Маринеско александр иванович боевые результаты. Как Маринеско потопил «Вильгельм Густлоф» (5 фото)
Родился 15 января 1913 г. в г. Одессе в семье румынского рабочего Иона Маринеску. После окончания семилетки и школы юнг, Александр был направлен на учебу в Одесское мореходное училище. В 1933 г. молодой штурман получил назначение вторым помощником капитана на теплоход «Красный Октябрь».
В 1930-е гг. развернулось строительство отечественных подводных лодок, для которых специалистов готовили, в том числе, и из торговых моряков. Учитывая хорошие характеристики, А. И. Маринеско в 1933 г. по набору ЦК ВКП (б) призывают в ВМФ и направляют в Учебный отряд подводного плавания (УОПП) на штурманское отделение. В Ленинград молодой моряк прибыл с семьей - женой и дочерью. В 1937 г. помощник командира подводной лодки «Л-1» Маринеско становится слушателем высших курсов командного состава при УОППе. Накануне войны старший лейтенант Маринеско принимает в командование подводную лодку М-96, и его экипаж становится лучшим по боевой подготовке на Балтике.
Великую Отечественную войну экипаж подводной лодки М-96 встретил в море. В августе 1942 г. командир доложил о потоплении вражеского транспорта «Хелен». В апреле 1943 г. капитан 3 ранга Маринеско назначен командиром подлодки С-13 и в тяжелых боевых условиях на Балтике показал высокий результат: три потопленных транспорта противника, наиболее значимые из которых - лайнер «Вильгельм Густлофф» и военный транспорт «Штойбен» . За боевые заслуги Александр Иванович награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, медалями.
По потопленному тоннажу судов противника Маринеско является подводником № 1 отечественного флота. Однако из-за неблаговидной истории, случившейся с ним перед самым выходом в героический поход, ни он, ни его экипаж не получили ожидаемых высших наград. Вопиющая несправедливость надломила офицера. Последний, шестой, поход ПЛ С-13 в апреле-мае 1945 г. был охарактеризован начальником отдела подводного плавания КБФ как мало результативный, действия командира признаны неудовлетворительными. Вскоре последовали приказ наркома о снижении Маринеско в воинском звании на две ступени (до старшего лейтенанта) и понижении в должности, а затем и увольнение в запас без пенсии.
Райком партии рекомендовал Александра Ивановича на работу в институт переливания крови. Возникший конфликт с директором института привел к тому, что против заместителя директора по хозяйственной части Маринеско было возбуждено уголовное дело, финалом которого стал суд с вынесением приговора - три года исправительных работ в лагере Порта Ванино. Досрочное освобождение состоялось в 1952 г.
Началась новая глава в его жизни, связанная с работой на заводе «Мезон» в Ленинграде. В ноябре 1960 г. Приказом Министра Обороны Маршала Р. Я. Малиновского Маринеско был восстановлен в воинском звании, в рядах партии, ему была определена пенсия. Перипетии жизненного пути отразились на здоровье, что привело к тяжелому заболеванию пищевода. 25 ноября 1963 г. Александра Ивановича не стало. При пересмотре его дела в Ленинградском горсуде подсудимый посмертно был полностью оправдан.
5 мая 1990 г. Президент СССР М. С. Горбачев подписал Указ: «За мужество и героизм, проявленный в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг. присвоить звание Героя Советского Союза (посмертно) капитану 3 ранга Маринеско». 25 ноября 2001 имя командира Краснознаменной подводной лодки С-13 занесено в Листы Памяти Золотой Книги Санкт-Петербурга. Кроме того в Санкт-Петербурге основан
История знает немало случаев, когда воинский подвиг, совершенный на поле брани долгое время остается в тени и только потомки их оценивают по заслугам. Бывает и так, что в годы войны крупным по масштабу событиям не придают должного значения. Донесения о них подвергается сомнению и приводит людей к удивлению и восхищению. Такая судьба постигла балтийского героя-подводника капитана 3 ранга Александра Ивановича Маринеско
.
Фашистская Германия неудержимо катилась в пропасть. Пламя войны уже бушевало на земле третьего рейха. Час возмездия приближался. В начале февраля 1945 года в Крыму собрались главы правительства союзных держав, чтобы обсудить меры, обеспечивающие окончательный разгром нацисткой Германии и наметить пути послевоенного устройства мира. На первом же заседании в Ливадийском дворце в Ялте Уинстон Черчилль спросил у Сталина, когда советские войска захватят Данциг. Здесь было сосредоточено большое количество немецких подводных лодок, и здесь же находилась германская школа подводного плавания. Плавучей казармой для подводников служило пассажирское судно «Wilhelm Gustloff ».
Позднее «Wilhelm Gustloff » всполошила весь рейх, как и после уничтожения армии Паульса под Сталинградом. В стране был объявлен трехдневный траур, а Гитлер в припадке ярости расстрелял командира конвоя.
лайнер «Wilhelm Gustloff»
В 1938 году это чудо германского судостроения - крупнейший в стране пассажирский лайнер спускали со стапелей. Гитлер лично принял участие в его крещении и на банкете провозгласил тост за Великую Германию. Теперь она лежала в руинах, а ее крупнейший корабль бесформенной грудой металлолома валялся на дне Балтийского моря. А С-13 возвращалась на базу после атаки века. 9 февраля эта же субмарина торпедировала еще один крупный корабль противника - вспомогательный крейсер «Генерал Штойбен », на борту которого находилось 3600 гитлеровских офицеров и солдат. Таким образом, только за один поход Маринеско уничтожил 8 тысяч гитлеровцев. Это число равно полноценной дивизии, причем состоящей из первоклассных подводников, отборных офицеров и оголтелых эсэсовцев. Неизвестно на какое еще время могла продлиться война, если бы 70 экипажей подводных лодок блокировали Англию, а на защиту Берлина была брошена еще одна отборная танковая дивизия. А если предположить, сколько жизней было спасено тем, что эти силы не приняли участия в конечном этапе Великой войны. Однако изумительный подвиг Александра Маринеско в то время не был оценен по заслугам.
Немцы подробности судна «Wilhelm Gustloff » держали в тайне. Первыми об атаке сообщили шведы, но и тогда стало известно, что потоплен подлодкой С-13. Командование ВМФ СССР не решалось представить Александра Маринеско к званию Героя Советского Союза - испугались за себя, ведь Сталин лично проверял списки к награждению героев. К его поступкам высокопоставленное начальство относилось определенно отрицательно, но Сталин любил Маринеско. Такого же отважного, как и летчика В. П. Чкалова.
Я не оправдываю в этой публикации поступки Александра Маринеско , но по зависти и злобе многое могло быть преувеличением, а может и провокацией.
