Александр Пушкин — Сказка о рыбаке и рыбке: Стих. Сказка о рыбаке и рыбке
На море на океане, на острове на Буяне стояла небольшая ветхая избушка: в той избушке жили старик да старуха. Жили они в великой бедности; старик сделал сеть и стал ходить на море да ловить рыбу: тем только и добывал себе дневное пропитание. Раз как-то закинул старик свою сеть, начал тянуть, и показалось ему так тяжело, как доселева никогда не бывало: еле-еле вытянул. Смотрит, а сеть пуста; всего-навсего одна рыбка попалась, зато рыбка не простая — золотая. Возмолилась ему рыбка человечьим голосом: «Не бери меня, старичок! Пусти лучше в сине море; я тебе сама пригожусь: что пожелаешь, то и сделаю». Старик подумал-подумал и говорит: «Мне ничего от тебя не надобно: ступай гуляй в море!»
Бросил золотую рыбку в воду и воротился домой. Спрашивает его старуха: «Много ли поймал, старик?» — «Да всего-навсего одну золотую рыбку, и ту бросил в море; крепко она возмолилась: отпусти, говорила, в сине море; я тебе в пригоду стану: что пожелаешь, все сделаю! Пожалел я рыбку, не взял с нее выкупу, даром на волю пустил». — «Ах ты, старый черт! Попалось тебе в руки большое счастье, а ты и владеть не сумел».
Озлилась старуха, ругает старика с утра до вечера, не дает ему спокоя: «Хоть бы хлеба у ней выпросил! Ведь скоро сухой корки не будет; что жрать-то станешь?» Не выдержал старик, пошел к золотой рыбке за хлебом; пришел на море и крикнул громким голосом: «Рыбка, рыбка. Стань в море хвостом, ко мне головой». Рыбка, приплыла к берегу: «Что тебе, старик, надо?» — «Старуха осерчала, за хлебом прислала». — «Ступай домой, будет у вас хлеба вдоволь». Воротился старик: «Ну что, старуха, есть хлеб?» — «Хлеба-то вдоволь; да вот беда: корыто раскололось, не в чем бельё мыть; ступай к золотой рыбке, попроси, чтоб новое дала».
Пошел старик на море: «Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой». Приплыла золотая рыбка: «Что тебе надо, старик?» — «Старуха прислала, новое корыто просит». — «Хорошо, будет у вас и корыто». Воротился старик, — только в дверь, а старуха опять на него накинулась: «Ступай, — говорит, — к золотой рыбке, попроси, чтоб новую избу построила; в нашей жить нельзя, того и смотри что развалится!» Пошел старик на море: «Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой». Рыбка приплыла, стала к нему головой, в море хвостом и спрашивает: «Что тебе, старик, надо?» — «Построй нам новую избу; старуха ругается, не дает мне спокою; не хочу, говорит, жить в старой избушке: она того и смотри вся развалится!» — «Не тужи, старик! Ступай домой да молись богу, все будет сделано».
Воротился старик — на его дворе стоит изба новая, дубовая, с вырезными узорами. Выбегает к нему навстречу старуха, пуще прежнего сердится, пуще прежнего ругается: «Ах, ты, старый пес! Не умеешь ты счастьем пользоваться. Выпросил избу и, чай, думаешь — дело сделал! Нет, ступай-ка опять к золотой рыбке да скажи ей: не хочу я быть крестьянкою, хочу быть воеводихой, чтоб меня добрые люди слушались, при встречах в пояс кланялись». Пошел старик на море, говорит громким голосом: «Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой». Приплыла рыбка, стала в море хвостом, к нему головой: «Что тебе, старик, надо?» Отвечает старик: «Не дает мне старуха спокою, совсем вздурилась: не хочет быть крестьянкою, хочет быть воеводихой». — «Хорошо, не тужи! Ступай домой да молись богу, все будет сделано».
Воротился старик, а вместо избы каменный дом стоит, в три этажа выстроен; по двору прислуга бегает, на кухне повара стучат, а старуха в дорогом парчовом платье на высоких креслах сидит да приказы отдает. «Здравствуй, жена!» — говорит старик. «Ах ты, невежа этакой! Как смел обозвать меня, воеводиху, своею женою? Эй, люди! Взять этого мужичонка на конюшню и отодрать плетьми как можно больнее». Тотчас прибежала прислуга, схватила старика за шиворот и потащила в конюшню; начали конюхи угощать его плетьми, да так угостили, что еле на ноги поднялся. После того старуха поставила старика дворником; велела дать ему метлу, чтоб двор убирал, а кормить и поить его на кухне. Плохое житье старику: целый день двор убирай, а чуть где нечисто — сейчас на конюшню! «Экая ведьма! — думает старик. — Далось ей счастье, а она как свинья зарылась, уж и за мужа меня не считает!»
Ни много, ни мало прошло времени, придокучило старухе быть воеводихой, потребовала к себе старика и приказывает: «Ступай, старый черт, к золотой рыбке, скажи ей: не хочу я быть воеводихой, хочу быть царицею ». Пошел старик на море: «Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой». Приплыла золотая рыбка: «Что тебе, старик надо?» — «Да что, вздурилась моя старуха пуще прежнего: не хочет быть воеводихой, хочет быть царицею». — «Не тужи! Ступай домой да молись богу, все будет сделано». Воротился старик, а вместо прежнего дома высокий дворец стоит под золотою крышею; кругом часовые ходят да ружьями выкидывают; позади большой сад раскинулся, а перед самым дворцом — зеленый луг; на лугу войска собраны. Старуха нарядилась царицею, выступила на балкон с генералами да с боярами и начала делать тем войскам смотр и развод: барабаны бьют, музыка гремит, солдаты «ура» кричат!
