Время создания повести. Понятие, сущность и происхождение повести временных лет

Согласно общепринятой гипотезе – «Повесть временных лет» создана на основе предшествующих ей летописных сводов в начале XII в. монахом Киевско-Печерского монастыря Нестором (с.149, Введение христианства на Руси, Ин-т философии АН СССР, под ред. профессора Сухова А.Д., М., Мысль, 1987 г.). И с этим утверждением, что гипотеза общепринята, можно согласиться, так как из книги в книгу, из учебника в учебник кочует она, став к сегодняшнему дню утверждением «само собой», то есть не требующего какого либо доказательства. Так Б.А. Рыбаков («Мир истории», М, ”Молодая гвардия”, 1987 г.) в частности пишет:
"Проверяя тенденциозно отобранные норманистами аргументы, следует обратить внимание на то, что тенденциозность появилась в самих наших источниках, восходящих к «Повести временных лет» Нестора." (с.15)
Таким образом, авторство Нестора подтверждается каждой новой книгой и каждым новым авторитетом академического звания.

Впервые об авторстве Нестора в отечественной науке заявил В.Н. Татищев:
"Русских историй под разными названиями разных времен и обстоятельств имеем число немалое... общих или генеральных три, а именно:
1) Несторов Временник, который здесь за основание положен." (История российская. Ч.1, V)
В след за ним Н.М. Карамзин:
"Нестор как инок Монастыря Киевскопечерского, прозванный отцем Российской Истории, жил в XI веке." (с.22, История Государства Российского, т.1,М.,”Слог”,1994 г.)

Более подробную информацию по этому поводу дает В.О. Ключевский:
"Рассказ о событиях того времени, сохранившийся в старинных летописных сводах, прежде было принято называть Летописью Нестора, а теперь чаще называют Начальной летописью. Если хотите читать Начальную летопись в наиболее древнем ее составе, возьмите Лаврентьевский или Ипатьевский ее список. Лаврентьевский список - самый древний из сохранившихся списков общерусской летописи. Он писан в 1377 г. «худым, недостойным и многогрешным рабом Божиим мнихом Лаврентием» для князя суздальского Дмитрия Константиновича, тестя Дмитрия Донского, и хранился потом в Рождественском монастыре в городе Владимере на Клязьме.
Рассказ с половины IX столетия до 1110 г. включительно по этим двум спискам и есть древнейший вид, в каком дошла до нас Начальная летопись.
О Несторе, который написал летопись упоминает монах Киевско-Печерского монастыря Поликарп в своем письме к архимандриту (1224 - 1231) Акиндину.
Но с этим утверждением не соглашались уже в XV в., так как «Повесть временных лет» заканчивается словами:
Игумен Сильвестор святого Михаила написал книгу эту, летописец, надеясь от бога милость получить, при князе Вадимире, когда княжил он в Киеве, а я в то время игуменствовал у святого Михаила в 6624 (1116) году, индикта в 9-й год.
В одном из поздних сводов, Никоновском, под 1409 годом летописец делает замечание:
Я написал это не в досаду, а по примеру начального летословца киевского, который, не взирая (ни на кого), рассказывает о всех событиях в земле нашей; да и наши первые властодержцы без гнева позволяли описывать все доброе и недоброе, случившееся на Руси, как при Владимире Мономахе, не украшая, описывал оный великий Сильвестор Выдубицкий.
В этом замечании неизвестный летописец называет Сильвестора великим, что вряд ли бы относилось к простому переписчику, хоть и значительного произведения.
Во-вторых, он называет его киевским летописцем и одновременно игуменом Выдубицкого монастыря. В 1113 г. Великим князем Киевским становится Владимир Мономах, человек душой болевший за судьбу Земли Русской, очевидно, он и поручил Сильвестору в 1114 г. свести воедино имевшиеся тогда в Киеве летописные списки в качестве учебного пособия для юных княжечей и детей боярских."

Таким образом, к началу XX века сложились две устойчивые версии авторства «Повести временных лет»:
1. Из письма Поликарпа архимандриту Акиндину - Нестор.
2. Из текстов Лаврентьевской и Никоновской летописей - Сильвестор.

В начале XX в. за исследование авторства «Повести» берется один из известнейших русских филологов того времени Шахматов А.А. (Разыскания о древнейших русских летописных сводах, 1908 г) который приходит к следующему заключению:
"В 1073 г. монах Киевско-Печерского монастыря Никон Великий, используя «Древнейший киевский свод», составил «Первый Киевско-Пичерский свод», в 1113 г. другой монах того же монастыря Нестор продолжил работу Никона и написал «Второй Киево-Печерский свод». Владимир Мономах, став после смерти Святополка Великим князем Киевским, передал ведение летописи, в свой вотчиный Выдубицкий монастырь. Здесь игумен Сильвестор и осуществил редакционную переработку текста Нестора, выдвинув на первый план фигуру Владимира Монамаха."
По мнению Шахматова первая редакция полностью утеряна и может быть только реконструирована, вторая читается по Лаврентьевской летописи, а третья по Ипатьевской. В дальнейшим эту гипотезу подтвердили Лихачев (Русские летописи и их культурно-историчекое значение,1947 г.) и Рыбаков (Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи, 1963 г.).

Развивая теорию косвенности Сильвестора в отношении основного текста «Повести» Рыбаков пишет:
"Владимир Мономах изъял летопись из богатого прославленного Печерского монастыря и передал ее игумену своего придворного монастыря Сильвестору. Тот кое-что переделал в 1116 году, но Мономах остался этим не доволен и поручил своему сыну Мстиславу наблюдать за новой переделкой, законченной к 1118 г. Всю эту историю переработок и редактирования детально выяснил А.А. Шахматов. (с.211, Мир истории)

После такого заявления сомневаться в авторстве Нестора - значит покрыть себя позором невежества, а худшего для ученого нет. Вот и кочует эта версия по страницам научных и популярных изданий как научный канон академического авторитета.
Но, уж, коль сомнения в обоснованности этой теории будоражили умы в XIX веке, неплохо было бы поверить ее еще раз, тем более что есть все основания полагать ее ошибочной.

История русской православной церкви не знает выдающегося церковного деятеля с таким именем в XII в.(см. «Христианство», Справочник, М., Республика,1994 г.), поэтому всю информацию о нем можно почерпнуть только из «Жития преподобного отца нашего Феодосия, игумена Печерского» монаха того же монастыря Нестора:
"Вспомнил я об этом, грешный Нестор, и, укрепив себя верой и надеясь, что все возможно, если есть на то божья воля, приступил к повествованию преподобного Феодосия, бывшего игумена этого монастыря святой владычицы нашей богородицы..." (1.)

Впервые Великий Никон встречается на страницах повествования в момент пострижения Феодосия в монахи:
"Тогда благословил его старец (Антоний Печерский 983-1073 г.) и велел великому Никону пострич его..."(15.).

Как предполагает русская православная церковь, Феодосий родился ок. 1036 г. («Христианство»). Как указано в «Житие» в 13 лет он еще находился дома. Таким образом, самое раннее он мог постричься в монахи в 14 лет, то есть в 1050 г. Причем Нестор пишет о Никоне:
"...был тот Никон священником и умудренным черноризцем" (15.)

Священник является средней ступенью иерархической лестницы православных священослужителей, но относится не к монашескому званию, в тоже время черноризец это синоним понятия монах, инок. Таким образом, Нестор определяет Никона как инока среднего иерархического звания, что в монашестве соответствует званию игумена, руководителя монастыря. Итак, Никон в 1050 г. является игуменом монашеской общины основанной блаженным Антонием. Даже если предположить, что он стал игуменом, так же как и Феодосий в 24 г., и к моменту прихода Феодосия уже как минимум год руководил монастырем, то очевидно он должен был бы родиться ок. 1025 г., то есть на 11 лет раньше Феодосия.

Из всех дел Никона на поприще игуменства Нестор удостоил вниманием лишь сообщение о пострижении им в монахи скопца из княжеского дома, за что обратил на себя гнев Изяслава. В результате чего ок. 1055 г. вынужден был покинуть обитель и отправиться в Тмуторокань (Томань). После смерти Ростислава в 1066 г., князя Тмутороканского, Никон возвращается в Печерский монастырь и по просьбе Феодосия остается в нем. Единственная фраза из «Жития», которая хоть как-то может связать Никона с «Повестью» следующая:
"Сидит, бывало, великий Никон и пишет книги..."(48.)

Очевидно, это замечание Нестора и посчитал Шахматов веским аргументом в пользу авторства Никона, хотя Нестор отмечает и другого искусного книгописца - чернеца Илариона, но тот почему-то не приглянулся Шахматову, очевидно, потому что не великий, а потому и не стал автором знаменитого произведения.

В 1069 г. «великий Никон, видя княжеские распри, удалился с двум черноризцами на упомянутый выше остров, где в прошлом основал монастырь, хотя много раз умолял его блаженный Феодосий не разлучаться с ним, пока оба живы, и не покидать его. Но не послушал его Никон...»(99). В дальнейшем из текста «Жития» становится известно, что он принял игуменство Киево-Печерского монастыря после ухода из него игумена Стефана (76.), который игуменствовал после Феодосия (101.), как минимум до 1078 г. Никаких иных сведений о Никоне в исторической литературе нет.

Как видно из описания Нестора Никон с 1066 по 1078 г. находился в Тмуторокане, и практически не вероятно, чтобы у него было время для работы над таким серьезным произведением как «Повесть», требующего огромного числа вспомогательного материала, которого просто не могло быть в недавно построенном захолустном монастыре. Поэтому совершенно непонятно на каком основании Шахматов вводит его в круг авторов «Повести», да еще в период его отсутствия в Киеве, если не считать, что он дважды за свою жизнь игуменствовал в Киевско-Печерском монастыре, что само по себе еще не является основанием для авторства.