Александр Маринеско с друзьями
Александр Маринеско был своеобразной личностью. Он родился в Одессе, и этот южный морской город наложил отпечаток на мальчика, привив ему большую моторику, лихость и любовь к морю. С самых ранних лет он отлично плавал, нырял, ходил на рыбалку в штормовую погоду. Александр Маринеско окончил школу юнг, а затем в 1930-е годы Одесское мореходное училище как штурман дальнего плавания. Александр Маринеско был призван в военно-морской флот и после учебы попросился на подлодку. Он говорил: «Я никогда не хотел быть военным. Море, мирные корабли, вот моя любовь. Военным я стал подолгу. Закончится война, если будем живы, конечно, вернусь в торговый флот ». Александр Маринеско родился в городе тепла и смеха, но он прочно связал свою жизнь с холодной Балтикой и никогда не пытался вернуться к теплому Черному морю.
К своему назначению на подлодку С-13 Маринеско относя очень серьезно. Через некоторое время экипаж корабля оценил способность опытного моряка и полюбил Александр Ивановича. О нем позже говорили, что народ сам избрал этого командира, и народ сам назвал его героем-подводником № 1.
1943 год был самым тяжелым для подводников. Ленинград и Балтийский флот по-прежнему оставались в блокаде. В памяти подводников этот период остался годом жестоких потерь и вынужденного бездействия. В действии подводных сил на Балтике возникла длительная пауза вплоть до осени 1944 года, когда вышла из войны Финляндия и советские военные корабли перебазировались поближе к выходу в Балтику. В строю Балтийского флота осталась лишь одна подводная лодка типа «С». Этой подлодкой была С-13.
1 октября четыре подводные лодки Краснознаменного Балтийского флота вышли из Кронштадта и были переброшены в Финляндию. Субмарина С-13 стояла в полной боевой готовности офицеры жили в гостинице «Полярная звезда». Скука была смертная, но советские подводники не расслаблялись.
10 января командир подлодки С-13 капитан 3 ранга Маринеско получил боевой приказ: «Занять боевую позицию к северу от порта Штольмюнде с задачей уничтожение боевых кораблей и транспортов противника ». 30 января подлодка С-13 была уже на позиции и вела круглосуточный поиск врага.
В холодных отсеках подводники закутывались в одеяла, но все равно было зябко. На поверхности при температуре минус 15 градусов не отапливалась, так как подводники берегли топливо на более сложные маневры. Почти 20 суток было потрачено на разведку и поиски в отведенном квадрате, а врага все не было.
подводная лодка С-13 на Балтике
Наконец цель была обнаружена. 30 января в 21:10 Александр Маринеско решил сблизиться с нею, а затем атаковать. Море штормило. Волны достигали высоты 5 метров. Командир перевел подлодку в надводное положение, и приказал вызвать наверх старшину 1 статьи Виноградова, который видел ночью как днем. Он доложил, что прямо по курсу идет миноносец, а за ним пассажирское судно. Неожиданно начал поворот на курс и Маринеско пришлось срочно погрузиться на 20 м, чтобы не попасть под таран. После прохода гребных винтов Маринеско поднял подлодку в крейсерское положение и начал погоню за лайнером. С-13 набрала полный ход. Дизели молотили так, что вибрировал весь корпус, но Александр Маринеско уверенно вел свой корабль по курсу. Без лишних слов и нервов он изучал навигационную карту. Пеленг уверенно смещался в корму, и подлодка приближалась к выбранной позиции залпа. Впервые Александр Маринеско вздохнул, когда нос лодки сравнялся с высокой кормой идущего большого корабля. Близилась развязка. Маринеско отдал приказ выпустить три торпеды из носовых аппаратов. Стрелка не успела добежать половину круга, как за фок-мачтой судна встал ослепительный столб огня, а после прогремело еще два взрыва.
атака века
На подлодке еще не знали, что это была атака века, но победа будет неполной, если не удастся вернуться живыми на базу. Через мгновение началась жестокая охота на субмарину С-13. Все зависело от Александр Маринеско , ведь уйти от быстроходных миноносцев было почти невозможно. Только в 04:00 подлодка вышла из окружения буквально на цыпочках на 50-метровой глубине. Взрывы от глубинных бомб становились глуше и вскоре прекратились. В итоге подводную лодку преследовало шесть противолодочных кораблей. Немцы обрушили на головы подводников 240 глубинных бомб.
В установленном месте подлодку, возвращавшуюся из боевого похода, силы обеспечения не встретили, поэтому ей пришлось самостоятельно в течение 12 часов пробиваться сквозь льды.
Все подводники с волнением ждали, как командование оценит действия Маринеско. Вскоре 13 апреля 1945 года командующий Краснознаменным Балтийским флотом адмирал Пантелеев наградил орденом Красного Знамени А. И. Маринеско и весь экипаж подлодки С-13.
После обнаружения архивов Гитлера был обнаружен документ, в котором значились личные враги фюрера, среди них под номером 26 был и Александр Маринеско .
Оценивая атаку субмарины С-13 на военном языке с уверенностью можно сказать, что это была успешная операция стратегического значения. Однако после войны Александр Маринеско стал жертвой изощренной травли командующим Балтийским флотом адмиралом Трибуцом. После очередного похода Александр Маринеско был вызван в штаб флота, а вернулся старшим лейтенантом с новым командиром подводной лодки. Весь экипаж переоделся в первый срок и без команды выстроился на палубе. Александр Маринеско подошел к флагу и припал на колено, поцеловав его. Попрощавшись с каждым подводником С-13, старший лейтенант в отставке, герой-подводник Советского Союза Александр Маринеско сошел с корабля, навсегда покинув военно-морской флот. Александр Маринеско уходил с флота оклеветанный завистниками и лицемерами. Нарком Николай Кузнецов пытался помочь Маринеско, но тот от всякой помощи отказывался, решив уйти на гражданский флот.
Александр Маринеско в период с 1946 по 1948 год ходил на нескольких судах в качестве помощника капитана, затем был списан в связи с ослаблением зрения. Его все чаще одолевали воспоминания о военном флоте.
На берегу Александру Ивановичу пришлось начинать новую жизнь, и он устроился на работу в институт переливания крови завхозом. Сотрудники его уважали, но начальнику принципиальный и честный человек был неугоден. Донос в ОБХСС и суд приговорил Александра Маринеско к трем годам лишения свободы, которые отбывал на Колыме вместе с изменниками родины. В марте 1953 года вышел указ об амнистии, а 27 января 1988 года уже после кончины Александра Маринеско Ленинградский городской суд признал его не виновным.
В конце жизни счастье улыбнулось Александру Ивановичу Маринеско - он встретил Валентину Александру Филимонову, но судьба им отпустила очень мало. На долю женщине досталось самое сложное - находиться рядом с угасавшим любимым человеком. Александр Иванович Маринеско тяжело болел - у него прогрессировал рак пищевода, а жить приходилось на нищенскую пенсию. Тогда около 200 офицеров, среди которых 20 адмиралов, шесть героев СССР, 45 командиров подводных лодок обратились в ЦК КПСС с ходатайством о назначении Александру Маринеско персональной пенсии, но получили отказ.
