Бесы прототипы. Бесы - Федор Михайлович Достоевский
«Бесы» Достоевского Ф.М.
Новый роман, который он начал писать под влиянием пережитого потрясения, получил название « » (1871—1872). В центре его оказался самый мрачный из художественных образов писателя — Ставрогин.
Этот персонаж (прототипом его послужил Спешнев) обладает колоссальной силой характера, умом и железной волей; он красавец, аристократ; наделен даром подчинять себе почти всех вокруг. Ho с молодых лет Ставро-гин поражен недугом безверия и пытается найти хоть какое-то приложение своим силам. Он кутит и развратничает в Петербурге; путешествует по миру, добираясь даже до Исландии (край света в те времена), посещает православные святыни в Греции, выстаивает в храмах шестичасовые службы. Ho если нет веры в душе, не поможет и это. Он, любимец женщин, на пари женится на убогой хромоножке Марии Лебядкиной, с тем чтобы на следующий же день покинуть ее. Он, наконец, отправляется в Соединенные Штаты, куда уезжали многие из «передовой» российской молодежи, пытаясь в новом демократическом государстве найти осуществление своих чаяний.
В Америке Ставрогин внушает двум выходцам из России, Шатову и Кириллову, две взаимоисключающие идеи. Шатову — о том, что без веры в своего Бога народ существовать не может и что миссия русского народа — явить разуверившемуся миру сохраненный в России образ русского Бога, Христа. И если даже будет математически доказано, что истина вне Христа, надо оставаться с Христом, а не с истиной. Кириллову же — что Бог умер. То есть, что Он забыл о людях и Его существование ничего не значит для них. Человек, осознавший это, обязан «заявить свою волю», заменить собою Бога, стать им. А самый решительный шаг к этому — совершить самоубийство, то есть показать себя полным хозяином своей жизни.
В Швейцарии Ставрогин «от скуки» вступает в революционную организацию, созданную «мошенником-социалистом» Петрушей Верховенским (прототипом его послужил Нечаев).
Ho все это лишь предыстория романа, его экспозиция, само же действие начинается в маленьком провинциальном русском городке, где живет мать Ставрогина, генеральша, а при ней «приживальщиком» отец Петруши и воспитатель Николая Ставрогина — Степан Трофимович Верховенский.
Верховенский принадлежит к поколению «прекраснодушных» либералов 1840-х годов, которые начинали внедрять «передовые» идеи в русское общественное Сознание, но еще в цивилизованной форме, без всяких призывов к насилию. Своего сына Петрушу Верховенский видел «всего два раза в своей жизни»: как только тот родился (потом его отослали на воспитание к «каким-то отдаленным теткам»), затем в Петербурге, где сын готовился поступать в университет. Таким образом, показывает Достоевский, Степан Трофимович (как и все поколение «изящных» либералов 1840-х годов) в известной мере ответствен за появление наиболее мрачных фигур современности: омертвевшего душой атеиста и нигилиста-революционера.
Вокруг Степана Трофимовича собирается кружок местных фрондеров — «наших». Они проводят время в разговорах на политические темы и ждут грядущих перемен. Тут-то в город и возвращаются Петруша Верховенский и Николай Ставрогин. Верховенский-младший заявляет, что приехал с поручением от тайного революционного центра в Швейцарии («Интернационалки») сформировать по всей России «пятерки» для подготовки революционного выступления. Постепенно атмосфера романа сгущается и мрачные апокалиптические ноты начинают звучать все явственнее...
Тем временем своя интрига раскручивается вокруг Ставрогина. Он влюблен (или ему кажется, что влюблен) в красавицу Лизу Тушину, дочь генеральши Дроздовой. Как всякий слабый духом человек (а Достоевский показывает, что Ставрогин все же слаб духом), Николай думает, что Лиза — последнее, за что он мог бы «зацепиться» в жизни и спастись. Он не хочет ее терять. Лиза тоже любит его. Ho в ожидании Ставрогина в город давно уже переехали Марья Тимофеевна, его законная жена, и ее брат, отставной капитан Игнат Лебядкин, пьяница и бузотер, привыкший тратить посылаемые Ставрогиным деньги и намеренный его шантажировать.
Для Ставрогина калека-жена теперь — лишь препятствие на пути к Лизе Тушиной (ибо расторжение церковного брака в России того времени было практически невозможно). Марья Тимофеевна поняла, что зло уже полностью овладело душой Ставрогина, подменило его человеческий облик и что у него «нож в кармане». При свидании она отказывается узнать его, крича: «Прочь, самозванец!», «Гришка Отрепьев — анафема!» Ставрогин уходит в ужасе, но гордость не позволяет ему поддаться на шантаж Игната Лебядкина: он говорит капитану, что скоро сам «объявит» о своем браке.