Следует так же отметить, что создание произведений подобного уровня, где описывается жизнь государственной верхушки, не возможно без тесного сотрудничества с ней, о чем Никон вероятно мог только мечтать, так как дважды вынужден был скрываться от Великого князя в прямом смысле на задворках Руси, причем первый раз из-за незначительной ссоры, по поводу не санкционированного пострижения в монахи княжеского отпрыска ему пришлось бежать и скрываться в Тмуторакани почти десять лет. Трудно себе представить, что находясь в подобных отношениях с Великим князем заурядный игумен, который ничем особенным себя не проявил, взялся бы за создание такого эпического произведения. Таким образом, вероятность того, что Никон хоть как-то был причастен к написанию «Повести» близка к нулю.

Непричастность Никона к «Повести» косвенно подтверждается самим ее текстом. Так «Повесть» отмечает, что Феодосий скончался в 1074 г., а в 1075 г. игумен Стефан начинает строительство Печерской церкви. Так как, по свидетельству Нестора, Никон вновь принял игуменство Киевско-Печерского монастыря после ухода Стефана, то летопись, коль уж она писалась Никоном, должна была отразить освящение Печерской церкви как отдельное особое событие, значимое для самого Никона, но нет, про освещение церкви, строительство которой было закончено 11 июля 1078 г. под этим годом нет ни слова. А вот под 1088 г. появляется лаконичная запись: «...умер Никон, игумен Печерский.», (обратите внимание «Никон», а не «великий Никон», как у Нестора). На следующий 1089 г. появляется запись: «Освящена была церковь Печерская...» и далее идет почти страничный текст очень похожий на многословный и витиеватый стиль Нестора, то есть через год после смерти Никона.
Невероятность этой вставки заключается в том, что церковь построили за три года и затем ее 11 лет не освещают, то есть она стоит в бездействии в действующем монастыре. Это и по сегодняшним меркам событие трудно представимое, а по тем временам и вовсе не возможное. Крайний срок освящения мог быть 1079 г., но логика изложения в этот хронологический период такова, что вставить туда многословную витиеватую вставку было никак нельзя и некто (возможно Нестор) вставляет ее под 1089 г., верно полагая, что никто не обратит на это внимание. Если бы факт подобной задержки с освящением церкви действительно имел бы место, то Никон, как предполагаемый автор «Повести», непременно бы привел причину, которая помешала ему освятить ее в свое игуменство.

Вторым автором «Повести» Шахматов называет самого Нестора.
Впервые, как уже отмечалось выше, его авторство подтверждалось иноком Киевско-Печерского монастыря Поликарпом (ок. 1227 г.), но спустя более ста лет, после написания «Повести», причем в письме нет точного указания, что имеется в виду именно это произведение. Таким образом, соединение Нестора с «Повестью» в данном случае выглядит несколько произвольно.

Для того чтобы подтвердить или опровергнуть это предположение необходимо сравнить два произведения «Житие св. Феодосия», авторство которого не вызывает сомнение, с «Повестью».

Шахматов отмечает, что авторство Нестора в наиболее полном виде просматривается в Лаврентьевской летописи. Поэтому воспользуемся переводом Лихачева, который сделан с Лаврентьевской летописи (рукопись Гос.публичной библиотеки им. М.Е.Салтыкова-Щедрина, шифр F, п.N2).

Рукопись «Повести временных лет» начинается словами: «Так начнем повесть сию.», и далее идет содержательный текст.
Рукопись же «Житие св. Феодосия» начинается словами (рукопись Гос.Исторического музея в Москве, Синодальное собрание N1063/4, перевод О.В. Творогова): «Господи, благослови, отче!» и далее более страницы панегирических сентенций, и лишь после этого начинается содержательный текст.
В первом как начало, так и весь текст (если не рассматривать многочисленные вставки) максимальная краткость, во втором огромные панегирические вставки, порой заслоняющие собою основной текст.
Стилистическое сравнение обоих текстов соотносит их между собою как тексты Толстого и Чехова. Если филолог, беря в руки тексты Толстого и Чехова, без титульного листа не в состоянии понять, принадлежат они одному автору или двум, то это уже на уровне патологии. В психоанализе такое состояние определяется как антеграунд - паралич воли перед священным табу. Иначе объяснить этот феномен невозможно. Шахматов, считающийся одним из выдающихся отечественных филологов, не в состоянии по изложению отличить Толстого от Чехова, поверить в это просто невозможно, тем более, что ему вторит другой филолог-академик Лихачев, и, тем не менее, факт остается фактом ни тот, ни другой, ни вообще кто-либо не видят этой стилистической разницы.

Другим ярким примером является сюжет об огненном столпе в обоих произведениях.
В «Житие» читаем:
"Благоверный князь Святослав, находившейся недалеко от монастыря блаженного, вдруг увидел огненный столп, поднявшийся над тем монастырем до самого неба. И никто больше не видел только князь один... Умер же отец наш Феодосий в год 6582 (1074) - месяца мая на третий день в субботу, как сам предсказал, после восхода солнца."
В «Повести» под годом 1074 читаем:
«Феодосий игумен Печерский преставился...», и ни чего более.

В качестве аргумента приводится утверждение, что последующий фрагмент текста, где говорится о необычном явлении просто утерян. Но вот незадача, под годом 1110 читаем:
"В тот же год было знаменье в Печерском монастыре в 11 день февраля месяца: явился столп огненный от земли до неба, а молния осветила всю землю, и в небе прогремело в первый час ночи, и все люди видели это. Этот же столп сперва стал над трапезницей каменной, так что невидно было креста, и, постояв немного, перешел на церковь, и стал над гробом Феодосиевым, и потом перешел на верх церкви, как бы к востоку лицом, а потом стал невидим."

Прочитав оба текста одновременно, только в совершенно расслабленном состоянии ума можно сказать, что это писал один и тот же человек в одно и тоже время, потому что объяснить как возможно так перепутать последовательность и содержательность события, (бучи несомненно талантливым) в двух разных состояниях, если исходить из версии Шахматова, с точки зрения нормально функционирующего мозга, не представляется возможным. Можно было бы еще согласиться с ошибкой года, но при этом ошибиться в дате, 3 мая и 11 февраля, уже просто не возможно. В «Житие» свидетель только князь, в «Повести» «все люди». В «Житие» лишь краткое видение, в «Повести» подробное, добросовестное описание явления.
Если все же продолжать следовать общепринятой гипотезе, хотя уже и так видно, что она не состоятельна, то придется объяснить еще одну странность. В «Повести» достаточно добросовестно фиксируются всевозможные странные события, которые иногда кажутся уж совсем невероятными:
"В год 6571 (1063)... в Новгороде Волхов тек в обратном направлении пять дней".
В «Житие» читаем:
"Как-то ночью ехал он (один из бояр Изяслава) по полю в 15 поприщах (10,6 км) от монастыря блаженного Феодосия. И вдруг увидел церковь под самыми облаками."(55.)
Трудно себе представить, что описывая подобный случай в «Житие» дважды, Нестор позабыл включить его в «Повесть». Но и этот случай, очевидно, не являлся достаточным аргументом, что бы отказаться от авторства Нестора.

Тогда откроем «Повесть» под годом 6576 (1068):
"Изяслав же, видя (что хотят учинить) со Всеволодом побежал со двора, люди же освободили Всеслава из поруба - в 15 день сентября - и прославили его среди княжеского двора. Изяслав же бежал в Польшу.
Всеслав же сидел в Киеве; в этом бог явил силу креста, потому что Изяслав целовал крест Всеславу, а потом схватил его: из-за того и навел бог поганых, Всеслава же явно избавил крест честной! Ибо в день воздвижения Всеслав вздохнув, сказал: «О крест! честной! Так как верил я в тебя, ты и избавил меня от этой темницы.»
(Праздник воздвижения отмечается 14 сентября, но в этот день Всеслав еще находился в заточении, поэтому праздновали его очевидно второй раз 16 сентября, совмещая его с чудесным освобождением Всеслава)
Это же событие в «Житие» описывается с точностью до наоборот:
"...начался раздор - по наущению лукавого врага - среди трех князей, братьев по крови: двое из них пошли войной на третьего, старшего своего брата, христолюбца и поистине боголюбца Изяслава. И был изгнан он из своего стольного города, а они придя в город тот, послали за блаженным отцом нашим Феодосием, приглашая его прийти к ним на обед и приобщиться к неправедному союзу. Один из них сел на престоле брата и отца своего, а другой отправился в свой удел. Тогда же отец наш Феодосий, исполнившись духа святого, стал укорять князя..."

Самое интересное в этом, то, что Рыбаков (с.183), который настаивает на кое-каких переработках «Повести» со стороны Владимира Мономаха, все же придерживается версии «Повести», а не «Жития». Но как видно из приведенных отрывков, это абсолютно разное изложение одного и того же события. Если верна точка зрения Нестора, то почему Рыбаков не использует ее в своем изложении? Если верна точка зрения «Повести», то, Нестор никак не может быть ее автором, так как это уже за гранью всякого здравого смысла, и лучше вообще считать что «Повесть» полная выдумка, чем относиться к ней как к сборнику «что хочу, то пишу».

Еще одна странность, на которую не обращают внимание исследователи, это эпизоды с описанием закладки церкви Святой Богородицы в Тмутаракани.
В «Повести» это событие связывается с победой тмутараканьского князя Мстислава Владимировича в связи с его победой над косожским князем Редедя в 1022 г.
В «Житие» Нестор приписывает это событие великому Никону, когда тот находился в бегах после 1055 г.
Как можно так ошибиться, описывая одно и то же событие в одно и то же время? Просто не укладывается в голове.

Итак, если все же считать, что «Повесть временных лет» является серьезным произведением и отражает в целом реальную картину событий того периода, то необходимо признать, что ни Никон, ни Нестор не могли быть ее авторами. Но тогда в этом случае единственный известный автор это - Сильвестор, игумен Выдубицкого монастыря в Киеве.