Звание Героя Советского Союза Александру Маринеско присвоили, но к тому времени он уже получил свою награду на небе. Вечная ему память! И он живет в памяти людей. Его именем названы улицы в различных портовых городах, корабли и музеи.
мемориал капитану 3 ранга А. И. Маринеско в Нижнем Новгороде
музей подводных сил РФ имени А. И. Маринеско в Санкт-Петербурге
Будущий подводник появился на свет 15 января 1913 г. Отец его, Иван Алексеевич Маринеску, был из Румынии. Сирота с семи лет, он, будучи смышленым и трудолюбивым, поднялся до уважаемой должности машиниста сельскохозяйственных машин. В 1893 г. его призвали во флот и определили кочегаром на миноносце. Иван Алексеевич справлялся со своими обязанностями, пока не допек его один из офицеров. После удара по лицу взбешенный матрос, согласно одной версии, избил старшего по званию, по другой - с силой оттолкнул от себя. Не дожидаясь суда, матрос при содействии товарищей бежал из карцера, переплыл Дунай и двинулся на Украину. Расчет на то, чтобы затеряться, оправдался. Вплоть до 1924 Иван Алексеевич не оформлял гражданства, держался подальше от крупных городов, а также сменил фамилию на Маринеско. Кусок хлеба он, к слову, находил везде - спасали золотые руки.
В 1911, находясь на Полтавщине, Иван Алексеевич познакомился с черноглазой красавицей-крестьянкой Татьяной Коваль, и спустя короткое время они поженились. Молодые перебрались в Одессу, где Маринеско нашел себе работу по специальности. Именно здесь у них родились двое детей: дочь Валентина и сын Александр. Согласно воспоминаниям подводника из бывшего государственного преступника вышел очень мягкий и снисходительный отец, мать же была куда строже, с весьма тяжелой рукой.
Юные годы Александра Ивановича прошли на улицах Одессы. Сам подводник рассказывал: «В семь лет я уже прекрасно плавал. За судоремонтным заводом располагалось кладбище старых кораблей. Взрослые туда не заглядывали, и мы проводили целые дни, ловя рыбу, купаясь, закусывая и покуривая. Распорядок наш менялся редко и лишь для разнообразия впечатлений. Иной раз мы гурьбой уходили на пассажирские пристани и просили пассажиров рейсовых пароходов бросать в воду гривенники. Когда кто-нибудь кидал монету, мы ныряли за ней в прозрачную воду. Бывало, что овладевали ими в бою, к радости пассажиров, наблюдавших за подводными схватками».
Первыми кораблями для Александра Ивановича стали черноморские яхты. Легкокрылые и белоснежные они казались чумазым одесским ребятишкам сказочными видениями, недостижимыми для обычных людей. Революция внесла в это представление существенные коррективы. Яхты стали принадлежать заводским коллективам, однако принимали в Одесский яхт-клуб всякого, кто был готов, как следует поработать. Маринеско расказывал: «Окончив пятый класс, я думал только о море. Первой школой для меня стал местный яхт-клуб. Всю весну я помогал чинить яхты, и к началу навигации меня в числе лучших зачислили в одну из команд. Все лето я плавал, исполняя обязанности настоящего матроса. А в конце лета уже участвовал в настоящих соревнованиях».
Несмотря на столь успешное начало с яхтами вскоре пришлось расстаться - клуб переехал в район Аркадии. Расставание с полюбившимся судном Александр пережил болезненно - без кораблей и моря он уже существовать не мог. К счастью, нашелся временный выход из положения. Маринеско устроился учеником на центральную спасательную станцию, размещенную на Ланжероне. Его служба началась с дежурств на вышке, благо опыт сигнальщика у него был. Затем он прошел первичный инструктаж и был допущен к спасательным операциям.
Несмотря на беспокойный характер, учился Александр совсем неплохо и много читал. Однако за школьной партой он просидел всего шесть лет - до 1926 года. После того, как ему стукнуло тринадцать, Маринеско в качестве ученика матроса начал плавать на кораблях Черноморского пароходства. В четырнадцать лет подросток увидел Кавказ и Крым, а вскоре пришел указ о зачислении Александра в школу юнг.
Стать воспитанником этого заведения было не только большой честью, но и нешуточным испытанием. Первый год обучения включал занятия по столярному, токарному и слесарному делу - матрос обязан уметь все. Ребята изучали основы навигации и такелаж, учились читать морские лоции и корабельные документы. Все это давалось Александру легко. На второй год наука стала сложнее. Весь курс был отправлен на блокшив «Лахта», пригнанный с Балтики. Там ребята жили на казарменном положении, с распорядком близким к военному. Все делалось по сигналу горниста, развлечений не было никаких. Несмотря на то, что блокшив стоял около волнолома, на берег учащиеся выходили только по субботам, да и то если не были на вахте. Потомственный моряк Сергей Шапошников, обучавшийся вместе с Маринеско, рассказывал: «Старые боцманы еще царской службы спуску никому не давали. Но в вынужденном затворничестве имелась своя прелесть. Мы сдружились, научились жить так, чтобы никто никого не раздражал и не теснил. Сегодня, в эпоху атомных подводных лодок и космических полетов, проблемы взаимной адаптации и психологической совместимости разрабатываются учеными. Тогда таких слов даже не знали. Но в строгих порядках на «Лахте» заключался глубокий смысл. Это был фильтр. Не устраивает такая жизнь - иди в шлюпку и прощай. Никто не держит, так как в море будет труднее». Два года составлял срок обучения в школе юнг. Маринеско, как наиболее успевающему, его уменьшили до полутора лет, после чего без экзаменов зачислили в Одесское мореходное училище.
«Мореходка» готовила будущих штурманов дальнего плавания. Год напряженной учебы, а потом пятимесячная практика на прославленном паруснике «Товарищ» закончилась для Александра государственным экзаменом. Принимавшие его двенадцать капитанов были беспристрастны и беспощадны - из сорока курсантов после испытаний осталось всего шестнадцать. После окончания училища Маринеско на некоторое время вернулся на берег. Морские науки по-прежнему оставались на первом месте, однако это не мешало ему заниматься общественными делами. За короткое время Александр побывал в самых неожиданных ролях - активиста «Общества друзей советского кино и фото», массовика-затейника, участника любительского ансамбля клуба «Моряк». А в апреле 1933, Александр Иванович получил свое первое назначение - на пароход Черноморского флота «Красный флот» четвертым помощником капитана. Вот что Маринеско рассказывал о своем дебюте: «Пароход наш - старая посудина в тысячу тонн водоизмещением. Плавал он по Крымско-Кавказской линии, перевозя зерно. Капитан, опытный моряк и великий пьяница, две недели внимательно присматривался ко мне, а затем доверился полностью и во время ходовой вахты на мостик практически не заглядывал. Спустя два месяца я стал уже вторым помощником и на должности этой порядочно хлебнул горя. Шла форсированная перевозка зерна из Херсона, Скадовска и Николаева в порты Закавказья. Дабы перевыполнить план, пароход излишне нагружали, что обходилось благополучно до поры до времени. Однажды в двадцати часах хода от Батуми мы попали в шторм баллов восьми. Повреждений на нашей коробочке было много, волнами снесло парадный трап и шлюпку. В Батуми, когда вскрыли трюмы, увидели, что спасло нас подмоченное, разбухшее зерно, которое забило пробоину и остановило поступление забортной воды».