Ни много, ни мало прошло времени, придокучило старухе быть царицею, велела разыскать старика и представить пред свои очи светлые. Поднялась суматоха, генералы суетятся, бояре бегают: «Какой-такой старик?» Насилу нашли его на заднем дворе, повели к царице. «Слушай, старый черт! — говорит ему старуха. Ступай к золотой рыбке да скажи ей: не хочу быть царицею, хочу быть морскою владычицей, чтобы все моря и все рыбы меня слушались». Старик было отнекиваться; куда тебе! коли не пойдешь — голова долой! Скрепя сердце пошел старик на море, пришел и говорит: «Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой». Золотой рыбки нет как нет! Зовет старик в другой раз — опять нету! Зовет в третий раз — вдруг море зашумело, взволновалося; то было светлое, чистое, а тут совсем почернело. Приплывает рыбка к берегу: «Что тебе, старик, надо?» — «Старуха еще пуще вздурилася; уж не хочет быть царицею, хочет быть морскою владычицей, над всеми водами властвовать, над всеми рыбами повелевать».
Ничего не сказала старику золотая рыбка, повернулась и ушла в глубину моря. Старик воротился назад, смотрит и глазам не верит: дворца как не бывало, а на его месте стоит небольшая ветхая избушка, а в избушке сидит старуха в изодранном сарафане. Начали они жить по-прежнему, старик опять принялся за рыбную ловлю; только как часто ни закидывал сетей в море, не удалось больше поймать золотой рыбки.
Страница 3 из 3
Сказка о рыбаке и рыбке
Старичок к старухе воротился,
Что ж? пред ним царские палаты,
В палатах видит свою старуху,
За столом сидит она царицей,
Служат ей бояре да дворяне,
Наливают ей заморские вина;
Заедает она пряником печатным;
Вкруг её стоит грозная стража,
На плечах топорики держат.
Как увидел старик-испугался!
В ноги он старухе поклонился,
Молвил: "Здравствуй, грозная царица!
Ну теперь твоя душенька довольна?"
На него старуха не взглянула,
Лишь с очей прогнать его велела.
Подбежали бояре и дворяне,
Старика взашей затолкали.
А в дверях-то стража подбежала,
Топорами чуть не изрубила,
Поделом тебе, старый невежа!
Впредь тебе, невежа, наука:
Не садися не в свои сани!"
Вот неделя, другая проходит,
Ещё пуще старуха вздурилась:
Царедворцев за мужем посылает.
Отыскали старика, привели к ней.
Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках".
Вот идёт он к синему морю,
Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул поперёк слова молвить.
Вот идёт он к синему морю,
Видит, на море чёрная буря:
Так и вздулись сердитые волны,
Так и ходят, так воем и воют.
Чего тебе надобно, старче?"
Ей старик с поклоном отвечает:
"Смилуйся, государыня рыбка!
Что мне делать с проклятою бабой?
Уж не хочет быть она царицей,
Хочет быть владычицей морскою:
Чтобы жить ей в окияне-море,
Чтобы ты сама ей служила
И была бы у ней на посылках".
Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
Старуха пряла свою пряжу.
Раз он в море закинул невод, —
Пришел невод с одною тиной.
Он в другой раз закинул невод,
Пришел невод с травой морскою.
В третий раз закинул он невод, —
Пришел невод с одною рыбкой,
С непростою рыбкой, — золотою.
Как взмолится золотая рыбка!
Голосом молвит человечьим:
«Отпусти ты, старче, меня в море,
Дорогой за себя дам откуп:
Откуплюсь чем только пожелаешь.»
Удивился старик, испугался:
Он рыбачил тридцать лет и три года
И не слыхивал, чтоб рыба говорила.
Отпустил он рыбку золотую
И сказал ей ласковое слово:
«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе».
Воротился старик ко старухе,
Рассказал ей великое чудо.
«Я сегодня поймал было рыбку,
Золотую рыбку, не простую;
По-нашему говорила рыбка,
Домой в море синее просилась,
Дорогою ценою откупалась:
Откупалась чем только пожелаю.
Не посмел я взять с нее выкуп;
Так пустил ее в синее море».
Старика старуха забранила:
«Дурачина ты, простофиля!
Не умел ты взять выкупа с рыбки!
Хоть бы взял ты с нее корыто,
Наше-то совсем раскололось».
Вот пошел он к синему морю;
Видит, — море слегка разыгралось.
Приплыла к нему рыбка и спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
«Смилуйся, государыня рыбка,
Разбранила меня моя старуха,
Не дает старику мне покою:
Надобно ей новое корыто;
Наше-то совсем раскололось».
Отвечает золотая рыбка:
Будет вам новое корыто».
Воротился старик ко старухе,
У старухи новое корыто.
Еще пуще старуха бранится:
«Дурачина ты, простофиля!
Выпросил, дурачина, корыто!
В корыте много ль корысти?
Воротись, дурачина, ты к рыбке;
Поклонись ей, выпроси уж избу».
Вот пошел он к синему морю,
Будет вам новое корыто».
Воротился старик ко старухе,
Стал он кликать золотую рыбку,
«Чего тебе надобно, старче?»
«Смилуйся, государыня рыбка!
Еще пуще старуха бранится,
Не дает старику мне покою:
Избу просит сварливая баба».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом,
Так и быть: изба вам уж будет».
Пошел он ко своей землянке,
А землянки нет уж и следа;
Перед ним изба со светелкой,
С кирпичною, беленою трубою,
С дубовыми, тесовыми вороты.