Остался лишь один нерешенный вопрос - корректировал ли Владимир Мономах «Повесть временных лет», как это утверждает Рыбаков.
Для этого откроем «Поучение Владимира Мономаха» в переводе Лихачева. Кстати надо учесть, что «Поучение» читается только в Лаврентьевской летописи, то есть в связке с «Повестью», что является дополнительным косвенным подтверждением авторства Сильвестора. Итак, читаем:
"Затем послал меня Святослав в Польшу; ходил я за Глогов до Чешского леса, и ходил в земле их четыре месяца. И в том же году и сын родился у меня старший, новгородский. А от туда ходил я в Туров, а на весну в Переяславль, и опять в Туров."
Тот же 1076 год в «Повести»:
"Ходил Владимир, сын Всеволода, и Олег, сын Святослава, в помощь полякам против чехов. В этом же году преставился Святослав, сын Ярослава, месяца декабря 27-го, от разрезания желвака, и положен в Чернигове, у Святого Спаса. И сел после него на столе (черниговском) Всеволод, месяца января в 1-й день."

Если бы этот текст корректировал Владимир, то сведение об Олеге были бы из него удалены, так как он об этом в своем «Поучении» не упоминает, вполне возможно по каким либо политическим или личным мотивам. И все же в «Повести» остается текст противоречащий заявлению самого князя.

Другим важным противоречием данных отрывков является его датировка.
Ярослав увязывает это поход с рождением своего первенца Владимира, будущего князя новгородского. По «Повести» это событие произошло в 1020 г. Каких либо походов Ярослава в это время «Повесть» не приводит. Если бы Владимир корректировал «Повесть», то он должен был бы перенести это событие с 1076 г. на 1020 г., и исправить его стилистически под «Поучение».

Еще более интересное свидетельство содержится в описании следующего года.
В «Поучении» читаем:
"Затем ходили мы опять в том же году с отцом и с Изяславом к Чернигову биться с Борисом и победили Бориса и Олега..."
«Повесть»:
"В год 6585 (1077). Пошел Изяслав с поляками, а Всеволод вышел против него. Сел Борис в Чернигове, месяца мая 4-й день, и было княжение его восемь дней, и бежал в Тмуторокань к Роману, Всеволод же пошел против брата Изяслава на Волынь; и сотворили мир, и, придя, Изяслав сел в Киеве, месяца июля в 15-й день, Олег же, сын Святослава, был у Всеволода в Чернигове."

Абсолютно не понятно, при каких условиях можно считать эти два отрывка скорректированными между собой, на мой взгляд, что либо, более противоречивого наверно трудно придумать. Но это только, на мой взгляд, на взгляд современной исторической науки эти отрывки написаны одной рукой.

И ещё.
В поучении нет привязки событий к конкретным датам, все события описываются как совершенно известные читателям: в этот год, в этом году, на следующий год и т.д. Учитывая, что описываемые события изложены не в хронологическом порядке, совершенно не возможно понять из текста «поучения», что за чем происходило. Поэтому сразу за рождением Владимира в 1020 г., следует извещение о смерти Святослава в 1078 г. О какой корректировке в этом случае можно говорить?

Итак, все сомнения о влиянии Владимира Мономаха на содержание текста «Повести» рассеиваются, но остается один не объясненный факт. Летопись заканчивается 1110 г., а Сильвестор пишет, что закончил ее в 1116 г. Почему он пропустил в ней целых шесть лет? Ответ на этот вопрос можно найти в слове «летопись» и событиях предшествовавших великому княжению Владимира Мономаха.

Все исследователи воспринимают «Повесть» как летописный свод, но в XI веке образованные люди, читавшие греческие и латинские книги уже знали чем отличается хронограф (летописец) от повести. Поэтому название надо читать, так, как оно написано не «Летописец о князьях русских», а именно «Повесть временных лет, откуда есть пошла русская земля, кто в Киеве начал первым княжить и как возникла Русская Земля.» Повесть это не летопись, и она может быть закончена тогда, когда решит ее автор, в отличие от летописи писание которой оканчивается лишь невозможностью ее писать далее. Таким образом, «Повесть» представляет собою своеобразный учебник истории для юных княжечей и бояр. И то, что Сельвестор закончил это учебник 1110 г. говорит лишь о том, что те, для кого он был предназначен не нуждались в информации после 1110 г., так как это была современность известная им уже из личного жизненного опыта. И все же почему 1110 г., а не 1116 г.? Чтобы ответить на этот вопрос необходимо изучить события накануне великого княжения Владимира Мономаха.

Начиная с 1096 г. Владимир предпринимает, не свойственные для княжеской среды того времени, дипломатические мероприятия по отстранению от княжения своих конкурентов. Готовясь к княжескому съезду, на котором он хотел лишить Олега черниговского княжения, Владимир готовит соответствующую речь, и вероятней всего сборник документов, обосновывающих его притязания. Но съезд, прошедший в конце 1097 г. в древлянском Любиче, не принес ему победы. Съезд постановил: «...пусть каждый владеет вотчиной своей». Готовясь к следующему съезду, Мономах пишет свое «Поучение». Но и этот съезд, прошедший в 1100 в Уветичах, не принес Владимиру успеха, после чего он полностью отказывается от дипломатических приемов и в 1113 г., воспользовавшись смертью Святослава и киевским восстанием, он становится Великим князем Киевским.
Именно княжеский съезд 1100 года стал поворотным в мировоззрении Мономаха, именно этим годом, заканчиваются его старания по сбору исторических материалов, но княжеский летописец все еще продолжал вести погодные хроники вплоть до своей смерти в 1110 г. (имя его пока неизвестно). В 1114 г. Мономах поручает Сильвестору собрать воедино разрозненный материал по истории русских князей, что тот собственно талантливо и выполнил, обобщив представленный Владимиром материал в единую «Повесть» в назидание и науку юным княжичам. Основная цель которую преследовал Владимир обоснование своего единовластия и подчинения удельных княжеств Великому князю.
И хотя Сильвестор, знал, что он пишет не летопись, а повесть, все же не удержался сравнить себя с летописцем, хотя вполне возможно, что в его время все кто брался за перо могли именовать себя летописцами.

Написал сие со скорбною надеждою, что грядущие времена России восстановят славное имя Великого Сильвестора, когда честь ученого цениться будет паче его звания.

Велико и ответственно звание историка. Знаем мы и Геродота, и Плутарха, и Тацита, и Н.М. Карамзина. Но для русской истории нет выше авторитета, нет выше имени, чем преподобный (ок. 1056-114) — монах Киево-Печерской Лавры, отец русской истории .

9 ноября отмечается день памяти летописца Нестора. Годы его жизни пришлись на XI столетие. Для него буквально недавно, в 988 году, воды Днепра приняли в себя крестящихся киевлян, ещё живы были свидетели этого чуда. Но уже настигли Русь междоусобицы, нападения внешних врагов. Потомки князя Владимира не смогли или не захотели быть едиными, с каждым десятилетием возрастали междоусобные распри среди князей.

Ученый монах Нестор

Кем же был преподобный Нестор? Предание говорит, что, будучи семнадцатилетним отроком, он пришёл в обитель к святому старцу Феодосию Печерскому (ок. 1008-3 мая 1074 г.), где принял иноческий сан. Несомненно, что в монастырь Нестор пришел уже достаточно грамотным и даже, по уровню того времени, образованным юношей. К тому времени в Киеве было немало учителей, у которых и мог учиться Нестор.

В то время, по словам преподобного Нестора

чернецы, как светила, сияли в Руси. Одни были крепкими наставниками, другие тверды были на бдении или на коленопреклоненной молитве; иные постились через день и через два дня, другие вкушали только хлеб с водой; иные варёное зелье, другие — только сырое.

Все пребывали в любви: младшие покорялись старшим, не смея и говорить пред ними, и изъявляли покорность и послушание; а старшие оказывали любовь к младшим, наставляли и утешали их, как отцы детей малых. Если какой-либо брат впадал в какое-либо прегрешение, утешали его и по великой любви делили епитимью на двух и на трёх. Такова была любовь взаимная, при строгом воздержании.

И дни монаха Нестора были неотличимы от дней других черноризцев. Только его послушание отличалось: он по благословению настоятеля Феодосия Печерского писал историю Руси . В своих литературных трудах летописец называет себя «грешным », «окаянным », «недостойным рабом Божиим ». В этих оценках себя проявляется смирение, богобоязненность: человек, достигший таких высот смирения, видит в своей душе мельчайшие прегрешения. Чтобы представить духовный уровень святых, достаточно вникнуть в такое изречение: «Святые принимали за грех тень мысли о грехе », даже малейший помысел, а часто даже и оплакивали свои добродетели как грехи.

Первые литературные труды Нестора Летописца

Первым по времени был труд Нестора «Житие святых князей Бориса и Глеба, во святом крещении нареченных Романа и Давыда ». В нём присутствуют высокая молитвенность, точность описания, нравоучительность. Нестор говорит о сотворении человека, падении его и восстании его по милости Божией. В словах летописца просматривается тяжкая печаль о том, что вера христианская медленно распространяется на Руси. Нестор пишет:

Между тем как повсюду умножались христиане и идольские жертвенники были упраздняемы, страна Русская оставалась в прежней прелести идольской, потому что не слышала ни от кого слова о Господе нашем Исусе Христе; не приходили к нам апостолы и никто не проповедовал слова Божия.

Второй, и не менее интересный и значимый труд летописца — «Житие преподобного Феодосия Печерского ». Нестор совсем молодым послушником видел святого Феодосия, затем, долгие годы спустя, участвовал в обретении мощей преподобного, и вот составил его жизнеописание. Оно написано просто и вдохновенно.

Цель моя, — пишет Нестор, — чтобы будущие после нас черноризцы, читая житие святого и увидев доблести его, прославляли Бога, прославили и угодника Божия и укрепились на подвиг, особенно тем, что в стране Русской явился такой муж и угодник Божий.