Плавать на пароходах Александру Ивановичу долго не пришлось - осенью 1933 его призвали в кадры Военно-Морского Флота. Уже в ноябре он прибыл в Ленинград и, получив знаки различия командира шестой категории, был направлен в штурманские классы спецкурсов командного состава. Вместе с ним в Северную столицу России приехала и Нина Маринеско (урожденная Карюкина). Их свадьба прошла незадолго до отъезда. О начале военно-морской службы Маринеско известно мало. Старые товарищи, видевшие его в первые месяцы, единодушно отмечали: «Александр учился хорошо, никаких претензий ни у комсомольской организации, ни у командования к нему не было, однако настроение его временами было подавленное. Дипломированный штурман, в недалеком будущем капитан черноморского корабля, здесь он снова превратился в курсанта, постигая многое с азов».
Курсы Александр Иванович окончил досрочно в 1935 и был назначен на подводную лодку Щ-306 «Пикша» дублером штурмана. Уже через пару дней после появления Маринеско подлодку стали подготавливать к многодневному походу. Александр Иванович - физически крепкий, небольшого роста - легко освоил свое хозяйство, быстро научился на лодке ориентироваться, разобрался в машинах и в оружии. Скучать он не умел и к походу готовился с усердием. Ветеран-подводник Владимир Иванов вспоминал: «Тот автономный поход составил сорок шесть суток. Для «щуки» это очень много. В таких плаваниях человек раскрывается полностью. Александр был настоящий моряк, нес службу безупречно. Жизнерадостный и веселый, команда сразу его полюбила. Через пару месяцев он прекрасно знал всю лодку - было видно, что готовит себя к управлению».
К 1937 переломный период в жизни Маринеско закончился. Он считал себя настоящим подводником, у него появилась новая цель в жизни, и в ноябре Александр Иванович был направлен на Высшие курсы командного состава. Окончившие их заслуживали право самостоятельного управления кораблями. Но тут внезапно, как гром среди ясного неба, в разгар практических занятий летом 1938 на курсы пришел приказ: «Отчислить слушателя Маринеско и демобилизовать из флота». Распоряжение не было связано с какими-либо прегрешениями Александра Ивановича. В числе наиболее возможных причин историки называют чисто анкетное обстоятельство - кратковременное пребывание малолетнего Саши на землях, занятыми белыми, или румынское происхождение отца.
Так молодой моряк остался без любимого дела. Попытки устроиться на торговый флот ни к чему не привели. Мучительное изгнание Александр Иванович переносил молча. Понимая, что требовать объяснений бессмысленно, он не писал заявлений и не ходил по инстанциям. Стараясь занять себя, Маринеско, избегая пристаней, бродил по городу, встречался с немногими друзьями и помогал им в быту. О переживаниях своих он говорить не хотел, и на все расспросы коротко отвечал: «Произошла ошибка, разберутся». К счастью, это состояние, изматывающее душу, продолжалось сравнительно недолго. Так же внезапно, как распоряжение о демобилизации, пришло постановление явиться на службу, и Маринеско, снова появившись в составе Учебного отряда, с упоением принялся наверстывать упущенное. В ноябре 1938, окончив курсы, Александр Иванович получил звание старлея и вступил в командование лодкой «М-96».
С первых же дней управления подлодкой выявились непредвиденные трудности, главная из которых заключалась в том, что субмарина «М-96» была совершенно новой. Новая лодка - это новая команда, не спаянная и не накопившая совместных традиций и опыта. Первые полгода на лодке работали строители, присутствие которых затрудняло повседневное несение службы. Еще одна трудность состояла в том, что из-за малых размеров субмарины на ней не были предусмотрены должности военкома и помощника командира. Сам же Александр Иванович в качестве помощника не плавал, не было у него также опыта политической работы. Справиться с этими трудностями Маринеско помог глава дивизиона «малюток» Евгений Юнаков. Будучи талантливым воспитателем Евгений Гаврилович поставил перед собой задачу воспитать в явно одаренном молодом командире подлодки недостающие старпомовские качества. Впоследствии он говорил: «Моряка из Маринеско делать не нужно было. Нужно было делать военного моряка». О том, как рьяно командир «М-96» взялся за дело, можно судить по тому, что в 1940 экипаж подлодки по итогам политической и боевой подготовки занял первое место, а Александр Иванович был удостоен золотых часов и повышен до капитан-лейтенанта. В январе 1941 строгий и многоопытный Юнаков дал двадцатисемилетнему командиру подлодки следующую характеристику: «Маринеско решителен, смел, находчив и сообразителен. Отличный моряк, подготовлен хорошо. Умеет быстро ориентироваться и принимает верные решения. Передает подчиненным свои навыки, знания и боевой дух. Пренебрегает личными интересами ради пользы службы, выдержан и тактичен. Заботится о подчиненных».
Перед войной «малютка» Александра Ивановича исправно несла дозорную и разведывательную службу. О последнем предвоенном плавании «М-96» подводник писал: «На девятый день нахождения в море все очень устали… Мы хорошо поработали - прошлогодние нормативы, давшие нам общефлотское первенство, заметно превышены. Отныне для срочного погружения нам требуется всего семнадцать секунд (по нормам 35) - до сих пор этого ни одна «малютка» не добивалась. Было трудно, но никто не жаловался». о начале войны застали «М-96» в море. Гарнизон Ханко - арендованный у финнов каменистый полуостров, куда перед войной переехала семья Маринеско - готовился отразить нападение, однако гражданское население необходимо было срочно эвакуировать. Нина Ильинична, взяв самое необходимое, вместе с маленькой дочкой Лорой отплыла на теплоходе в Ленинград. Повидать их Александр Иванович так и не смог, в июле 1941 его «М-96» вышла в Рижском заливе на боевую позицию. Минная обстановка в тот момент была сравнительно терпимой, но на обратном пути ощутимо изменилась к худшему. Маринеско, еще не имевшему опыта хождения через минные заграждения, одному из первых пришлось осваивать эту науку - науку, где любая ошибка грозила гибелью. Александр Иванович говорил: «Нет ничего мучительнее, чем прохождение минного поля в подводном положении. Это как бой с невидимкой. Мина себя не выдает, недаром ее именуют молчаливой смертью. Можно лишь догадываться об ее истинном расположении, полагаясь на рассказы ходивших до тебя товарищей и собственное чутье». За судьбу «М-96» не без основания тревожились, однако Александр Иванович привел лодку в Кронштадт.