Старуха сидит под окошком,
На чем свет стоит мужа ругает.
«Дурачина ты, прямой простофиля!
Выпросил, простофиля, избу!
Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть черной крестьянкой,
Хочу быть столбовою дворянкой».
Пошел старик к синему морю;
(Не спокойно синее море.)
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Пуще прежнего старуха вздурилась,
Не дает старику мне покою:
Уж не хочет быть она крестьянкой,
Хочет быть столбовою дворянкой».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом».
Воротился старик ко старухе.
Что ж он видит? Высокий терем.
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчовая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.
Перед нею усердные слуги;
Она бьет их, за чупрун таскает.
Говорит старик своей старухе:
«Здравствуй, барыня сударыня дворянка!
Чай, теперь твоя душенька довольна».
На него прикрикнула старуха,
На конюшне служить его послала.
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Опять к рыбке старика посылает.
«Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть столбовою дворянкой,
А хочу быть вольною царицей».
Испугался старик, взмолился:
«Что ты, баба, белены объелась?
Ни ступить, ни молвить не умеешь,
Насмешишь ты целое царство».
Осердилася пуще старуха,
По щеке ударила мужа.
«Как ты смеешь, мужик, спорить со мною,
Со мною, дворянкой столбовою? —
Ступай к морю, говорят тебе честью,
Не пойдешь, поведут поневоле».
Старичок отправился к морю,
(Почернело синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Опять моя старуха бунтует:
Уж не хочет быть она дворянкой,
Хочет быть вольною царицей».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом!
Добро! будет старуха царицей!»
Старичок к старухе воротился.
Что ж? пред ним царские палаты.
В палатах видит свою старуху,
За столом сидит она царицей,
Служат ей бояре да дворяне,
Наливают ей заморские вины;
Заедает она пряником печатным;
Вкруг ее стоит грозная стража,
На плечах топорики держат.
Как увидел старик, — испугался!
В ноги он старухе поклонился,
Молвил: «Здравствуй, грозная царица!
Ну, теперь твоя душенька довольна».
На него старуха не взглянула,
Лишь с очей прогнать его велела.
Подбежали бояре и дворяне,
Старика взашеи затолкали.
А в дверях-то стража подбежала,
Топорами чуть не изрубила.
А народ-то над ним насмеялся:
«Поделом тебе, старый невежа!
Впредь тебе, невежа, наука:
Не садися не в свои сани!»
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Царедворцев за мужем посылает,
Отыскали старика, привели к ней.
Говорит старику старуха:
«Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках».
Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул поперек слова молвить.
Вот идет он к синему морю,
Видит, на море черная буря:
Так и вздулись сердитые волны,
Так и ходят, так воем и воют.
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Что мне делать с проклятою бабой?
Уж не хочет быть она царицей,
Хочет быть владычицей морскою;
Чтобы жить ей в Окияне-море,
Чтобы ты сама ей служила
И была бы у ней на посылках».
Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился —
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.
Анализ «Сказки о рыбаке и рыбке» Пушкина
«Сказка о рыбаке и рыбке» — самая простая и назидательная из всех сказок Пушкина. Он написал ее в 1833 г. в Болдино. За основу поэт взял одну из сказок братьев Гримм, но серьезно ее переработал в духе русских национальных традиций.
Главный смысл сказки о золотой рыбке заключается в порицании человеческой жадности. Пушкин показывает, что это отрицательное качество присуще всем людям, независимо от материального или общественного положения. В центре сюжета – бедные старик со старухой, прожившие у моря всю свою жизнь. Несмотря на то, что оба работали в поте лица, они так и не нажили хоть какого-нибудь состояния. Старик продолжает ловить рыбу для пропитания, а старуха целыми днями сидит за «своей пряжей». Пушкин не указывает причины, но у бедных стариков нет детей, либо они давно покинули своих родителей. Это еще больше увеличивает их страдания, так как надеяться им больше не на кого.
Старик часто остается без улова, но однажды ему улыбается удача. Невод приносит волшебную золотую рыбку, которая в обмен на свободу предлагает старику исполнить любое его желание. Даже бедность не способна уничтожить в старике чувства добра и сострадания. Он просто так отпускает рыбку, говоря «Бог с тобою».
Совсем другие чувства рождаются в душе у старухи при известии об улове мужа. Она обрушивается на него с яростной руганью, обвиняя старика в глупости. Но сама, видимо, до конца не верит в волшебное обещание, так как для проверки просит всего лишь новое корыто.
После исполнения желания старуха входит во вкус. Ее аппетит разгорается, и с каждым разом она посылает старика с еще большими запросами. Причем становится заметна убогость мышления человека, вся жизнь которого прошла в бедности. Ей не хватает ума, чтобы сразу попросить, к примеру, много денег, которые бы надолго избавили старика от постоянных обращений к рыбке. Старуха постепенно просит новый дом, дворянство, царскую власть. Высшим пределом мечтаний для нее становится желание стать морской царицей.
Старик безропотно исполняет каждое желание старухи. Он чувствует свою вину перед ней за все годы безрадостной жизни. При этом ему стыдно перед рыбкой, которая не выказывает недовольства от новых запросов. Рыбке жаль старика, она понимает его зависимость от старухи. Но последнее безумное желание доводит и ее терпение до конца. Она никак не наказывает старуху, сошедшую с ума от жадности, а просто возвращает все к разбитому корыту.