Несторова летопись «Повесть временных лет»

Главным подвигом жизни преподобного Нестора было составление к 1112-1113 годам «Повести временных лет». Необычайно широкий круг источников, осмысленных с единой, церковной точки зрения, позволил преподобному Нестору написать историю Руси как составную часть всемирной истории, истории спасения человеческого рода. «Повесть временных лет » дошла до нас в составе более поздних сводов:

1. Лаврентьевской летописи (1377 г.)
2. Первой Новгородской летописи (XIV в.) и
3. Ипатьевской летописи (XV в.).

Предполагается, что Нестор использовал материал Древнейшего свода (IX в.), Свода Никона (70-е гг. XI в.) и Начального свода (1093-1095). В тексте очевидны переклички с византийской хроникой Георгия Амартолы . Достоверность и полнота писаний преподобного Нестора такова, что до сего дня к ним прибегают историки как к самому важному и достоверному источнику сведений о Древней Руси.

«Повесть временных лет » — великое создание отца русской истории.
Не врéменных, а временны́х лет, охвативших не какой-то малый период, а огромные годы русской жизни, целую эпоху. Полностью она называется так: «Се повести времяньных лет, откуда есть пошла Руская земля, кто в Киеве нача первее княжити, и откуда Руская земля стала есть ».

История осмысливается Нестором строго с православной точки зрения. Он рассказывает о святых равноапостольных Кирилле и Мефодии , показывает великое счастье Крещения Руси, плоды просвещения её. Равноапостольный Владимир — главный герой «Повести временных лет» Нестора. Летописец сравнивает его с Иоанном Крестителем . Подвиги и жизнь князя изображены подробно и с любовью. Духовная глубина, историческая верность и патриотизм «Повести временных лет» ставят ее в ряд высочайших творений мировой письменности.

Летопись Нестора «Повесть временных лет » нельзя назвать чистой историей, церковной или гражданской хроникой. Это еще и история русского народа, русской нации, размышление об истоках русского сознания, русского восприятия мира, о судьбе и мироощущении человека того времени. Это было не простое перечисление ярких событий или привычное европейское жизнеописание, но глубокое размышление о месте в мире нового молодого народа — русского. Откуда мы? Чем прекрасны? Чем отличаемся мы от других народов? — вот вопросы, которые стояли перед Нестором.

«Повесть временных лет». Исследования

Первым исследователем «Повести временных лет» стал российский историк и географ В. Н. Татищев . Немало интересного о летописи удалось выяснить археографу П. М. Строеву . Он высказал новый взгляд на «Повесть временных лет», как на свод нескольких более ранних летописей, и такими сводами стал считать все дошедшие до нас летописи.

Известный русский филолог и историк конца XIX-XX вв. А. А. Шахматов выдвинул версию, что каждый из летописных сводов — это историческое произведение со своей собственной политической позицией, продиктованной местом и временем создания. Историю летописи он связал с историей всей страны. Результаты его исследований изложены в работах «Разыскания о древнейших русских летописных сводах » (1908 год) и «Повесть временных лет » (1916 год). По версии Шахматова, первую редакцию «Повести временных лет» Нестор написал в Киево-Печерском монастыре в 1110-1112 годах. Вторая редакция была написана игуменом Сильвестром в киевском Выдубицком Михайловском монастыре в 1116 г. В 1118 г. была составлена третья редакция «Повести временных лет» по поручению, или даже политическому заказу, новгородского князя Мстислава I Владимировича .

Советский исследователь Д. С. Лихачев предполагал, что в 30-40-е годы XI века по распоряжению Ярослава Мудрого была произведена запись устных народных исторических преданий о распространении христианства. Этот цикл послужил будущей основой летописи.

Александр Сергеевич Пушкин , создавая своего летописца Пимена в драме «Борис Годунов » (1824-1825 гг., опубликована в 1831 г.), брал за основу черты характера летописца Нестора, стремящегося к правде, даже если она кому-то и не нравится, ничуть «не украшает пишущего ».

Преподобный Нестор пережил пожар и разорение Киево-Печерской Лавры в 1196 году. Последние его труды пронизаны мыслью о единении Руси, о сплочении её верой христианской. Летописец завещал печерским инокам продолжать дело всей своей жизни. Его преемники в летописании: преподобный Сильвестр , игумен Выдубицкого Киевского монастыря ; игумен Моисей , продливший летопись до 1200 года; игумен Лаврентий — автор знаменитого Лаврентьевского летописного свода 1377 года. Все они ссылаются на преподобного Нестора: для них он высочайший учитель — и как писатель, и как молитвенник.

Как установили современные ученые, преподобный Нестор скончался в возрасте 65 лет. Ныне мощи преподобного Нестора пребывают нетленными в Ближних пещерах (Антониевых) Киево-Печерской Лавры. В начале XXI века «Общество любителей истории при Киевском университете » оковало серебром раку преподобного.

Вниманию всех любителей русской истории

___________________________________________

Русская летописная история — это монументальный памятник древнерусского книжного искусства, по масштабности и широте охвата исторических событий, а также по форме представления материала не имеющий аналогов в мире . В коллекции собраны погодные (по годам) летописи, повести, сказания, жития русской летописной истории на протяжении четырёх с половиной столетий (XII-XVI века).

Трудно определить, почему по прошествии веков, а иногда и тысячелетий, у отдельных представителей рода человеческого возникает желание докопаться до истины, подтвердить или опровергнуть какую-то теорию, давным-давно ставшую привычной. Нежелание бездоказательно верить в то, что привычно, удобно или выгодно, позволяло и позволяет совершать новые открытия. Ценность такой неуспокоенности в том, что она способствует развитию человеческого разума и является двигателем человеческой цивилизации. Одной из таких загадок в истории нашего российского отечества является первая русская летопись, которую мы знаем как .

Повесть временных лет и ее авторы

Почти тысячелетие назад была начата практически первая древнерусская летопись, которая повествовала о том, как и откуда, появился русский народ, как образовалось древнерусское государство. Эта летопись, как и последующие древнерусские летописи, дошедшие до нас, не являются хронологическим перечислением дат и событий. Но и назвать Повесть временных лет книгой в обычном ее понимании тоже нельзя. Она состоит из нескольких списков и свитков, которые объединены общей идеей.

Эта летопись представляет собой самый древний рукописный документ, созданный на территории и дошедший до наших времен. Поэтому современные ученые, так же как и историки предыдущих веков, ориентируются именно на факты, приведенные в Повести временных лет. Именно с ее помощью они пытаются доказать или подвергают сомнению ту или иную историческую гипотезу. Именно отсюда и желание определить автора этой летописи, чтобы доказать подлинность не только самой летописи, но и тех событий, о которых она рассказывает.

В оригинале рукопись летописи, которую именуют Повесть временных лет, и создавалась в XI веке до нас не дошла. В XVIII веке были обнаружены два списка сделанные в XV веке, что-то вроде переиздания древнерусской летописи XI века. Скорее это даже и не летопись, а своеобразный учебник по истории возникновения Руси. Принято считать его автором , монаха Киево - Печорского монастыря.

Дилетантам не стоит выдвигать слишком радикальных теорий на этот счет, но одним из постулатов средневековой культуры была анонимность. Человек не был личностью в современном понимании этого слова, а был всего лишь созданием божьим и только священнослужители могли быть проводниками божьего промысла. Поэтому при переписывании текстов из других источников, как это происходит в Повести, тот, кто это делает, добавляет, конечно, и от себя что-то, выражая свое отношение к тем или иным событиям, но своего имени он нигде не ставит. Поэтому, имя Нестора - это первое имя, которое встречается в списке XV века, и только в одном, Хлебниковском, как его назвали ученые.

Русский ученый, историк и лингвист А.А.Шахматов, не отрицает, что Повесть временных лет была написана не одним человеком, а представляет собой переработку преданий, народных песен, устных рассказов. В ней использованы и греческие источники, и новгородские записи. Кроме Нестора редактированием этого материала занимался игумен Сильвестр в Киевском Выдубицком Михайловском монастыре. Так что, исторически точнее говорить не автор Повести временных лет, а редактор.

Фантастическая версия авторства Повести временных лет

Фантастическая версия авторства Повести временных лет утверждает, что ее автором является ближайший сподвижник , личность неординарная и загадочная, Яков Брюс. Русский дворянин и граф, имеющий шотландские корни, человек необычайной эрудиции для своего времени, тайный масон, алхимик и колдун. Довольно взрывоопасная смесь для одного человека! Так что новым исследователям авторства Повести временных лет предстоит разобраться и с этой, фантастической на первый взгляд, версией.

«Повесть временных лет» как исторический источник

Абакан, 2012

1. Характеристика времени в «Повести временных лет»

Исследователи, проводящие источниковедческий анализ и синтез, прекрасно представляют сложность того интеллектуального пространства, в котором осуществляется познание. Для него важно определить доступную ему меру реального знания. «Повесть временных лет» - выдающийся исторический и литературный памятник, отразивший становление древнерусского государства, его политический и культурный расцвет, а также начавшийся процесс феодального дробления. Созданная в первые десятилетия XII в., она дошла до нас в составе летописных сводов более позднего времени. В связи с этим, достаточно велика важность ее присутствия в истории написания летописей.

Задачи исследования - рассмотрение характеристики времени как такового, а также восприятие понятия времени в летописи.

«Повесть временных лет» - древневнерусская летопись, созданная в 1110-х. Летописи - исторические сочинения, в которых события излагаются по так называемому погодичному принципу, объединены по годовым, или «погодичным», статьям (их также называют погодными записями).

«Погодичные статьи», в которых объединялись сведения о событиях, произошедших в течение одного года, начинаются словами «В лето такое-то…» («лето» в древнерусском языке означает «год»). В этом отношении летописи, в том числе и Повесть временных лет, принципиально отличаются от известных в Древней Руси византийских хроник, из которых русские составители заимствовали многочисленные сведения из всемирной истории. В переводных византийских хрониках события были распределены не по годам, а по царствованиям императоров.