После возвращения на базу пришло распоряжение - две балтийские «малютки», включая «М-96», отослать на Каспийский флот. Для отправки лодку необходимо было демонтировать и разоружить, и это начали реализовывать. Однако в связи со стремительным продвижением немецких войск приказ отменили, и лодку вновь стали приводить в боеспособное состояние. К тому времени положение на Ленинградском фронте сложилось критическое, и некоторое время «М-96» стояла заминированной. А поздней осенью 1941 лодку отогнали к плавбазе «Аэгна». В ходе обстрела Ленинграда в середине февраля 1942 в двух метрах от левого борта субмарины взорвался артиллерийский снаряд. Прочный корпус не выдержал, и вода затопила два отсека. У лодки оставалось лишь восемь кубометров положительной плавучести, когда, благодаря оперативности экипажа, катастрофа была предотвращена. Авария оказалась крупной (особенно для блокадных условий), помимо корпусных работ обнаружились повреждения дизеля. Закончили восстановление лодки лишь к лету 1942, и в начале августа экипаж «М-96» начал подготовку к боевому походу.
В этом плавании пригодился опыт Маринеско, полученный на торговых судах. Он отлично знал морские пути, по которым двигались транспортные корабли. Результатом стало потопление немецкого транспорта в семь тысяч тонн водоизмещением. Атака была произведена из подводного положения днем, и обе торпеды угодили в цель. Транспорт охраняли три сторожевых корабля, и уходить от преследования Маринеско решил не в сторону баз, а в сторону занятого врагом порта Палдиски. Противник был сбит с толку, и подлодка, оторвавшись от преследования, на одиннадцатый день явилась на рандеву с дожидавшимися ее советскими катерами. Любопытно, что при всплытии корабли по ошибке обстреляли «М-96». Со слов одного подводника их экипажа Маринеско: «Командир и тут обнаружил редкую выдержку. Проведя второе всплытие, поставил подлодку между двумя кораблями так, что если бы они снова открыли по нам огонь, то попали бы друг в друга. Этот блестящий расчет позволил выиграть время. Позднее мы спрашивали, почему нас приняли за фашистов. Катерники ответили, что на рубке лодки свастика. Уже потом разобрались - кое-где проступила белая камуфляжная краска и действительно вышло похоже». За этот поход Александр Иванович был удостоен ордена Ленина и до конца навигации сумел успешно совершить еще одно плавание со специальным разведывательным заданием. Кроме того его произвели в капитаны третьего ранга и приняли в кандидаты ВКП(б). В числе тридцати офицеров, особо отличившихся в летнюю кампанию, он получил разрешение вылететь из окруженного Ленинграда к своей семье и встретить с ней Новый год.
1943 год стал самым тяжелым для балтийских подводников, оставшимся в их памяти временем вынужденного бездействия и жестоких потерь. Немецкое командование, убедившись, что заграждения, установленные на выходе из Финского залива, не так уж непроходимы, приняло дополнительные меры. В самом начале кампании, форсируя заграждения, подорвалось несколько первоклассных советских подводных лодок, и наше командование приняло решение не посылать более субмарины на гибель. За это время Александр Иванович был переведен командиром подлодки «С-13». К новому назначению он отнесся серьезно: «Лодка большая, все новое - и люди, и техника. На «малютке» я каждую гайку знал, воспитал команду, верил ей, и она мне верила». Тем не менее, Маринеско взялся за дело основательно. Личный состав он тренировал по-своему, постоянно проводя на Неве погружения. Упорно командир готовил и артиллерийские расчеты. На подлодке «С-13» помимо сорокапятимиллиметровой пушки стояло дальнобойное орудие 100-мм калибра, которое обслуживало семь человек. К началу навигации подлодка была «на товсь!», однако в 1943 Маринеско в море не выпустили.
Скорбь по погибшим друзьям вместе с вынужденным бездействием мучительно переживалось и матросами, и их командирами. Советские войска почти на всех фронтах перешли в наступление. Накопленный опыт требовал применения, а силы - выхода. Люди стали нервнее и раздражительнее, Александр Иванович только за лето и осень 1943 дважды побывал на гауптвахте, получив по партийной линии сначала предупреждение, а потом выговор. Маринеско дал слово исправиться, и обещание сдержал. В мае 1944 парткомиссия бригады подлодок постановила снять с него выговор в связи «с искуплением вины высокой дисциплиной и честной работой».
После капитуляции Финляндии наступило время новых походов. «С-13» покинула Кронштадт 1 октября, направившись на позицию в области Данцигской бухты. 9 октября подлодка обнаружила вооруженный транспорт «Зигфрид». Атака торпедами не удалась. Несмотря на то, что торпедный треугольник был определен верно, капитан корабля вовремя застопорил ход, и все торпеды прошли по носу. Подобная осечка не обескуражил Александра Ивановича, он снова атаковал одной торпедой, однако ее заметили, транспорт дал ход, и торпеда прошла за кормой. Казалось, что все потеряно, однако Александр Иванович дал команду «артиллерийская тревога». Между подлодкой и транспортом завязалась артиллерийская дуэль. Советские моряки стреляли лучше и вскоре корабль противника начал погружаться в воду. Успешно оторвавшись от вражеских миноносцев, «С-13» прибыла в гавань Ханко, где уже стояли советские плавбазы. За данный поход Маринеско получил орден Красного Знамени, а повреждённый «Зигфрид» был отбуксирован противником в Данциг, где его восстанавливали вплоть до весны 1945.
Весь ноябрь и декабрь 1944 лодка находилась на ремонте, а на Маринеско внезапно напала хандра. Здесь необходимо отметить, что в это время распалась его семья. Впоследствии Нина Ильинична говорила: «Сегодня я понимаю - когда от человека в бою требуется нечеловеческое напряжение сил, невозможно желать, чтобы в быту он был паинькой. Но тогда я была моложе - и не прощала». В новогоднюю ночь Александр Иванович неожиданно для всех совершил тяжелейший проступок - самовольно покинул плавбазу, загулял в городе и появился лишь вечером следующего дня. Происшествие было чрезвычйным и беспрецедентным. Война еще не закончилась, и строгие законы военного времени сохраняли свою силу, особенно на территории, недавно бывшей вражеской. Александру Ивановичу грозил суд трибунала. Тем не менее, командование проявило здравый смысл - подлодка была готова к походу, а командир пользовался у экипажа огромным доверием. Маринеско было позволено искупить свои ошибки в схватке с врагом, и 9 января 1945 «С-13» вновь отплыла на позицию в область Данцигской бухты.