Свою интригу ведет и Петруша. Он понимает, что для успеха революционного переворота нужен вождь, обладающий обаянием, влиянием на людей, и он сам на роль такого вождя не тянет. Ho он не подозревает, что и Ставрогин всего лишь самозванец во всех смыслах. Что он только выдает себя за царственно-«всесильного» человека, а на самом деле слаб. В откровенном разговоре ночью Петруша раскрывает Ставрогину свои планы: «Мы провозгласим разрушение... Мы пустим пожары... Ну-с, и начнется смута! Раскачка такая пойдет, какой еще мир не видал... Затуманится Русь, заплачет земля по старым богам... Ну-с, тут-то мы и пустим... Ивана-царевича; вас, вас!»
Догадываясь о тайном желании Ставрогина «развязаться» с Лебядкиными, Петруша предлагает свою помощь: у него, мол, есть в запасе беглый уголовник Федька Каторжный, готовый за деньги на любую «работу». Ставрогин в ужасе отвергает предложение, но мысль эта западает в его помутненное сердце.
Вскоре Федька Каторжный зверски убивает Марью Тимофеевну и капитана Лебядкина, в городе вспыхивают пожары, организованные нанятыми Петрушей (чтобы посеять «смуту») людьми. Начинаются беспорядки и возмущения, вызванные и пожарами, и зверским убийством, и происшедшим незадолго до того святотатством (люди Петруши, а может, и он сам, осквернили икону Богоматери в храме). Лиза, поняв из слов Ставрогина, что есть и его вина в смерти Лебядкиных, решает сама все узнать и отправляется на место убийства, но, оказавшись в разъяренной толпе, погибает...
В этом романе погибают многие герои — почти все, кто искренне (в отличие от Петруши Верховенского) связал свою жизнь с «демоном» — Ставрогиным.
Члены «пятерки» во главе с Петрушей убивают Шaтова. Тело убитого сбрасывают в пруд. Подобно Нечаеву, Петруша «повязал» членов своей шайки кровью; теперь все они в его руках.
После совершения этого злодеяния Верховенский подталкивает к самоубийству Кириллова, который обещал Петруше взять вину за беспорядки на себя.
Жена Шатова, бросившись на поиски мужа, смертельно простудилась сама и застудила младенца. Ставрогин и его окружение проносится по городу, как чума. В итоге Петруша срочно покидает город. Преступление скоро раскрывают. Ставрогин, окончательно отчаявшись, повесился в своем загородном имении.
Ho это лишь внешняя канва событий. По ходу чтения читателя не оставляет смутное подозрение, что на совести Ставрогина еще одно страшное и тщательно скрываемое преступление, которое мучает его сильнее всего. Об этом рассказывается в главе, по цензурным требованиям исключенной Достоевским из основного текста романа. Глава эта называется «У Тихона», и повествуется в ней о том, как, еще живя в Петербурге, Ставрогин, желая испытать, до какого предела падения он может дойти, сначала намеренно обвинил в краже малолетнюю дочь своей квартирной хозяйки Матрешу, а затем пошел на еще большее зло, хладнокровно и расчетливо соблазнив ее. Для маленькой Матреши это стало ужасным потрясением, рассказать об этом кому-либо она боялась (Ставрогин, в свою очередь, страшился, что Матреша расскажет и тогда ему не миновать каторги). Ho мысль о том, что она «Бога убила», то есть разрушила Божий мир в себе, невыносимо мучила девочку. И вот однажды, когда никого не было дома, Ставрогин увидел, как Матреша появилась в проеме двери и, погрозив ему маленьким кулачком, ушла в чулан... Он догадался, зачем она пошла туда, — побежать бы, спасти, но тогда придется все объяснять, а так уже никто ничего не узнает. И Ставрогин выжидает нужное время, а затем, войдя в чулан, убеждается в правоте своей догадки: Матреша повесилась.
С тех пор образ маленькой Матреши не дает Ставроги-ну покоя. И он, уже по приезде в город написав «Исповедь», идет по совету Шатова в местный монастырь к старцу Тихону за помощью. Ho Тихон, прочитав «Исповедь», понимает, что она не свидетельствует о подлинном раскаянии Ставрогина, что его намерение обнародовать «Исповедь», то есть публично признаться в своем преступлении, тоже есть не более чем вызов обществу и еще одна попытка самовозвышения. Тихон знает, что такому, как Ставрогин, может помочь только «труд православный», то есть долгая и упорная работа самосовершенствования, а если «сразу», как хочет Ставрогин, то «вместо Божеского дела выйдет бесовское». Ставрогин отказывается от советов Тихона и со злобой покидает его...
Итак, роман кончается вроде бы трагически, все главные герои погибают, и лишь небольшим просветом на этом фоне выглядит судьба Степана Трофимовича, который на исходе жизни наконец решил порвать с прежним существованием и отправляется в путешествие по России. Далеко он, естественно, не уходит и, больной и ослабевший, вынужден остановиться на ближайшей станции. Там он знакомится с женщиной, торгующей религиозной литературой, и просит ее почитать ему Евангелие, которое он, по собственному признанию, не открывал уже «лет тридцать». Он с радостным умилением слушает, как книгоноша читает ему ту самую главу из Евангелия от Луки, повествующую, как Христос изгнал из тела одержимого легион бесов, а они попросили у Христа разрешения войти в пасшееся невдалеке стадо свиней. Христос разрешил им, бесы вошли в свиней, стадо обезумело и бросилось в море. Пришедшие же люди «нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме ».