Повесть временных лет - первая летопись, текст которой дошел до нас почти в первоначальном виде. Благодаря тщательному текстологическому анализу Повести временных лет исследователи обнаружили следы более ранних сочинений, вошедших в ее состав. Вероятно, древнейшие летописи были созданы в 11 в. Наибольшая признание получила гипотеза А.А. Шахматова (1864-1920), объясняющая возникновение и описывающая историю русского летописания 11- начала 12 в. Он прибегнул к сравнительному методу, сопоставив сохранившиеся летописи и выяснив их взаимосвязи. Согласно А.А. Шахматову, около 1037 г., но не позже 1044 г., был составлен Киевский летописный свод, повествовавший о начале истории и о крещении Руси. Около 1073 г. в Киево-Печерском монастыре, вероятно, монахом Никоном был закончен первый Киево-Печерский летописный свод. В нем новые известия и сказания соединялись с текстом Древнейшего свода и с заимствованиями из Новгородской летописи середины 11 в. В 1093-1095 г. В нем осуждались неразумие и слабость нынешних князей, которым противопоставлялись прежние мудрые и могущественные правители Руси.

Повести временных лет чуждо единство стиля, это «открытый» жанр. Самый простой элемент в летописном тексте - краткая погодная запись, лишь сообщающая о событии, но не описывающая ее.

Календарные единицы времени в Повести

Изучение время исчислительных систем начального русского летописания является одной из наиболее актуальных задач отечественной исторической хронологии. Однако результаты, полученные в этом направлении за последние десятилетия, явно не соответствуют значимости решаемых вопросов.

Дело, видимо, не только (и даже не столько) в «неблагодарности» такой работы и ее преимущественно «черновом» характере. Гораздо более серьезным препятствием, на наш взгляд, является ряд принципиальных расхождений в восприятии времени и единиц его измерения современными учеными и древнерусскими летописцами.

Сказанное относится и к хронологическому материалу. Любая летописная запись (в том числе и дата - годовая, календарная, геортологическая) представляет интерес, прежде всего, как «достоверный» рассказ о том, что, когда и как происходило.

Предварительные текстологические и источниковедческие изыскания должны при этом застраховать ученого от использования недоброкачественной информации об интересующем событии, попавшей в изучаемый текст из недостоверных или непроверенных источников. Решение вопросов, «когда, как и почему сложилась данная запись», «определение первоначального вида записи и изучение ее последующих изменений в летописной традиции» казалось бы, надежно очищали исходный текст от позднейших наслоений, как фактических, так и идеологических. В руках историка (в идеале) таким образом, оказывалась «протокольно» точная информация. Из этого-то корпуса сведений историк с чистым сердцем «произвольно выбирает: нужные ему записи, как бы из нарочно для него заготовленного фонда», против чего, собственно, и были направлены все процедуры предварительной критики текста.

Между тем, как уже неоднократно отмечалось, представление о достоверности для человека Древней Руси было прежде всего связано с коллективным опытом, социальными традициями. Именно они становились в летописи основным фильтром для отбора материала, его оценки и формой, в которой он фиксировался летописцем.

Не были исключением в этом отношении и прямые временные указания, сопровождавшие изложение. На то, что прямые даты в летописи могли иметь, подобно любому иному фрагменту текста, помимо буквального еще и символический смысл, исследователи уже обращали внимание. Подобные замечания, однако, касались преимущественно календарной части дат и носили спорадический характер.

Появление прямых датирующих указаний в летописном тексте относится к середине 60-х - началу 70-х гг. Данное связывается с именем Никона Великого. До этого времени, по мнению специалистов, изучающих древнерусское летописание, прямые годовые указания были редким исключением. Точнее, обычно упоминаются лишь 2-3 даты, которые попали в Повесть из более ранних письменных источников. Примером может служить дата смерти Владимира Святославовича - 15 июля 1015 г. Остальные даты - не только дневные, но и годовые - до середины 60-х годов XI в., как полагает большинство исследователей, были рассчитаны Никоном.

Однако, основания таких расчетов реконструируются с трудом.

Еще одним ярким примером прямых датирующих указаний является хронологический расчет, помещенный в Повести под 6360/852 годом, сразу после датированного сообщения о начале правления византийского императора Михаила III:

«Тем же отселе почнем и числа положим, яко от Адама до потопа лет 2242; а от потопа до Оврама лет 1000 и 82, а от Аврама до исхоженья Моисеева лет 430; а от исхожениа Моисеова до Давида лет 600 и 1; а от Давида и от начала царства Соломоня до плененья Иерусалимля лет 448; а от плененья до Олександра лет 318; а от Олексанъдра до Рождества Христова лет 333: Но мы на прежнее возъвратимся и скажем, што ся здея в лета си, яко преже почали бяхом первое лето Михаилом, а по ряду положим числа».

О том, что практически любая календарная дата рассматривалась в контексте ее реального или символического наполнения, можно судить даже по частоте тех или иных календарных упоминаний. Так, в Повести временных лет понедельник и вторник упомянуты всего по одному разу, среда - дважды, четверг - трижды, пятница - 5 раз, суббота - 9, а воскресение («неделя») - целых 17!

Методы работы с временной информацией

При составлении летописи использовался хронологический метод. Однако, вопреки теории вероятности неравномерно распределены события и по отношению к месяцам, и по отношению к отдельным числам. К примеру, в Псковской 1 летописи есть календарные даты (05.01; 02.02; 20.07; 01.08; 18.08; 01.09; 01.10;26.10), на которые приходится от 6 до 8 событий на всем протяжении летописного текста. В то же время целый ряд дат вообще не упоминается составителем свода (03.01; 08.01; 19.01; 25.01; 01.02; 08.02; 14.02 и др.).

Все подобные случаи могут иметь достаточно обоснованные объяснения с точки зрения их событийной наполненности, либо ценностным отношением к календарной части даты. Что же касается хронографических (годовых) указаний, то они, с позиций здравого смысла, вообще не могут иметь иной смысловой нагрузки, помимо «внешнего» обозначения номера года совершения события.

Примером может служить анализ фрагмента текста, проводимая Шахматовым А.А. изучаемая состав древнерусского летописания. Им был применен сравнительно-текстологический анализ.

Основное внимание сосредоточилось на выявлении источника, которым пользовался летописец при расчете лет «от Адама». Им оказался текст, близкий славянскому переводу «Летописца вскоре» константинопольского патриарха Никифора, известному на Руси с начала XII в. Сравнительно-текстологический анализ сохранившихся списков «Летописца вскоре» не позволил, однако, выявить оригинал, которым непосредственно пользовался летописец. В то же время, исследователи неоднократно подчеркивали, что при составлении хронологического перечня в Повести временных лет при расчете периодов был допущен ряд ошибок.

Они сводились к искажению цифровой части первоначального текста в результате многократного «механического переписывания» либо неверного прочтения оригинала.

Их появление и накопление неизбежно вело к искажению суммарного числа лет. В списках, дошедших до нашего времени, от Сотворения Мира до Рождества Христова оно составляет 5434 или, «за устранением ошибок», 5453 г.

Группировка сроков в тексте летописи

Группировка сроков, приведенных в этом хронологическом перечне, по указанным периодам дает последовательность в пять промежутков времени приблизительно по 1000 лет каждый (первый период - сдвоенный). Такой результат представляется вполне удовлетворительным, поскольку тысячелетние периоды в христианской традиции часто приравнивались к одному божественному дню (ср.: «У Господа один день, как тысяча лет» - Псал. 89.5; 2 Пет. 3.8-9 и др.) или к одному «веку» (Кирик Новгородец). Имеющиеся отклонения от тысячелетнего срока пока не вполне ясны, но, видимо, тоже не лишены смысла. Во всяком случае, есть все основания полагать, что расчет лет под 6360 годом в том виде, как выглядит в Повести временных лет, выводит читателя на событие, которое должно завершить повествование, как, впрочем, и земную историю вообще - второе пришествие Спасителя.

Однако, то, что предлагаемая интерпретация первой части хронологического расчета 6360 года имеет право на существование, указывает, на наш взгляд, и сопровождающая его фраза: «Темже отселе почнем и числа положим, а по ряду положим числа». Традиционно она воспринимается как «обещание» летописца вести дальнейшее изложение в строгом хронологическом порядке.

Для средневекового читателя она могла нести и дополнительную смысловую нагрузку. Дело в том, что слово «число» кроме обычных для современного человека значений, в древнерусском языке также понималось как «мера, предел». Слово же «ряд» определяется как ряд, порядок («по ряду» - одно за другим, последовательно, непрерывно), благоустройство, а также, распоряжение, завещание, суд, договор (в частност», «положити ряд» - заключить договор).

«Новое» название Повести, однако, не столь однозначно. Словосочетание «времяньных лет» обычно переводится как «о прошедших годах», «минувших лет», «преходящих лет». По этому поводу Д.С. Лихачев писал: «Определение «времянных» относится не к слову «повести», а к слову «лет».

Резюмируя анализ времени в «Повести временных лет», следует заключить, что само название летописи, видимо, находилось в непосредственной связи с хронологической выкладкой, вставленной во втором десятилетии XII в. в статью 6360 г. Это говорит о том, что при анализе прямых временных данных, как в календарной, так и в хронографической их части, необходимо обязательно учитывать их смысловую наполненность, иногда значительно превосходящую, а то и противоречащую буквальному значению.

2.Исторические источники в «Повести временных лет»

Историческая значимость источников летописи важна. Это - исторический аспект, который позволяет насыщать российскую историческую и учебную литературу. Недаром цитатами из этого древнейшего летописного памятника уснащены все учебники по русской истории. Время от времени публикуются фрагменты, наиболее ярко характеризующие древнерусское государство и общество 9-10 вв. Исторический источник - это реализованный продукт человеческой психики, пригодной к изучению фактов с историческим значением. Различие между источниками и исследованиями. Историк пользуется не только источниками, но и исследованиями. В связи с этим важно, что исследование - субъективная концепция главного исторического события. Автор источника непосредственно описывает события, а автор исследования опирается на уже существующие источники.

Основными задачами в рассмотрении исторических источниках - анализ приемов использования автором летописи: фразеологических, аллегорических, символических, как основ нравственного мировосприятия.