Оказавшись на привычном месте, Александр Иванович вновь стал тем, каким команда его знала - отважным, расчетливым и энергичным бойцом. Тринадцать дней лодка плавала в средней части отведенного района действий, пару раз приходя в соприкосновение с судами противника. Однако Маринеско ни разу не предпринял попытки атаки, сохраняя торпеды для более крупной дичи. В конце концов, он принял решение переместиться в южную часть района. В ночь на 30 января подводники засекли группу кораблей, выходивших из Данцигской бухты и двигавшихся на северо-запад. А вскоре поступило сообщение от гидроакустика, услышавшего шум лопастей огромного двухвинтового корабля. «С-13» пошла на сближение. Видимости на мостике в это время не было никакой - мешал снежный буран и штормовая качка - и командир скомандовал погружение на безопасную от таранного удара глубину в двадцать метров. Однако скорость подлодки снизилась, и по акустическому пеленгу Маринеско понял - цель удаляется. Стрелять вслепую, учитывая несовершенство тогдашней аппаратуры, он не стал, и, когда цель прошла по носу подлодки, отдал команду всплывать. Видимость стала лучше, и подводники, взяв параллельный огромному лайнеру курс, понеслись вдогонку.
Соперничать с океанским лайнером в ходе было делом непростым. Спустя два часа погони Александр Иванович принял рискованное решение форсировать двигатели. Сумасшедшая гонка длилась еще около часа, и все это время командир не покидал мостика. Видимость по-прежнему оставляла желать лучшего, однако нет худа без добра - на кораблях конвоя лодку также не видели. И, наконец, наступил решающий момент. Торпедная атака была выполнена идеально. Три выпущенные торпеды угодили в цель, попав в самые уязвимые места корабля. Четвертая торпеда, к слову, вышла из аппарата наполовину, и позже торпедисты отсека втянули ее на место. Затонул лайнер через полчаса, однако экипаж подлодки этого уже не видел - после взрывов Маринеско скомандовал срочное погружение. Необходимо отметить, что нападение «С-13» была проведено согласно плану командира со стороны берега. Расчет Александра Ивановича оказался верен - охранение, состоящее из шести миноносцев, никак не ожидало атаки с этой стороны и в первый миг растерялось, что позволило лодке уйти на глубину. Отрицательные стороны принятого решения сказались позже, когда корабли охранения нащупали примерное местонахождение субмарины. На прибрежных глубинах притаившуюся лодку было куда легче обнаружить и обложить. И вот тогда Александр Иванович проявил искусство маневрирования. Четыре часа длился смертельный бой, и ни одна из сброшенных на лодку двухсот сорока бомб не повредила корпус (такие мелочи как разбитые сотрясением лампочки и вышедшие из строя приборы не в счет). Позднее Маринеско говорил: «Когда мне говорят о моей везучести, я смеюсь. Хочется ответить по-суворовски - один раз повезло, два раза повезло, ну положите что-нибудь и на умение...». Уловив момент, когда у преследователей закончился запас глубинных бомб, подлодка дала ход и вышла из опасного района.
Известие о гибели суперлайнера «Вильгельм Густлов» распространилось с быстротой звуковой волны. Советские подводники на финских верфях услышали о подвиге «С-13» еще до ее возвращения на базу. Сами же участники «атаки века» домой не стремились. Проведя мелкий ремонт и перезарядив торпедные аппараты, экипаж начал готовиться к новым атакам. Со следующей целью подлодке помогла балтийская авиация. Прибыв по указанным координатам, «С-13» обнаружила крейсер типа «Эмден» в боевом охранении из шести эсминцев новейшего типа «Карл Галстер», двигавшихся в сторону Германии. Началась погоня, чем-то похожая на недавнюю гонку за лайнером. Снова полный ход в крейсерском положении, снова форсирование двигателей. На этот раз Маринеско принял решение стрелять кормовыми. Несмотря на известный риск - кормовых аппарата было всего два, а не четыре - подобная атака позволяла быстрее уйти от преследования. Залп, произведенный 10 февраля 1945, был необыкновенно метким. Цель поразили обе торпеды, и вспомогательный крейсер «Генерал Штойбен» затонул в считанные минуты. Вместо срочного погружения Александр Иванович скомандовал «полный вперед!», и «С-13» скрылась в открытом море.
Несмотря на выдающиеся успехи, за этот поход командир получил лишь орден Красного Знамени. На сниженную оценку подвига повлияло его прегрешение в новогоднюю ночь. Сам легендарный подводник вины с себя не снимал, однако говорил коллегам: «И команде награды скостили. Она-то тут причем?». В новый поход «С-13» отправилась 20 апреля. Экипаж настроен был по-боевому, однако плавание не оправдало надежд подводников. К слову, не увеличился лишь боевой счет лодки, но по своей напряженности поход не уступал остальным. Только за десять дней (с 25 апреля по 5 мая) подводная лодка уклонилась от четырнадцати торпед, выпущенных по ней. Вряд ли под конец войны подводники противника разучились стрелять - таким количеством торпед можно уничтожить целую эскадру, и лишь благодаря бдительности и отличной выучке экипажа Маринеско ни одна из них не попала в цель. Закончил войну подводный ас так же, как и начал, - в дозоре. Победу моряки отпраздновали лежа на грунте с соблюдением всех предосторожностей. Возвращение же домой затянулось - командование посчитало нецелесообразным сразу отзывать подлодки с занимаемых позиций. Любопытно, что из тринадцати дизель-электрических торпедных подлодок балтийского флота «С» класса, за годы войны уцелела лишь та, которой командовал Маринеско.
После тесноты и скованности, после чудовищного перенапряжения сил людей на берегу неудержимо тянуло «гульнуть», почувствовать себя свободными. Александр Иванович это прекрасно понимал и под личную ответственность отпускал отряды моряков на берег. Это называлось «ходить на размагничивание». К сожалению, сам командир не оправдал доверия командования. Нервное истощение, одиночество, душевное неустройство вылилось в его самовольные отлучки и конфликты с начальством. Кроме того у Маринеско проявились первые признаки эпилепсии. Руководство приняло решение понизить его в звании до старлея и перевести на другую лодку на должность помощника. Выносившие вердикт военачальники ценили Александра Ивановича и желали сохранить для подводного флота. Однако для Маринеско перспектива распрощаться с «С-13», попасть под начало к другому командиру была непереносима. Знаменитый адмирал Николай Кузнецов писал: «В данном случае наказание не исправило человека, а сломало его». Узнав о своем разжаловании, подводный ас в ноябре 1945 оставил службу.
В 1946-1948 годах Александр Иванович в качестве помощника капитана плавал на торговых судах, побывал в заграничных рейсах. Однако капитаном он так и не стал и был уволен по причине ослабления зрения. Плавая на кораблях Ленинградского пароходства, Маринеско познакомился с радисткой Валентиной Громовой, ставшей его второй женой. Вслед за мужем, она перебралась на берег, и вскоре у них появилась дочь Таня. А в 1949 секретарь Смольнинского райкома предложил подводнику работу в Институте переливания крови на должности замдиректора по хозяйственной части. К сожалению, директору честный зам, мешавший заниматься самоснабжением и строить дачу, был совсем не нужен. Между ними возникла вражда, и вскоре Маринеско, раздавший сотрудникам после устного разрешения директора несколько тонн торфяных брикетов, списанные за ненадобностью, был обвинен в расхищении социалистической собственности. Состоялся суд, на котором прокурор отказался от обвинения, а оба народных заседателя выразили особое мнение. Дело было рассмотрено в другом составе, и приговор составил три года на Колыме. К слову, годом позже на скамье подсудимых оказался и окончательно запутавшийся в своих махинациях директор по хозчасти.