Для старика это даже лучший выход, так как он вновь становится хозяином в своем доме. А старуха получила серьезный урок. Всю оставшуюся недолгую жизнь она будет вспоминать, как из-за жадности своими руками уничтожила плывущие в руки власть и богатство.
| См. Сказки А. С. Пушкина . Дата создания: 14 октября 1833, опубл.: 1835 («Библиотека для чтения», 1835 , т. X, май, отд. I, с. 5-11). Источник: Пушкин, А. С. Полное собрание сочинений : в 10 т. - Л.: Наука, 1977. - Т. 4. Поэмы. Сказки. - С. 338-343. . |
| Это произведение находится в общественном достоянии во всём мире, поскольку автор умер по крайней мере 100 лет назад. |
Сказка
о рыбаке и рыбке
Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
Старуха пряла свою пряжу.
Раз он в море закинул невод, -
Пришел невод с одною тиной.
Он в другой раз закинул невод,
Пришел невод с травой морскою.
В третий раз закинул он невод, -
Пришел невод с одною рыбкой,
С непростою рыбкой, - золотою.
Как взмолится золотая рыбка!
Голосом молвит человечьим:
«Отпусти ты, старче, меня в море,
Дорогой за себя дам откуп:
Откуплюсь чем только пожелаешь.»
Удивился старик, испугался:
Он рыбачил тридцать лет и три года
И не слыхивал, чтоб рыба говорила.
Отпустил он рыбку золотую
И сказал ей ласковое слово:
«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе».
Воротился старик ко старухе,
Рассказал ей великое чудо.
«Я сегодня поймал было рыбку,
Золотую рыбку, не простую;
По-нашему говорила рыбка,
Домой в море синее просилась,
Дорогою ценою откупалась:
Откупалась чем только пожелаю.
Не посмел я взять с нее выкуп;
Так пустил ее в синее море».
Старика старуха забранила:
«Дурачина ты, простофиля!
Не умел ты взять выкупа с рыбки!
Хоть бы взял ты с нее корыто,
Наше-то совсем раскололось».
Вот пошел он к синему морю;
Видит, - море слегка разыгралось.
Приплыла к нему рыбка и спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
«Смилуйся, государыня рыбка,
Разбранила меня моя старуха,
Не дает старику мне покою:
Надобно ей новое корыто;
Наше-то совсем раскололось».
Отвечает золотая рыбка:
Будет вам новое корыто».
Воротился старик ко старухе,
У старухи новое корыто.
Еще пуще старуха бранится:
«Дурачина ты, простофиля!
Выпросил, дурачина, корыто!
В корыте много ль корысти?
Воротись, дурачина, ты к рыбке;
Поклонись ей, выпроси уж избу».
Вот пошел он к синему морю,
(Помутилося синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку,
«Чего тебе надобно, старче?»
«Смилуйся, государыня рыбка!
Еще пуще старуха бранится,
Не дает старику мне покою:
Избу просит сварливая баба».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом,
Так и быть: изба вам уж будет».
Пошёл он ко своей землянке,
А землянки нет уж и следа;
Перед ним изба со светелкой,
С кирпичною, беленою трубою,
С дубовыми, тесовыми вороты.
Старуха сидит под окошком,
На чем свет стоит мужа ругает.
«Дурачина ты, прямой простофиля!
Выпросил, простофиля, избу!
Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть черной крестьянкой,
Хочу быть столбовою дворянкой».
Пошел старик к синему морю;
(Не спокойно синее море.)
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Пуще прежнего старуха вздурилась,
Не дает старику мне покою:
Уж не хочет быть она крестьянкой,
Хочет быть столбовою дворянкой».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом».
Воротился старик ко старухе.
Что ж он видит? Высокий терем.
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчовая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.
Перед нею усердные слуги;
Она бьет их, за чупрун таскает.
Говорит старик своей старухе:
«Здравствуй, барыня сударыня дворянка!
Чай, теперь твоя душенька довольна».
На него прикрикнула старуха,
На конюшне служить его послала.
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Опять к рыбке старика посылает.
«Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть столбовою дворянкой,
А хочу быть вольною царицей».
Испугался старик, взмолился:
«Что ты, баба, белены объелась?
Ни ступить, ни молвить не умеешь,
Насмешишь ты целое царство».
Осердилася пуще старуха,
По щеке ударила мужа.
«Как ты смеешь, мужик, спорить со мною,
Со мною, дворянкой столбовою? -
Ступай к морю, говорят тебе честью,
Не пойдешь, поведут поневоле».
Старичок отправился к морю,
(Почернело синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Опять моя старуха бунтует:
Уж не хочет быть она дворянкой,
Хочет быть вольною царицей».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом!
Добро! будет старуха царицей!»
Старичок к старухе воротился.
Что ж? пред ним царские палаты.
В палатах видит свою старуху,
За столом сидит она царицей,
Служат ей бояре да дворяне,
Наливают ей заморские вины;
Заедает она пряником печатным;
Вкруг ее стоит грозная стража,
На плечах топорики держат.
Как увидел старик, - испугался!
В ноги он старухе поклонился,
Молвил: «Здравствуй, грозная царица!
Ну, теперь твоя душенька довольна».
На него старуха не взглянула,
Лишь с очей прогнать его велела.
Подбежали бояре и дворяне,
Старика взашеи затолкали.
А в дверях-то стража подбежала,
Топорами чуть не изрубила.
А народ-то над ним насмеялся:
«Поделом тебе, старый невежа!
Впредь тебе, невежа, наука:
Не садися не в свои сани!»
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Царедворцев за мужем посылает,
Отыскали старика, привели к ней.
Говорит старику старуха:
«Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
И была б у меня на посылках».
