русский, наполовину украинец, хотя я всегда рос, жил и воспитывался в русской среде. Меня это возмутило. И у меня родился этот проект. Он тлел до этого. Еще в 1996 году у меня родилась идея, когда Ельцин искал национальную идею. Я даже пытался привлечь Кабакова. Я хотел сделать проект с именами. Ведь как мы судим о древних греках? Мы же судим по именам. Гомер, Платон, Сократ, Фалес, Анаксагор. Потом Данте, Петрарка. Я вдруг понял, что русскую цивилизацию можно вписать в пятьсот имен. Причем мы хотели эти имена комбинировать. Например: Гоголь, Тургенев, Пушкин, Лермонтов, бум! Вторая картина - Мусоргский, Глинка, бум!
- Что значит - картина? Кто-то должен был картины писать?
Да, Кабаков. Я предлагал. Он сказал: «Суперпроект, но я чужие идеи не воплощаю». Но идея была такая: ты идешь через тоннель. Тебе даже не надо будет объяснять, что я пытаюсь сказать. Ты видишь картины. Мы думали, это могло быть неоновыми буквами. Это могло быть вырезано в металле сваркой. Вот ты видишь картину: Гагарин, Титов, Терешкова, Попович. Бум!
- Что значит «бум»-то, не пойму?
Я веду тебя по тоннелю через всю нашу историю, и ты видишь, что эту историю создавало много национальностей.
- Гагарин, Титов, Терешкова и Попович - это все одна национальность.
Подожди, не только эти. Вот тебе: Дзержинский, Ягода, Берия, Андропов.
- Ага.
Уланова, Плисецкая, Нуриев, Барышников. Поняла теперь? Я тебя веду через этот тоннель, пятьсот имен - вся наша тысячелетняя цивилизация. И ты видишь, что эти люди - разных национальностей. Погоди, может, ты посмотришь на меня другими глазами. У меня главный редактор в одном журнале был Генрих Боровик, в другом - главный акушер-гинеколог страны, в третьем - главный педиатр страны Баранов Сан Саныч. Понимаешь, у меня сидели все лидеры Москвы - МИГ, Сухой, НПО «Алмаз», Харитон . Мои книги получали госпремии, я издал десятки книг, книга про оружие Калашникова подписана в благодарность Калашниковым. Тогда, может, картина у тебя будет другая. Человек делал проекты. Да, наверное, был бы успешнее, если бы спекулировал металлоломом или нефтепродуктами. Была возможность, я все-таки кабинет напротив Бородина занимал, куда В.В. Путин пришел в 1996 году.
- Какой кабинет ты занимал?
Советника Бородина. Я был его советником. Внештатным.
- По каким вопросам?
Зачем тебе это надо? Кремль мы делали. Я делал финансирование на Большой Кремлевский дворец, с которым потом был большой скандал. Я инициировал кредит из Швейцарии, 490 млн долларов, мои люди делали, составлена была схема очень красиво. Вторая схема была на Большой театр, тоже получил финансирование - если бы Бородина не сняли, мы бы реконструировали Большой театр. Думаю, мы бы сделали качественнее и не настолько дорого, мне почему-то так кажется. Это было в 1995 году.
- Одну секунду, в чем состояла твоя роль?
Ну ты пойми, я человек с Запада, со связями на Западе. В стране 180 процентов по ГКО платит государство…
- По чему?
По государственным облигациям… зачем ты лезешь вообще в это? Слушай, я приехал сюда, у меня были первые СП, советско-американские. Я открыл первое представительство «Крайслер» в России, но это же долго рассказывать, ты не воткнешься! Увидишь у нас на портале. Кто мои импортеры? Арнольд Зайцлер, тебе это ничего не говорит. Банк у меня был. «Внешэкономбанк» или «Внешкредитбанк»? «Внешкредитбанк». У меня был таможенный терминал московский с 1992 года по 1995-й. Все это для моей личности несущественно. Все это нужно было, чтобы зарабатывать деньги, но у меня всегда была позиция. Я работал еще над реконструкцией Внуково и созданием там бизнес-авиации… Я человек с западным опытом. Но сейчас все опытные уже, все быстро научились. А я приехал в то время, когда за видеомагнитофон можно было все сделать. Но я, к сожалению, не сделал. Нефть, металлы - но меня тянуло в издательство, в искусство.