Любопытно, что оказавшись в сложных обстоятельствах, Александр Иванович собрался. Больной и надломленный он не рухнул ни нравственно, ни физически, не озлобился и не потерял своего человеческого достоинства. За все время заключения у него не было зафиксировано ни одного эпилептического припадка. Письма жене подводник писал бодрые, с юморком: «Живу, работаю и считаю время не сутками, а часами. Их осталось около 1800, однако если выкинуть часы сна, то выходит 1200. В баню сходить восемь раз, хлеба скушать семьдесять килограммов».
После возвращения в Ленинград в октябре 1951 Александр Иванович работал грузчиком, топографом и, наконец, устроился на завод «Мезон». Маринеско полюбил свою новую работу в отделе промышленного снабжения, жил интересами предприятия и при встречах со старыми товарищами всегда рассказывал о заводских проблемах. Он говорил: «Я много себе там позволяю. В заводской газете пишу критические статьи, возражаю начальству. Все сходит. Ну, а с рабочими я ладить умею». Невероятно, но факт - о том, что Александр Иванович совершил в годы войны, работники завода узнали только из газет, сам же легендарный подводник о своих подвигах никогда и ничего не рассказывал. Последние годы его жизни прошли относительно спокойно. Дочь Маринеско рассказывала, что у ее отца было множество интересов: «В юности он хорошо боксировал. Неплохо рисовал красками и карандашом, в основном - корабли и море. Любил танцевать чечетку - специально брал у одного моряка уроки. Прекрасно пел украинские песни. А во время отпусков садился в лодку и отправлялся рыбачить». Со своей второй женой Маринеско также расстался. А в начале шестидесятых в его жизнь вошла Валентина Филимонова, ставшая третьей и последней женой. Жили они очень скромно. Валентина Александровна вспоминала: «У нас не было ни приличного стула, ни стола, спали первое время на фанере. Позже тахту раздобыли и были счастливы».
В конце 1962 врачи обнаружили у Маринеско опухоль горла и пищевода. Хирург, оперировавший Маринеско, писал: «Александр Иванович в госпитале вел себя мужественно, терпеливо сносил мучения, был, как ребенок, застенчив. Ни разу он не упомянул о заслугах и не пожаловался на судьбу, хотя был со мной откровенен… Все понимал, но не терял надежды, не падал духом, не «ушел в болезнь», наоборот, его интересовало все, что происходило за стенами госпиталя». Умер легендарный подводник 25 ноября 1963 г., в пятидесятилетнем возрасте, а 5 мая 1990 года ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
По материалам повести А.А. Крона «Капитан дальнего плавания» и сайта http://www.aif.ru.
Ctrl Enter
Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Биография Александра Маринеско
Герой Советского Союза, Александр Иванович Маринеско родился 15 января 1913 года в Одессе в рабочей семье. Выросший возле моря, с детства Александр мечтал стать моряком. После шести лет трудовой школы, ему удаётся стать учеником матроса. Сумев себя хорошо зарекомендовать, юный Маринеско получает направление в школу юнг, после окончания которой продолжает обучение в Одесском мореходном техникуме. В двадцать лет сбывается его мечта работать на флоте, и Александр Маринеско в качестве третьего, а потом второго помощника капитана, совершает рейсы на пароходах.
В 1933 года Маринеско отправляют на специальные штурманские классы курсов командного состава Красного Флота. После их окончания, он становится руководителем штурманской боевой части на подлодке «Щ-306» на Балтийском флоте. В 1936 году ему присвоено звание лейтенанта. В 1938 году, как гром среди ясного неба следует увольнение Маринеско с запретом занимать должности даже в торговом флоте. Причиной стало происхождение Александра Ивановича (его отец – румын, в 1893 сбежавший в Одессу из Румынии из-под ареста) и наличие родственников за границей. Маринеско, будучи гордым и самолюбивым человеком, не стал писать просьбы о восстановлении, несмотря на то, что вся жизнь его и мечты были связаны с морем. К счастью, по неизвестной до сих пор причине, уже через месяц лейтенант Маринеско восстановлен в должности и ещё через два месяца становится старшим лейтенантом.
Окончив учёбу в отряде подводного плавания, Александр Иванович Маринеско служит помощником командира, потом командиром подводной лодки М-96. Под его руководством экипаж подлодки в 1940 году становится лучшим по боевой и политической подготовке. Сам командир получает повышение звания - становится капитан-лейтенантом, и награждается именными золотыми часами.
С началом Великой Отечественной войны, Маринеско вместе с экипажем своей подлодки были переправлены в Рижский залив и долго не принимали участия в боевых операциях. Вынужденное безделье сказалось на дисциплине моряков. В конце 1941 года Александра Ивановича даже лишили кандидатского статуса в члены партии за пьянство и азартные игры в карты. Наконец, в августе 1942 подлодка М-96 под командованием Маринеско приняла бой с немецкой плавбатареей. Сведения о том, удалось ли выпуском двух торпед повредить вражеские судна, разнятся. Несмотря на то, что не все действия командира в этом походе, соответствовали необходимости (подлодка покинула позиции, вовремя не подняла флаг, из-за чего, чуть была не затоплена своими), тем не менее, Маринеско наградили орденом Ленина. К концу этого же года он был восстановлен как кандидат в ВКП(б) и ещё через несколько месяцев стал членом партии и капитаном 3-его ранга.
В 1942 и начале 1943 года, продолжая службу на М-96, экипаж во главе с Маринеско совершил ещё три боевых выхода, но победами отмечен не был. С апреля 1943 года по сентябрь 1945 года, судьба Александра Ивановича Маринеско связана с другой подводной лодкой «С-13». В качестве командира Маринеско совершил три боевых похода «С-13». Октябрь 1944 года ознаменовался атакой на немецкий траулер «Зигфрид» с существенным повреждением судна. Маринеско получил орден Красного Знамени.
Подводная "Атака века" Александра Маринеско
В конце 1944 года, у командира очередные проблемы с дисциплиной: он самовольно оставил корабль на два дня в финском порту, будучи в нетрезвом состоянии. Командующий Балтийским флотом даже собирался отдать Маринеско под военный трибунал. Дав шанс оправдаться в боевой обстановке, адмирал В.Ф. Трибуц в начале 1945 года отправляет подлодку «С-13» в боевой поход. Во время этого, пятого по счету боевого похода Маринеско становится подводником №1 для всех советских людей, совершив затопление сразу двух крупных вражеских кораблей.