Старик не осмелился перечить,
Вот идет он к синему морю,
Видит, на море черная буря:
Так и вздулись сердитые волны,
Так и ходят, так воем и воют.
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Что мне делать с проклятою бабой?
Уж не хочет быть она царицей,
Хочет быть владычицей морскою;
Чтобы жить ей в Окияне-море,
Чтобы ты сама ей служила
И была бы у ней на посылках».
Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился -
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.
Вариант
В черновой рукописи - после стиха «Не садися не в свои сани!» имеется следующий эпизод, не включенный Пушкиным в окончательный текст:
Проходит другая неделя,
Вздурилась опять его старуха,
Отыскать мужика приказала -
Приводят старика к царице,
Говорит старику старуха:
«Не хочу я быть вольною царицей,
Я хочу быть римскою папой!»
Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул поперек слова молвить.
Пошел он к синему морю,
Видит: бурно черное море,
Так и ходят сердитые волны,
Так и воют воем зловещим.
Стал он кликать золотую рыбку.
Добро, будет она римскою папой.
Воротился старик к старухе,
Перед ним монастырь латынский,
На стенах латынские монахи
Поют латынскую обедню.
Перед ним вавилонская башня.
На самой на верхней на макушке
Сидит его старая старуха.
На старухе сарачинская шапка,
На шапке венец латынский,
На венце тонкая спица,
На спице Строфилус птица.
Поклонился старик старухе,
Закричал он голосом громким:
«Здравствуй ты, старая баба,
Я чай, твоя душенька довольна?»
Отвечает глупая старуха:
«Врешь ты, пустое городишь,
Совсем душенька моя не довольна,
Не хочу я быть римскою папой,
А хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была бы у меня на посылках».
Примечания
В рукописи есть помета: «18 песнь сербская». Эта помета означает, что Пушкин собирался включить ее в состав «Песен западных славян» . С этим циклом сближает сказку и стихотворный размер. Сюжет сказки взят из сборника сказок братьев Гримм , из померанской сказки «О рыбаке и его жене» (). Пушкин, по-видимому, приписал её происхождение древним жителям Померании - славянам «поморянам». Свободно переделывая сказку, Пушкин заменял западноевропейский колорит народным русским. Вероятно, поэтому он исключил из окончательной редакции эпизод о старухе, ставшей «римской папой». Эпизод этот находится в немецкой сказке, но он слишком противоречит русскому колориту, приданному сказке в ее пушкинском переложении.Археоастрономическая интерпретация сказки А.С. Пушкина
Текст сказки А.С. Пушкина «О Рыбаке и Рыбке»
Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
Старуха пряла свою пряжу.
Раз он в море закинул невод, -
Пришел невод с одною тиной.
Он в другой раз закинул невод,
Пришел невод с травой морскою.
В третий раз закинул он невод, -
Пришел невод с одною рыбкой,
С непростою рыбкой, - золотою.
Как взмолится золотая рыбка!
Голосом молвит человечьим:
Отпусти ты, старче, меня в море,
Дорогой за себя дам откуп:
Удивился старик, испугался:
Он рыбачил тридцать лет и три года
И не слыхивал, чтоб рыба говорила.
Отпустил он рыбку золотую
И сказал ей ласковое слово:
«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе».
Воротился старик ко старухе,
Рассказал ей великое чудо.
«Я сегодня поймал было рыбку,
Золотую рыбку, не простую;
По-нашему говорила рыбка,
Домой в море синее просилась,
Дорогою ценою откупалась:
Откупалась чем только пожелаю.
Не посмел я взять с нее выкуп;
Так пустил ее в синее море».
Старика старуха забранила:
«Дурачина ты, простофиля!
Не умел ты взять выкупа с рыбки!
Хоть бы взял ты с нее корыто,
Вот пошел он к синему морю;
Видит, - море слегка разыгралось.
Приплыла к нему рыбка и спросила:
«Смилуйся, государыня рыбка,
Разбранила меня моя старуха,
Не дает старику мне покою:
Надобно ей новое корыто;
Наше-то совсем раскололось».
Отвечает золотая рыбка:
Будет вам новое корыто».
Воротился старик ко старухе,
У старухи новое корыто.
Еще пуще старуха бранится:
«Дурачина ты, простофиля!
Выпросил, дурачина, корыто!
В корыте много ль корысти?
Воротись, дурачина, ты к рыбке;
Поклонись ей, выпроси уж избу
».
Вот пошел он к синему морю
(Помутилося синее море).
Стал он кликать золотую рыбку,
«Чего тебе надобно, старче?»
Еще пуще старуха бранится,
Не дает старику мне покою:
Избу просит сварливая баба».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом,
Так и быть: изба вам уж будет».
Пошел он ко своей землянке,
А землянки нет уж и следа;
Перед ним изба со светелкой,
С кирпичною, беленою трубою,
С дубовыми, тесовыми вороты.
Старуха сидит под окошком,
На чем свет стоит мужа ругает.
«Дурачина ты, прямой простофиля!
Выпросил, простофиля, избу!
Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть черной крестьянкой,
Пошел старик к синему морю;
(Не спокойно синее море.)
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Пуще прежнего старуха вздурилась,
Не дает старику мне покою:
Уж не хочет быть она крестьянкой,
Хочет быть столбовою дворянкой».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом».
Воротился старик ко старухе.
Что ж он видит? Высокий терем.
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчовая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.
Перед нею усердные слуги;
Она бьет их, за чупрун таскает.
Говорит старик своей старухе:
«Здравствуй, барыня сударыня дворянка!
Чай, теперь твоя душенька довольна».
На него прикрикнула старуха,
Вот неделя, другая проходит,
Опять к рыбке старика посылает.
«Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть столбовою дворянкой,
А хочу быть вольною царицей».
Испугался старик, взмолился:
«Что ты, баба, белены объелась?
Ни ступить, ни молвить не умеешь,
Насмешишь ты целое царство».
Осердилася пуще старуха,
По щеке ударила мужа.
«Как ты смеешь, мужик, спорить со мною,
Со мною, дворянкой столбовою? -
Ступай к морю, говорят тебе честью,
Не пойдешь, поведут поневоле».
Старичок отправился к морю,
(Почернело синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Опять моя старуха бунтует:
Уж не хочет быть она дворянкой,
Хочет быть вольною царицей».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом!
Добро! будет старуха царицей!»
Старичок к старухе воротился.
Что ж? пред ним царские палаты.
В палатах видит свою старуху,
За столом сидит она царицей,
Служат ей бояре да дворяне,
Наливают ей заморские вины;
Заедает она пряником печатным;
Вкруг ее стоит грозная стража,
На плечах топорики держат.
Как увидел старик, - испугался!
В ноги он старухе поклонился,
Молвил: «Здравствуй, грозная царица!
Ну, теперь твоя душенька довольна».
На него старуха не взглянула,
Лишь с очей прогнать его велела.
Подбежали бояре и дворяне,
Старика взашеи затолкали.
А в дверях-то стража подбежала,
Топорами чуть не изрубила.
А народ-то над ним насмеялся:
«Поделом тебе, старый невежа!
Впредь тебе, невежа, наука:
Не садися не в свои сани!»
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Царедворцев за мужем посылает,
Отыскали старика, привели к ней.
Говорит старику старуха:
«Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках».
Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул поперек слова молвить.
Вот идет он к синему морю,
Видит, на море черная буря:
Так и вздулись сердитые волны,
Так и ходят, так воем и воют.
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Что мне делать с проклятою бабой?
Уж не хочет быть она царицей,
Хочет быть владычицей морскою;
Чтобы жить ей в Окияне-море,
Чтобы ты сама ей служила
И была бы у ней на посылках».
Ничего не сказала рыбка,
И ушла в глубокое море.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился -
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.
Сказка ложь, да в ней намёк - добрым молодцам урок! Нравственный намёк видят лишь современные христиане, а древние язычники ощущали ещё и намёк космологический. Попробуем понять, как сказку переживали те, кто её создавал и те, для кого они трудились. Сразу и начнём.
Старик и Старуха в сказке «О рыбаке и рыбке», как и во многих других сказках, это Солнце и Луна. Синее Море - звёздное небо - и, даже точнее, пояс Зодиака. Тридцать лет и три года - суть 33° эклиптики. Таковы универсальные правила аллегорической мифологии. Отсчёт градусов от «точки севера» Вечного Зодиака. Отсчитав от неё 33°, попадаем в самое начало Козерога. Здесь находится точка Нового Года эпохи сюжета. Ибо произнесены слова «лет» и «года».
Три раза Старик бросает невод. Три броска - это три календарных месяца. Их имена зашифрованы в названиях предметов, которые оказываются в пустом неводе: тина, и морская трава .
древнерусские месяцы:
- март - сухий (зимобор, протальник, грачевник)
- апрель- березозол (снегогон, ручейник, первоцвет)
- май - травний (ярец, травник, цветень)
- июнь - изок (разноцвет, скопидом, хлеборост)
- июль - червен (страдник, сенозарник, грозник)
- август - зарев (густоед, разносол, жнивень)
- сентябрь - ревун (хмурень, вересень, заревник)
- октябрь - листопад (грязник, свадебник, листобой)
- ноябрь - груден (полузимник, бездорожник, листогной)
- декабрь - студеный (ветрозим, студень, стужайло)
- январь - просинец (перезимье, лютовей, трескун)
- февраль - сечень (вьюговей, бокогрей, снежень)
Старые месяцы и новые месяцы не совпадают границами. Разнообразие в границах вызвано переходом от языческого календаря на церковный христианский (юлианский) календарь. Переход случился у разных славянских народов в разное время.
В языческом календаре отсчёт месяцев производился так, чтобы их границы совпадали с солнцестояниями и равноденствиями. Новый Год тогда начинался с весеннего равноденствия. В то время как в современном христианском календаре Новый Год начинается через 10 - 11 суток после солнцестояния. Это день называется 1 января, и с него начинается счёт месяца.
Вот почему Травень это и апрель и май. В «новоязыческом» календаре его считают с 17 апреля по 14 мая. Более точно и правильно для древней эпохи месяц нужно определять так: - месяц Травень случается между Ярилом Вешним (23 апреля), или Лельником, называемым позже Юрьевым днём (21 апреля), и Ярилом Мокрым (22 мая). Морская трава в неводе Деда - это месяц Травень.
В таком случае и месяц «тины морской», то есть месяц весенней грязи , нужно понимать как март и апрель, точнее от 22 марта (весеннее равноденствие, Жаворонки, Авсень - первый день месяца, начало весны! ) до 23 апреля (Ярила Вешний). Это первый месяц астрономической весны.
Следовательно, третья попытка Деда, которая увенчалась успехом, то есть поимкой «золотой рыбки», это третий месяц весны. Случался он с 22 мая (Ярила Мокрый) по 22 июня (летнее солнцестояние, Змеиный день - день змеиных свадеб).