При написании летописи использовались документы из княжеского архива, что позволило сохранить до нашего времени тексты русско-византийских договоров 911, 944 и 971 годов. Часть сведений бралась из византийских источников.

Приемы использования источников

В летописи представлен также тип развернутой записи, фиксирующей не только «деяния» князя, но и их результаты. Например: «В лето 6391. Поча Олег воевати деревляны, и примучив а, имаше на них дань по черне куне" и т. п. И краткая погодная запись, и более развернутая - документальны. В них нет никаких украшающих речь тропов. Она проста, ясна и лаконична, что придает ей особую значимость, выразительность и даже величавость. В центре внимания летописца - событие - «што ся здея в лета си».

Сообщения о военных походах князей занимают более половины летописи. За ними следуют известия о смерти князей. Реже, фиксируется рождение детей, их вступление в брак. Потом, информации о строительной деятельности князей. Наконец, сообщения о церковных делах, занимающие весьма скромное место.

Летописец пользуется средневековой системой летосчисления от «сотворения мира». Для перевода этой системы в современную необходимо из даты летописи вычесть 5508.

Связь летописи с фольклором и эпическим описанием

О событиях далекого прошлого летописец черпает материал в сокровищнице народной памяти. Обращение к топонимической легенде продиктовано стремлением летописца выяснить происхождение названий славянских племен, отдельных городов и самого слова «Русь».

К примеру, происхождение славянских племен радимичей и вятичей связывается с легендарными выходцами из ляхов - братьями Радимом и Вятко. Эта легенда возникла у славян, очевидно, в период разложения родового строя, когда обособившаяся родовая старшина для обоснования своего права на политическое господство над остальными членами рода создает легенду о якобы иноземном своем происхождении. К этому летописному сказанию близка легенда о призвании князей, помещенная в летописи под 6370 г. (862 г.). По приглашению новгородцев, из-за моря княжить и «володеть» Русской землей, приходят три брата-варяга с родами своими: Рюрик, Синеус, Трувор.

Фольклорность легенды подтверждает наличие эпического числа три - три брата. Сказание имеет чисто новгородское, местное происхождение, отражая практику взаимоотношений феодальной городской республики с князьями. В жизни Новгорода были нередки случаи «призвания» князя, который выполнял функции военачальника. Внесенная в русскую летопись, эта местная легенда приобретала определенный политический смысл. Легенда о призвании князей подчеркивала абсолютную политическую независимость княжеской власти от Византийской империи.

Отзвуками обрядовой поэзии времен родового строя наполнены летописные известия о славянских племенах, их обычаях, свадебных и похоронных обрядах. Приемами устного народного эпоса охарактеризованы в летописи первые русские князья: Олег, Игорь, Ольга, Святослав. Олег - это прежде всего мужественный и мудрый воин. Благодаря воинской смекалке, он одерживает победу над греками, поставив свои корабли на колеса, и пустив их под парусами по земле. Он ловко распутывает все хитросплетения своих врагов-греков и заключает выгодный для Руси мирный договор с Византией. В знак одержанной победы Олег прибивает свой щит на вратах Царьграда, к вящему позору врагов, и славе своей родины. Удачливый князь-воин прозван в народе «вещим», т. е. волшебником.

К народным сказаниям восходит летописное известие о женитьбе Владимира на полоцкой княжне Рогнеде, о его обильных и щедрых пирах, устраиваемых в Киеве, - Корсунская легенда. С одной стороны, перед нами предстает князь-язычник с его необузданными страстями, с другой, - идеальный правитель-христианин, наделенный всеми добродетелями: кротостью, смирением, любовью к нищим, к иноческому и монашескому чину и т. п. Контрастным сопоставлением князя-язычника с князем-христианином летописец стремился доказать превосходство новой христианской морали над языческой.

Составители летописных сводов ХVI в. обратили внимание на несоответствие первой части рассказа, о посещении апостолом Андреем Киева, со второй, они заменили бытовой рассказ благочестивым преданием, согласно которому Андрей в Новгородской земле оставляет свой крест. Таким образом, большая часть летописных сказаний, посвященных событиям IХ - конца Х столетий, связана с устным народным творчеством, его эпическими жанрами.

С помощью художественных описаний и организации сюжета, летописец вводит жанр сюжетного рассказа, а не просто записи информации.

На этих примерах видно, как занимательность эпического сюжета построена на том, что читатель вместе с положительным героем обманывает (зачастую посредневековому жестоко и коварно) врага, до последнего момента не подозревающего о своей гибельной участи.

К рассказам фольклорного, эпического происхождения относятся также предание о смерти Олега, послужившее основой сюжета для пушкинской «Песни о вещем Олеге», рассказ о юноше-кожемяке, победившем печенежского богатыря, и некоторые другие.

Апокрифические тексты в Повести

Для апокрифа характерно обилие чудес, фантастики. Апокрифы для людей, кто размышляет. Характерна примитивизация. Апокрифы - книги запрещенных индексов, хотя написаны на библейские и евангельские сюжеты. Они были ярче, конкретнее, интереснее, привлекали внимание. Апокрифы - легендарно-религиозные произведения. Апокрифы были отнесены к неканоническим, как к литературе еретической. Ересь - оппозиционные крестнические течения.

Большое значение имеют и статьи А.А. Шахматова посвященные анализу Толковой Палеи и Повести Временных лет, где он касался некоторых апокрифических вставок. Очень интересной и важной является попытка ученого проследить пути попадания апокрифического рода литературы на Русь.

Здесь явна попытка точного установления апокрифического источника рассказа летописи о разделе земель сыновьями Ноя по жребию путем непосредственного сопоставления текста. Соответственно, есть и наличие текста апокрифа в летописи.

Ветхозаветное влияние на Повесть. Так, например, Святополк, убивший по рассказу летописи своих братьев, назван в ней «окаянным» и «проклятым». Обратим внимание на корень слова «окаянный», этот корень - «каин». Понятно, что имеется ввиду библейский Каин, убивший своего брата и проклятый Богом. Как и Каин, обреченный скитаться и умереть в пустыне, скончался и летописный Святополк. Примеров подобных этому множество. Даже в плане стилистических особенностей изложения текста Библия и Повесть сходны в некоторых моментах: не раз в Повести повторяется текстовой оборот, характерный для книги Иисуса Навина, ссылаясь на то, что свидетельства какого либо события можно видеть и «до сего дня».

Однако, не все сюжеты повести «ложатся» в библейские тексты. Есть рассказы, которые написаны на библейские темы, но не согласуются с каноническим Ветхим Заветом. Один из примеров этому летописный рассказ о Ное, разделившем землю после потопа между своими сыновьями: «По потопе первие сынове Ноеви разделиша землю: Симь, Хамь, Афет. И яся въсток Симови… Хамови же яся полуденьная страна… Афету же яшася полунощныя страны и западныя…»…. «Симъ же и Хамъ и Афет, раздъливше землю, жеребъи метавше - не преступати никому в жребии братень. И живяхо каждо въ своеи части».

Следует отметить, что летопись представляют собой произведения сложного состава. Включает в себя разнородные по происхождению, содержанию, жанрам памятники: подлинные документы (напр., договоры Руси с греками 911, 944, 971 гг.), дипломатические и законодательные акты из княжеских и монастырских архивов, сведения из военной (напр., «Повесть о нашествии Батыя»), политической и церковной истории, материалы географического и этнографического характера, описания стихийных бедствий, народные предания, богословские сочинения (напр., сказание о распространении веры на Руси), проповеди, поучения (напр., Поучение Владимира Мономаха), похвальные слова (напр., Феодосию Печерскому), житийные фрагменты (напр., из жития Бориса и Глеба), цитаты и ссылки на библейские сюжеты и византийские хроники и т. д.

Ясно сейчас, что летописные своды составлены в разное время, в различных регионах, разными людьми (авторами, составителями) и подвергались, в особенности древнейшие, неоднократной редакторской переработке. Исходя из этого, летопись нельзя рассматривать как работу одного автора-составителя.Она, в то же время, являет собой единое целостное литературное произведение. Её отличает единство замысла, композиции и идейных устремлений редакторов.Языку летописи свойственны как разнообразие и пестрота, так и нек-рое единство, обусловленное работой редакторов. Ее язык не представляет собой однородную систему. В нём, кроме двух стилистических типов древне-русского литератрного языка - книжного (церк.-слав.) и народно-разговорного - нашли отражение диалектные отличия.

Отдельные языковые черты, напр. в фонетике и лексике, указывают на их источник различной региональной локализации; грамматические и синтаксические явления локализовать труднее.

Гипотеза о древнейших построениях

Изучение Начального свода показало, что тот имел в основе какое-то произведение (или произведения) летописного характера. Об этом говорили некоторые логические несообразности текста, отразившегося в Новгородской I летописи. Так, согласно наблюдениям А.А. Шахматова, в ранней летописи не должно было быть и рассказа о первых трех местях Ольги, и легенды о храбром юноше (мальчике с уздечкой), спасшем Киев от печенежской осады, и о посольствах, отправленных для испытания вер, и многих других сюжетов.

Кроме того, А.А. Шахматов обратил внимание на то, что рассказ о гибели старшего брата Владимира Святославича, Олега (под 6485/977 г.) завершался в Начальном своде словами: «И... погребоша его [Олега] на м?ст? у града, зовомаго Вручьяго; есть могыла его и до сего дне у Вручьяго града». Однако под 6552/1044 г. читаем: «Погр?бена быста 2 князя, сына Святославля: Яропълъ, Ольгъ; и крестиша кости ею», к чему в Лаврентьевской летописи добавлено: «и положиша я въ церкви святыя Богородица».