30 января 1945 года после атаки, руководимой А.И. Маринеско, пошёл ко дну «Вильгельм Густлов», огромный лайнер, на котором находилось более 2 тысяч немецких военных, в том числе 406 специалистов-подводников, множество гауляйтеров и нацистских руководителей, офицеров гестапо и СС и несколько тысяч гражданских лиц. По сути своей, этот когда-то бывший туристическим лайнер, стал базой для учёбы немецких подводников. Военные специалисты назвали операцию морской атакой века.
Через десять дней после этого подвига, экипаж «С-13» совершает второй. Немецкое судно «Генерал фон Штойбен» на борту которого находилось более 3 тысяч немецких офицеров и солдат, пытавшихся эвакуироваться через Данцигскую бухту, было потоплено атакой советской подлодки прорвавшейся сквозь сторожевое охранение. За этот поход Маринеско представили к званию Героя Советского Союза, однако, возможно из-за прошлых прегрешений, вместо Золотой Звезды ему дали орден Красного Знамени.
Военный поход апреля-мая 1945 года Маринеско славы не добавил. Стали поступать жалобы на его пренебрежение служебными обязанностями и пьянство. После окончания войны были попытки разжаловать его в звании. На него неоднократно накладывали дисциплинарные взыскания.
Проработав на торговом флоте до 1949 года, Маринеско был списан на берег по состоянию здоровья. Работая замдиректора НИИ переливания крови в Ленинграде, получил срок 3 года за хищения и прогулы. В 1953 году судимость была снята по амнистии. Он продолжил работу в Ленинграде на заводе «Мезон» в должности руководителя группы снабженцев. Умер Маринеско в 1963 году от тяжёлого онкологического заболевания. Его имя долго стирали в советской истории, но справедливость восторжествовала – в 1990 году посмертно Александру Ивановичу Маринеско, лидеру среди подводников СССР по общему тоннажу потопленных вражеских судов, было присвоено звание героя Советского Союза.
Алекса́ндр Ива́нович Марине́ско (2 (15) января (19130115 ) , Одесса - 25 ноября , Ленинград) - командир Краснознамённой подводной лодки С-13 Краснознамённой бригады подводных лодок Краснознамённого Балтийского флота , капитан 3-го ранга , известный по «Атаке века ».
Биография
Боевой путь
«Атака века»
А. И. Маринеско в списке героев СССР
Вопреки утверждениям ряда военных и историков, трёхдневный траур по потопленному теплоходу в Германии не объявлялся (за всю войну он объявлялся только по уничтоженной в Сталинграде 6-й армии вермахта) и Гитлер не объявлял Маринеско своим личным врагом (на тот момент Германия несла тяжелейшие потери на фронтах, и Гитлер сообщение о гибели «Вильгельма Густлоффа» воспринял довольно равнодушно).
«Вильгельм Густлофф» был крупнейшим по тоннажу теплоходом, потопленным советскими подводниками, и вторым по числу жертв (лидирует теплоход «Гойя», потопленный 16 апреля 1945 года подводной лодкой «Л-3»; на нём погибло около 7000 человек) .
В некоторых немецких публикациях в годы холодной войны , потопление «Густлоффа» называется преступлением против мирного населения, таким же, как бомбардировка Дрездена союзниками. Однако исследователь катастрофы Гейнц Шён заключает, что лайнер представлял собой военную цель и его потопление не являлось военным преступлением, так как: суда, предназначенные для перевозки беженцев, госпитальные суда должны были быть обозначены соответствующими знаками - красным крестом, не могли носить камуфляжную окраску, не могли идти в одном конвое вместе с военными судами. На их борту не могли находиться какие-либо военные грузы, стационарные и временно размещённые орудия ПВО, артиллерийские орудия или иные аналогичные средства.
Говоря юридическим языком, «Вильгельм Густлофф» был боевым кораблём, на который позволили подняться шести тысячам беженцев. Вся ответственность за их жизнь, с того момента как они поднялись на боевой корабль, лежала на соответствующих должностных лицах немецкого военного флота. Таким образом, «Густлофф» являлся законной военной целью советских подводников, ввиду следующих фактов:
Окончание войны
Памятник А. И. Маринеско в Калининграде
Трудовой путь
Именем А. И. Маринеско названы набережная в Калининграде и центральная улица одного из районов города в Севастополе . Улица Строителей (Ленинград), на которой Маринеско жил до войны, также была переименована в его честь в улицу Маринеско, а также улица в Одессе (спуск Маринеско). В центральном музее Воружённных Сил экспонируется флаг подводной лодки «C-13». В Санкт-Петербурге имеется музей подводных сил России им. А. И. Маринеско (Санкт-Петербург, Кондратьевский пр-т., 83/1). Имя А. И. Маринеско носит Одесское мореходное училище , Украина .
Награды
- Герой Советского Союза с вручением ордена Ленина и знака особого отличия - медали «Золотая Звезда» ( , посмертно)
См. также
Источники
- Э. А. Ковалёв Короли подплава в море червонных валетов. - М., СПб.: Центрполиграф, 2006. - С. 308. - 428 с. - ISBN 5-9524-23224-8
- Маринеско, Александр Иванович на сайте «Герои страны»
- М.Морозов. Гибель «Вильгельма Густлова»: правда и домыслы. - Военно-Исторический сборник «Мифы Великой Отечественной» , М.: Яуза, Эксмо, 2008 ISBN 978-5-699-28293-7
- Р.Горчаков. Кого потопил Маринеско? "Посев ", 2001, №8-9
- Schön, Heinz; Die Gustloff Katastrophe (Motorbuch Verlag, Stuttgart, 2002)
- Отрывок из «История Великой Отечественной войны»: В жестокий шторм подводная лодка С-13 под командованием А. Маринеско потопила чудо-корабль Вильгельм Густлов, на борту которого из Кенигсберга уходил цвет фашистского подводного флота: 3 700 офицеров, экипажи для 70-80 подводных лодок, высокопоставленные чиновники, генералы и высшее командование, а также вспомогательный женский батальон (надзирательницы в лагерях, эсэсовки) - 400 человек. Подвиг моряков-подводников был назван «атакой века». В Германии объявили трёхдневный траур. Командира конвоя расстреляли по личному приказу Гитлера. Капитан Маринеско был объявлен его личным врагом.
- Огонёк (2001, № 39), статья «Легенда о Маринеско», комментарий вышеприведённой цитаты: Это - не просто ложь. Это - ложь преступная. Потому что атакой века потопление Густлова можно считать лишь с одной стороны - никогда столь малочисленное подразделение не уничтожало за один раз такого количества людей. Даже в знаменитой бомбардировке Дрездена (25 000 погибших) участвовало несколько тысяч летчиков… Не считая женщин и мужчин, в ледяной воде погибло 3000 детей. Гитлер воспринял сообщение о трагедии удивительно равнодушно. Ни в какие списки врагов Маринеско не попадал. Траур не объявлялся, да и не мог объявляться - о гибели теплохода официально сообщено не было. И капитан Петерсон, и командир сил охранения дожили до 9 мая 1945 года... А Маринеско вскоре после войны сняли с лодки за пьянство.