Наверняка «золотая рыбка» - это середина месяца. Наверняка, потому что «золотой» цвет или «золотой» материал в астрономической аллегории всегда связан с летним солнцестоянием. И это тоже универсальное правило аллегорической космологии. А вот сама «золотая рыбка», несомненно, это астеризм Западная Рыба в современном зодиакальном созвездии Рыбы. Зодиакальным созвездием в древности был Конь, а Западная Рыба, как астеризм зодиакальных Рыб, близкий к эклиптике, очень подходила для сюжета.
Если бы точка летнего солнцестояния прошла мимо астеризма Западная Рыба, то, по закону мифологии, ей следовало бы умереть. Дед обязан был бы эту рыбку съесть. Но она «взмолилась, и голосом молвила человечьим». Дед и сжалился? Почему? Потому, что был добрым и порядочным человеком? Несомненно, так! И в этом можно не сомневаться. Но причина состоит в ином - в том, что точка летнего солнцестояния движется в обратную сторону (против часовой стрелки), и лишь входит в Западную Рыбу - идти ей там остаётся ещё около 15° эклиптики - точке лета ещё будет двигаться вдоль «золотой рыбки» 1080 лет .
Пришла пора определиться с крестом сезонов и датировкой эпохи создания сюжета. К этому моменту удалось понять, что точка летнего солнцестояния находится рядом с астеризмом Западной Рыбы (вровень с ней). Следовательно, точка Нового Года в начале Козерога или в 33° от «точки севера» Вечного Зодиака, может быть только весенним равноденствием. Нет нужды доказывать, что между этими двумя точками лежит ровно 75° эклиптики или 2,5 знака Зодиака. Азимут точки летнего солнцестояния и всей оси солнцестояний - 108° (33° + 75° = 108°). Замечательный результат - 108 великое магическое число!
Когда бы Старик ловил рыбу не 33 года, а ровно 30, и азимут составлял бы 105° а не 108°, то ось солнцестояний совпадала бы с одноименной осью великой эпохи «Сотворения Мира».
105° × 71,613286 = 7520 лет назад или 5520 лет до н.э.
Когда Полюс Мира был на этой же оси, но с противоположной стороны своей траектории, тогда в мифологии случилось важнейшее событие, а именно полное осознание и адекватное понимание прецессии, как векового небесного движения. В греческой мифологии это событие называется «победой Зевса в Титаномахии». А вот в сказке А.С. Пушкина это переживается намного легче - всего лишь Дед поймал «Золотую Рыбку». Эпоха рассчитывается так:
180° + 105° = 285°
285° × 71,613286 = 20410 лет назад = 18 410 г. до н.э.
Однако азимут оси солнцестояний перед Золотой Рыбкой 108°, а не 105°. Разница в 3° выражается в годах как 214,8 лет или, для ровного счёта, 216 лет. За 216 лет до победы Зевса или за 216 лет до «Сотворения Мира». И опять великое магическое число! И опять замечательный результат! И эта магическая ось хороша тем, что проходит она через звезду Арктур в созвездии Волопас, с учётом его собственного движения.
Точка осеннего равноденствия обнаруженного креста сезонов находится просто:
108° + 75° = 183°
183° от точки севера Вечного Зодиака попадает в начало знака Близнецы. Всего в 3° (в тех же 216 годах) от точки юга Вечного Зодиака.
Точка зимнего солнцестояния - в середине знака Дева - 288°. И ещё одно великое магическое число!
Поняв эти астрономические и космологические основания сюжета сказки, можно пойти ещё дальше, и проследить движение Солнца в годовом движении от начала весны (от Нового Года), и в течение трёх месяцев весны. Дело здесь усложняется тем, что скорость движения дневного светила заметно увеличивается от месяца к месяцу.
За первый месяц весенней грязи (30 суток) Солнце пройдёт по эклиптике 27° и достигнет границы знаков Козерог и Водолей Вечного Зодиака.
За второй месяц весны, месяц травы (30 суток) Солнце пройдёт ещё 25° по эклиптике и окажется вровень с треугольной головой Пегаса (ε, θ и ζ Пегаса), которую можно, имея воображение, принимать за деревянное Разбитое Корыто .
За третий месяц весны (30 суток) Солнце пройдёт ещё 23° и окажется в точке летнего солнцестояния. Общий путь - 75°. С внешней стороны эклиптике здесь «Золотая Рыбка», а с внутренней стороны эклиптики - Квадрат Пегаса, который великолепно справится с ролью Ветхой Землянки .
Дальше по сюжету следуют три распоряжения Бабки: новое корыто, новая изба и дворянство. Распоряжения следуют одно за другим без перерыва. Эти события следует понимать слитно, как близкодействие между Солнцем и Луной, что возможно только при новолунии. Новолуние в летнее солнцестояние. Замечательно! От последнего серпика Луны в утренней зоре до неомении (первого серпика новой Луны) проходит как раз трое суток. Луна не видна трое суток. Следовательно, корыто и изба, как конкретные предметы, относятся к периоду невидимой Луны, а дворянство, как статусное понятие - это уже неомения.
Начало новолуния (первые сутки) проходит на удалении 20° от Солнца (точки летнего солнцестояния). Здесь, с внутренней стороны эклиптики находится «голова лошади», то есть Разбитое Корыто. Оно же, по просьбе Бабки Луны становится Новым Корытом. А в само новолуние Ветхая Землянка (Квадрат Пегаса) становится уже Новой Избой со светёлкой. Ещё через 20° Луна выйдет из созвездия Рыбы, с ней случится неомения, и она получит дворянский статус.
И вот ещё что:
«Не хочу быть черной крестьянкой
Хочу быть столбовою дворянкой».