Следовательно, по мнению А.А. Шахматова, летописец, описывавший трагическую развязку усобицы Святославичей, еще не знал о перенесении останков Олега в Десятинную церковь из Вручего. Из этого делался вывод о том, что в основе Начального свода лежала какая-то летопись, составленная между 977 и 1044 гг. Наиболее вероятным в этом промежутке А.А. Шахматов считал 1037 (6545) г., под которым в Повести помещена обширная похвала князю Ярославу Владимировичу, или же 1939 (6547) г., которым датирована статья об освящении Софии Киевской и «утверждении Ярославом митрополии».

Гипотетическое летописное произведение, созданное в этом году, исследователь предложил назвать Древнейшим сводом. Повествование в нем еще не было разбито на годы и носило монотематический (сюжетный) характер. Годовые даты (как иногда говорят, хронологическую сеть) в него внес киево-печерский монах Никон Великий в 70-х гг. XI в.

Построения Шахматова были поддержаны почти всеми исследователями, то идея о существовании Древнейшего свода вызвала возражения. Считается, что эта гипотеза не имеет достаточных оснований. В то же время, большинство ученых согласно с тем, что в основе Начального свода действительно лежало какая-то летопись или монотематическое повествование. Ее характеристики и датировки, впрочем, существенно расходятся.

Так, М.Н. Тихомиров обратил внимание на то, что в Повести лучше отражено время правления Святослава Игоревича, нежели Владимира Святославича и Ярослава Владимировича. На основании сравнительного изучения Повести и Новгородской летописи он пришел к выводу, что в основу Повести была положена монотематическая «Повесть о начале Русской земли», опиравшаяся на устные предания об основании Киева и первых киевских князьях. Предположение М.Н. Тихомирова по существу совпадало с мнением Н.К. Никольского и нашло поддержку у Л.В. Черепнина. Они также связывали зарождение русского летописания с «какой-то старинной повестью о полянах-руси» - «ныне утраченным историческим трудом, который, не имея значения общерусской летописи и содержа известия о судьбе и стародавних связях русских племен (руси) со славянским миром, был свободен от византинизма и норманизма». Создание такого произведения приурочивалось ко времени правления в Киеве Святополка Ярополковича (Владимировича) и датировалось 1015-1019 гг. Текстологической проверки этой гипотезы проведено не было.

Попытку проверить эту гипотезу предпринял Д.А. Баловнев. Проведенный им текстологический, стилистический и идейный анализ летописных фрагментов, которые, по мнению Д. С. Лихачева, когда-то составляли единое произведение, показал, что гипотеза о существовании «Сказания о первоначальном распространении христианства» не находит подтверждения. Во всех текстах, относившихся Д.С. Лихачевым к «Сказанию», «явно не наблюдается единое повествование, не обнаруживается принадлежность к одной руке и общая терминология». Напротив, Д.А. Баловневу удалось текстологически доказать, что основу рассказов, входивших якобы в «Сказание», составляли как раз те фрагменты, которые в свое время А.А. Шахматов отнес к народному (сказочному) слою летописного повествования. Тексты же, принадлежащие к духовному (клерикальному, церковному) слою, оказываются вставками, осложнившими первоначальный текст. Причем, вставки эти опирались на иные литературные источники, нежели исходный рассказ, что, с одной стороны, обусловило их терминологические различия, а с другой, - лексическое и фразеологическое сходство с другими летописным рассказами (не входившими, по мысли Д.С. Лихачева, в состав «Сказания»), опиравшимися на те же источники.

Несмотря на расхождения с представлениями А.А. Шахматова о характере и точном времени написания древнейшего литературного произведения, которое впоследствии легло в основу собственно летописного изложения, исследователи сходятся в том, что некое произведение (или произведения) все-таки существовало. Не расходятся они принципиально и в определении даты его составления: первая половина XI в. Видимо, дальнейшее изучение ранних летописных текстов должно уточнить, что представлял собой этот источник, его состав, идейную направленность, дату создания.

Примеры источников информации Летописи

Как уже известно, литературный жанр летописи сформировался к середине XI века, но древнейшие из доступных нам списков летописей, такие, как Синодальный список Новгородской первой летописи, датируются гораздо более поздним периодом - XIII и XIV веками.

годом датируется Лаврентьевский список, первой четвертью XV века - Ипатьевский список Ипатьевской летописи, а остальные летописи - еще более поздним временем. Исходя из этого, древнейший период развития летописания приходится изучать, опираясь на малочисленные списки, составленные на 2-3 века позже написания самих летописей.

Другая проблема в изучении летописей состоит в том, что каждая из них представляет собой свод летописей, то есть пересказывает и предыдущие записи, обычно в сокращении, так, что в каждой летописи рассказывается об истории мира «с самого начала», как, например, «Повесть временных лет» начинается с «откуда есть пошла Русская земля».

Авторство «Повести временных лет», созданной в начале XII века, до сих пор вызывает некоторые сомнения: его точно звали Нестор, но вопрос об отождествлении Нестора-летописца и Нестора-агиографа, автора «Жития Бориса и Глеба» и «Жития Феодосия Печерского» до сих пор является спорным.

Как и большинство летописей, Повесть является сводом, включающим в себя переработку и пересказ многих предшествующих летописей, литературных, публицистических, фольклорных источников.

Нестор начинает свою летопись с разделения детьми Ноя земель, то есть со времен всемирного потопа: он подробно, как в византийских хрониках, перечисляет земли. Несмотря на то, что в тех хрониках Русь не упоминалась, Нестор, разумеется, вводит ее после упоминания Илюрика (Иллирии - восточного побережья Адриатического моря или народа, там обитавшего) он добавляет слово «славяне». Затем, в описании земель, доставшихся Иафету, в летописи упоминаются Днепр, Десна, Припять, Двина, Волхов, Волга - русские реки. В «части» Иафета, сказано в «Повести», и живут «русь, чюдь и вси языци: меря, мурома, весь...» - далее следует перечень племен, населявших Восточно-Европейскую равнину.

История с варягами является фикцией, легендой. Достаточно упомянуть, что древнейшие русские памятники возводят династию киевских князей к Игорю, а не к Рюрику и то, что «регентство» Олега продолжалось при «малолетнем» Игоре ни много ни мало 33 года, и то, что в Начальном своде Олег именуется не князем, а воеводой…

Тем не менее эта легенда явилась одним из краеугольных камней древнейшей русской историографии. Она отвечала прежде всего средневековой историографической традиции, где правящий род часто возводился к иноземцу: этим устранялась возможность соперничества местных родов.

В поражении русских князей в битве с половцами у Треполя в 1052 году тоже видится кара божья, а после приводит печальную картину поражения: половцы уводят захваченных русских пленников, и те, голодные, страдающие от жажды, раздетые и босые, «ногы имуще сбодены терньем», со слезами отвещаваху друг к другу, глаголюще: «Аз бех сего города», и други: «Яз сея вси» такс съупрашаются со слезами, род свой поведающе и въздышюче, очи возводяще на небо к вышнему, сведущему тайная».

В описании набега половцев 1096 года летописцу опять же не остается ничего другого, как обещать страдающим христианам за муки царство небесное. Тем не менее, здесь же приводится выписка из апокрифического слова Мефодия Патарского, в которой рассказывается о происхождении разных народов, в частности, о легендарных «нечистых народах», которые были загнаны Александром Македонским на север, заточены в горах, но которые «изидут» оттуда «к кончине века» - в канун гибели мира.

Для достижения большей достоверности и большего впечатления от рассказа, в повествование вводятся описания мелких деталей: каким способом трут прикреплялся к ногам птиц, перечисляются различные постройки, которые «возгорешася» от вернувшихся в гнезда и под стрехи (опять конкретная деталь) воробьев и голубей.

Среди других записей встречаются сюжетные рассказы, написанные на основе исторических, а не легендарных событий: сообщение о восстании в Ростовской земле, возглавлявшемся волхвами, рассказ о том, как некий новгородец гадал у кудесника (оба - в статье 1071 г.), описание перенесения мощей Феодосия Печерского в статье 1091 г., рассказ об ослеплении Василька Теребовльского в статье 1097 г.

В «Повести временных лет», как ни в какой другой летописи, часты сюжетные рассказы (мы не говорим о вставных повестях в летописях XV-XVI вв.). Если брать летописание XI-XVI вв. в целом, то для летописи как жанра характернее определенный литературный принцип, выработанный уже в XI-XIII вв. и получивший у исследовавшего его Д.С. Лихачева название «стиля монументального историзма» - стиля, характерного для всего искусства этого периода, а не только для литературы.

С «Повести» начинались почти все летописные своды последующих веков, хотя, разумеется, в сокращенных сводах XV-XVI вв. или в местных летописцах древнейшая история Руси представала в виде кратких выборок о главнейших событиях.

Жития, написанные Нестором - «Чтение о житии и о погублении» Бориса и Глеба и «Житие Феодосия Печерского» представляют два агиографических типа - жития-мартирия (рассказа о мученической смерти святого) и монашеского жития, в котором повествуется о всем жизненном пути праведника, его благочестии, аскетизме и творимых им чудесах. Нестор, разумеется, учитывал требования византийского агиографического канона и знал переводные византийские жития. Но при этом он проявил такую художественную самостоятельность, такой незаурядный талант, что уже создание этих двух шедевров делает его одним из выдающихся древнерусских писателей независимо от того, является ли он также составителем «Повести временных лет».

Резюмируя, следует отметить, что жанровое разнообразие источников обусловило богатство и выразительность языка. Они содержат ценный материал по истории лексики. В летописи отражена богатая синонимика (напр., древодЪли - плотники, стадия - верста, сулия - копье), содержится военная, церковная и административная терминология, ономастическая и топонимическая лексика (множество личных имён, прозвищ, географических наименований, названий жителей, церквей, монастырей), фразеология, употребляются заимствованные слова и кальки с греч. языка (напр., самодержъцъ, самовластьцъ) При сопоставлении лексики «Повести временных лет» можно проследить жизнь терминов, в частности военных, вплоть до их отмирания и замены новыми.

Итак, языку летописи свойственны довольно резкие контрасты: от употребления старославянизмов и конструкций, присущих книжному языку (напр., оборот дательный самостоятельный, перфект со связкой, двойственное число имён и глаголов), до народно-разг. элементов (напр., выражение не до сыти или по селомъ дубье подрало) и синтаксических построений (напр., безличных оборотов - нельз"к казати срама ради, конструкций без связки, причастий в предикативной функции - въетавъ и рече). Распределение такого рода контрастов в повести неравномерно, в частности оно зависит от жанра.

Список литературы

источник повесть временных лет

1.Алешковский М.Х. Повесть временных лет: Судьба литературного произведения в Древней Руси. М., 1971

2.Еремин И.П. «Повесть временных лет»: Проблемы ее историко-литературного изучения (1947). - В кн.: Еремин

И.П. Литература Древней Руси: (Этюды и характеристики). М. - Л., 1966Сухомлинов М.И. О древней русской летописи как памятнике литературном. СПб, 1856

Лихачев Д.С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М. - Л., 1947

Насонов А.Н. История русского летописания XI - начала XVIII в. М., 1969

Рыбаков Б.А. Древняя Русь: сказания, былины, летописи. М. - Л., 1963

Творогов О.В. Сюжетное повествование в летописях XI-XIIIвв. . - В кн.: Истоки русской беллетристики. Л., 1970

Кузьмин А.Г. Начальные этапы древнерусского летописания. М., 1977

Лихачев Д.С. Великое наследие. «Повесть временных лет» Избранные работы: В 3 тт., т. 2. Л., 1987.

Шайкин А.А. «Се повести временных лет»: От Кия до Мономаха. М., 1989

Шахматов А.А. История русского летописания. Т. 1. Повесть временных лет и древнейшие русские летописные своды. Кн. 2. Раннее русское летописание XI-XII вв.- СПб., 2003.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Самым ранним памятником русской летописи является произведение «Повесть временных лет». Оно описывает исторические события , которые происходили в период до 1117 года. Вместе с тем, многие специалисты сомневаются в подлинности документа, приводя различные доводы.

Но Повесть… несомненно является знаковым явлением как в русской литературе, так и в истории государства, позволяя проследить путь Киевской Руси с начала ее становления.

Вконтакте

История создания произведения

Историки и литературоведы сходятся во мнении, что автором этого произведения является монах Нестор. Он жил и работал на стыке XI-XII веков . Хотя его имя в качестве автора появилось в более поздних редакциях летописи, именно его считают автором.

При этом специалисты, называя ее самой древней летописью , все-таки полагают, что «Повесть временных лет» является литературным переложением более древних произведений.

Первую редакцию свода написал Нестор в 1113 году , впоследствии были еще два переложения: в 1116 году ее переписал монах Сильвестр , и в 1118 году еще один неизвестный автор.

В настоящее время первая редакция считается утраченной , самым древним, дошедшим до нас, вариантом является копия монаха Лаврентия, сделанная в XIV веке. Именно она была составлена на основе второй редакции летописи.

Также есть Ипатьевская копия , написанная на основе третьей редакции.

Наибольшее внимание структуре и источникам летописи уделил в своих исследованиях академик А.А.Шахматов . Он обосновал существование и историю создания каждой из трех вариантов летописи. Также он доказал, что само произведение является лишь переложением более древних источников .

Основное содержание

Эта летопись является крупным произведением , в котором описаны ключевые события, происходившие с момента прихода первых и до периода, когда создавалось само произведение. Ниже рассмотрим подробно, о чем рассказывает эта летопись.

Это не цельное произведение , его структура состоит из таких элементов:

• исторические записки;
• статьи, описывающие события за один конкретный год ;
• жития святых;
• поучения от разных князей;
• некоторые исторические документы .

Внимание! Структура летописи усложняется тем, что в более поздние годы в нее в достаточно вольном режиме делались дополнительные вставки. Они разрывают логику общего повествования.

В целом во всем произведении используется два типа повествования : это собственно летописи и погодовые записки. В произведении монах стремится рассказать о самом событии, в погодовых записях он сообщает о том, или ином событии. Затем автор на основе подовых записок пишет летопись, наполняя ее красками и деталями.

Условно вся летопись делится на три крупных блока:

1. Становление русской государственности с момента, когда заселялись первые славяне. Они считаются потомками Иафета, и повествование начинается с библейских времен. В этом же блоке описывается момент, когда в Русь были призваны варяги, а также период, когда устанавливалась , процесс крещения Руси.
2. Второй и самый крупный блок составляют достаточно подробные описания деятельности князей Киевской Руси . Также здесь описываются жития некоторых святых, истории русских героев и завоеваний Руси;
3. В третьем блоке описываются события многочисленных войн и походов . Здесь же приводятся некрологи князей.

Вещий Олег, которому по преданию «Повести временных лет» была уготована смерть от своего коня.

Произведение достаточно неоднородно по структуре и изложения , но в летописи можно выделить 16 глав. Среди наиболее интересных с исторической точки зрения глав, можно отметить три: о хазарах, о мести Ольги, о деятельности князя Владимира. Рассмотрим краткое содержание произведения по главам.

С хазарами славяне столкнулись после того, как осели и основали Киев . Тогда народ называли себя полянами, а основателями Киева стали три брата – Кий, Щек и Хорив . После того, как хазары пришли к полянам за данью, те долго совещались. В итоге они решили, что дань хазарам от каждой избы будет представлена мечом .

Хазарские воины вернутся в свое племя с данью и будут похваляться, но их старейшины усмотрят в такой дани дурной знак. У хазар в обращении были сабли – оружие, имеющее острый край только с одной стороны. А поляне обращались с мечами , обоюдоострым оружием. И увидев такое оружие, старейшины предсказали князю, что данники, имеющие обоюдоострое оружие, в итоге станут сами собирать с хазар дань . Это и случилось впоследствии.

Княгиня Ольга, супруга князя Игоря, наверное, единственная женщина, о которой много рассказано в летописи. Ее история начинается с не менее занимательного повествования о ее муже, который из-за жадности и чрезмерного сбора дани был убит древлянами. Месть Ольги была страшной . Княгиня, оставшись одна с сыном, стала очень выгодной партией для повторного замужества. И сами же древляне, решив царствовать в Киеве , послали к ней сватов.

Сначала Ольга подготовила ловушку для сватов, а затем, собрав огромное войско, пошла войной на древлян, чтобы отомстить за своего мужа.

Будучи очень умной и хитрой женщиной, она не только смогла избежать нежеланного замужества, но и смогла полностью обезопасить себя от мести древлян.

Для этого княгиня полностью сожгла столицу древлян – Искоростень, а самих древлян либо убила, либо забрала и продала в рабство.

Месть Ольги за смерть мужа была поистине ужасной.

Князь Владимир более всего стал известен тем, что крестил Русь . К вере он пришел не совсем добровольно, долгое время выбирая, в какой вере быть и какому богу молиться. И даже выбрав, он ставил всяческие условия. Но приняв крещение, он начал активно проповедовать христианство на Руси , уничтожая языческих идолов и подвергая гонениям не принявших новую веру.

О крещении Руси рассказано очень подробно.Также князь Владимир много упоминается в связи с его военными действиями против печенегов .

В качестве примера можно привести такие отрывки из произведения:

• Вот так говорит князь Владимир о том, что необходимо уничтожить языческих богов: «Если где пристанет, отпихивайте его палками, пока не пронесет его через пороги».
• А вот так высказалась Ольга, реализовывая свой план мести древлянам: «Сейчас вы не имеете ни мёда, ни мехов».

О крещении Руси

Поскольку летопись была написана монахом, то ее содержание имеет очень много отсылок к Библии и пропитана духом христианства .

Сам момент, когда князь Владимир принял крещение, в летописи является основным. Кроме того, князь до того, как принял крещение, описывается как человек, не сдерживавший себя в желаниях, совершавший неправедные с точки зрения христианства, поступки.

Также описывается момент, как его настигает божья кара за несоблюдение обета – он ослеп и прозрел только после того, как крестился.

В «Повести временных лет», в главах, в которых говорится о крещении Руси, закладываются основы православной веры, в частности, обосновывается, кто или что может быть объектом поклонения.

Летопись подводит основу под процесс крещения Руси, говоря о том, что только праведники, которыми считаются христиане, могут попасть на небо.

Также в летописи описывается начало распространения христианской веры в Руси : что именно делалось, какие церкви строились, как совершалось богослужение, как была организована структура церкви.

Чему учит Повесть временных лет

«Повесть временных лет» является знаковым произведением для литературы и истории России. С точки зрения литературоведов – это уникальный исторический памятник славянской письменности в жанре летописи, датой написания которого считается 1113 год.

Основной темой летописи является описание истории возникновения и развития Руси . Ее автор хотел популяризировать идею могущества русского государства в тот период. Какое бы событие не описывалось монахом, он каждое рассматривал с точки зрения интересов всего государства, и так же оценивал поступки персонажей.

Летопись в качестве литературного памятника важна и своей ролью в обучении того времени. Отдельные части произведения служили материалом для чтения для детей того времени. До тех пор, пока не появилась специализированная детская литература, науку чтения дети в основном проходили, читая летописи.

Также важна роль этого произведения и для историков. Есть определенная критика правильности изложения и оценки некоторых исторических событий. Многие исследователи считают, что автор произведения был очень пристрастен. Но все эти оценки делаются с точки зрения современного человека , который также может быть пристрастным в оценке работы летописца.

Внимание! Такое изложение позволило сделать произведение источником для создания многих более поздних летописей, в частности, летописей городов.

Повесть временных лет. Князь Олег. Нестор — летописец

Повесть временных лет - Игорь Данилевский

Заключение

«Повесть временных лет» является одной и первых известных исторических свидетельств того, как развивалась и устанавливалась российская государственность. Важна роль произведения и с точки зрения оценки событий, происходивших в древние времена. Чему учит летопись, в целом, понятно.

Вам могут быть интересны следующие материалы

Отношения

Интерьер

Дети

Красота

Фигура

Здоровье

© 2020 Женские секреты. Отношения, красота, дети, мода