Уж тут то, кажется, всё просто и понятно! Однако правильным было выражение «черносошные крестьяне», то есть крестьяне на государственной земле. Можно думать, что и Пушкин употреблял вместо грамотного выражения «черносошенная крестьянка» вульгарный слоган «чёрная крестьянка». Однако место на небе, в котором происходят события сюжета сказки - тоже называется «чёрный остров». Он заканчивается как раз под Плеядами, вблизи от точки осеннего равноденствия. Переход на точку равноденствия сопряжен с пересечением главного меридиана Вечного Зодиака, главного «столба» системы координат. Так что выражение может жить одновременно в двух контекстах. Но более продуктивно толковать это выражение как обозначение невидимости (чернота), и видимости в виде серпа и диска (благородное сословие).
Астрономия Луны такова, что если новолунье случается в летнее солнцестояние, то первая четверть с ней происходит в окрестностях точки осеннего равноденствия, полнолунье - в районе точки зимнего солнцестояния, а последняя четверть - довольно близко от точки весеннего равноденствия. При этом между соседними фазами Луны проходит неделя, а полный круг длится месяц.
Солнце при этом за месяц уходит от точки летнего солнцестояния на 23°, и достигает на эклиптике важного места в знаке Овен, которое сейчас называется христианским «нулём Овна» (0° Овна). Когда в этом месте эклиптики пребывала точка весеннего равноденствия, тогда родился Христос - эпоха начала новой эры. Здесь заканчивается (заканчивается для движения Солнца и Луны, и начинается для движения точек сезона в прецессии) зодиакальное созвездие Рыбы (эклиптическая долгота звезды α Рыбы). В это время у Деда прекращается власть над «золотой рыбкой», и приходит конец сказки:
Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Дальше (после неомении) по сюжету следуют два распоряжения Бабки, следующие с длинными интервалами в одну - две недели («вот неделя, другая проходит»). Этот интервал - самое важное место сказки. Фазы Луны чередуются через неделю. Цикл длится 4 недели. Половина цикла, 2 недели - от фазы новолуния до фазы полнолуния. Само полнолуние визуально тоже длится около 3 суток.
Исполнение дворянства - фаза Луны, называемая неомения. Луна с серпиком - состояние благородного сословия (дворянство, царство). Луна без серпика (новолунье) - черное крестьянство. После исполнения этого желания, Луна уходит от Солнца на 75°, но и на прямой угол (в кресте сезонов). Это называется квадратурой. Квадратура во все времена понимается как нападение и агрессия. Квадратура - это вражда. Вот почему Бабка так неприветлива к Деду:
На него прикрикнула старуха,
На конюшне служить его послала.
После первой четверти через неделю непременно случится полнолунье. Полнолунье в Деве это так же сильно, как летнее солнцестояние в Квадрате Пегаса (в Рыбах). Древний дом хозяйки лунной, левой, женской, дикой и колдовской половины Зодиака (левый берег небесной реки Млечный Путь) всегда был в Деве. А дом хозяина правой, мужской, солнечной, культурной рациональной половины Зодиака (правый берег небесной реки Млечный Путь) всегда был в Квадрате Пегаса. Бабка очень обоснованно и естественно претендует на царскую власть.
«Не хочу быть столбовою дворянкой,
А хочу быть вольною царицей».
Однако полнолунье это ещё и оппозиция Солнца и Луны. Оппозиция аспект жестокий - аспект убийственный. Дед остался жить, но досталось ему сверх всякой меры, и совсем безвинно.
На него старуха не взглянула,
Лишь с очей прогнать его велела.
Подбежали бояре и дворяне,
Старика взашеи затолкали.
А в дверях-то стража подбежала,
Топорами чуть не изрубила.
А народ-то над ним насмеялся:
«Поделом тебе, старый невежа!
Впредь тебе, невежа, наука:
Не садися не в свои сани!»
Через неделю - другую Бабка-Луна посылает Деда-Солнце с последним заданием к «золотой рыбке».
Полнолунье проходит быстро (визуально - три ночи, но сам момент очень короток) и наступает последняя четверть (после прохождения точки весеннего равноденствия). А дальше, в конце второй недели, то есть на 27-28 сутки цикла, Луна пребывает к предыдущей точке летнего солнцестояния. У неё остаётся последний серпик в зоре восходящего Солнца (конец состояния благородного сословия). В этот критический момент возникает странное и невыполнимое желание:
«Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках».
Члены солнечной семьи (Солнце Луна и пять видимых планет) имеют свою небесную природу, принципиально отличную от природы созвездий и отдельных звёзд (члены семьи небесных Драконов). Луна не может стать зодиакальным созвездием или астеризмом. Это противоестественно. К тому же заканчивается власть Деда-Солнца над «золотой рыбкой». Можно даже предположить, что Луна хочет стать самим Солнцем. А это невозможно по определению.
Но ошибка Луны состоит в ином - она не учитывает собственного движения Солнца среди звёзд. За 4 недели оно ушло от места предыдущей встречи, то есть точки летнего солнцестояния, на 22° и вышло на границу созвездия Рыбы.
Оказывается, чудо совершает Солнце, а вовсе не «золотая рыбка». Но и Солнце становится волшебником лишь на короткое время, в течение одного месяца, да и то, только потому, что летнее солнцестояние с ним случается на «магическом» азимуте 108°. Чтобы получить волшебные дары, нужно оказаться в нужное время и в нужном месте!
Ну а дальше Луна исчезает (её невидно на небе) и приближается к Солнцу на близкое расстояние новолунья. Случается соединение. Это новолунье уже в Овне, а не в Рыбах и оно уже не «золотое». Дед, вернувшийся с бушующего моря, обнаруживает Бабку в интересном, но простом и естественном, положении:
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.