Степан Трофимович, единственный из персонажей романа, умирает в спокойствии и даже в радости.
Достоевский предчувствовал, что революционное «бесовство» еще принесет России и всему миру немало бед. Время подтвердило самые худшие его опасения. В «Бесах» вообще очень многое предсказано с поразительной точностью.
Этот роман, в котором гениально угадано все то страшное, что произошло в России в грядущие десятилетия, оказался почти совсем не понят не только по выходе в свет, но и еще долгие десятилетия спустя. Критики-современники называли роман «бредом», «белибердой», «клеветой». Например, Н. К. Михайловский писал: «...нечаевское дело есть до такой степени во всех отношениях монстр, что не может служить темой для романа с более или менее широким захватом»; в общественном движении нечаевщина «составляет печальное... исключение», «третьестепенный эпизод». И. С. Тургенев же утверждал, что «у Достоевского нападки на революционеров нехороши: он судит о них как-то по внешности, не входя в их настроение».
Ho при этом вспомним о том, что Достоевский в начале работы над романом отказался от простого обличения нигилистов и «мошенников-социалистов». Введя в роман фигуру «вождя», Ставрогина, Достоевский показывает: трагедия современной ему России в том, что именно лидеры, кому полагалось быть лучшими, поражены безверием и образуют нечто вроде черной дыры, через которую врываются силы зла. Ведь рядом со Ставрогиным как бы усиливаются отрицательные качества у всех окружавших его: и у Шатова, и у Кириллова, и у Лизы, и у Петруши. К сожалению, это положение Достоевского оказалось понято еще менее.
Достоевский — мой любимый писатель. Его «Преступление и наказание» для меня что-то сродни библии. Каждый раз, как у меня что-то не ладится и кажется мне, что много серых оттенков врывается в жизнь, — я беру выше названный томик, открываю на любом месте и читаю страничек так с десяток. И всё!! На контрасте с жизнями героев и героинь моя жизнь снова начинает сиять, сверкать всеми красками. Проблемы кажутся незначительными и больше надуманными, вопросы легко решаемы, меланхолия развеивается моментально. Я вновь обретаю покой, счастье и бесконечное чувство благодарности меня переполняет. Так легко и просто быть счастливым! Вот такая магия. Спасибо Фёдору Михайловичу.
Но сейчас я о «Бесах». Закончила буквально на днях, не знаю сколько раз по счету перечитанный роман. Думаю, нет никакого смысла пересказывать сюжет, интригующие повороты линий и моменты, когда дыхание замирает, ожидая развязки. Я рецензирую лишь кадры, те самые, которые произвели на меня самое значительное впечатление. И лишь в сотый раз доказали, что автор не пишет, а рисует. Рисует так, что образы и картины возникают в уме в 4D изображениях. Ах.. знал ли Достоевский как актуальны будут его произведения спустя полтора века. Ничего не изменилось!
Идея рецензировать «Бесы» довольно нахальная, но дело даже не в переоценке собственных сил и возможностей, а в том, что попытка осознания того, что же я все-таки прочитала полезная, особенно в письменной форме, но вряд ли дотягивающая до того всеобъемлющего смысла, что выходит из под пера Ф.М.
Во-первых, само прочтение романа требует определенной доли терпения. Автор первые страниц двести медленно погружает читателя в атмосферу времени и обстоятельств, в бесчисленные хождения туда-сюда, знакомства с персонажами, которым, кажется нет конца и края.
Сам сюжет начинается с бала. И не просто начинается, а обрушивается внезапно на читателя, уже привыкшего к размеренному повествованию, производя эффект разорвавшейся бомбы и повсюду разбрызганных мозгов.
И затем, когда читаешь «Бесы» ощущение, что никак не можешь собрать в кучу разбросанный мозг, никак не можешь отделаться от какой-то ржавчины, которая лежит в истоке коллективного бессознательного, под названием «Русская ментальность».
«Бесы» — это роман-пророчество, которое мы явно наблюдаем на протяжении многих веков. И сейчас, в нашей ментальности не изменилось ничего. Взяв любой персонаж романа я могу найти точное ему соответствие в окружающей меня современной действительности. Но самое страшное не это, а то, что и в будущем, пусть пройдет еще пара веков и ни-че-го, ровнешенько ничего не поменяется.
Потому что одни боятся общественного мнения, другим скучно, третьим просто все равно, четвертым нечего кушать, пятые слабые и пустые, шестые подлые и мелочные. И с какой малости, с какой гадости начнется революция, но все эти русские люди первыми бросятся ее делать, вопреки здравому смыслу, вопреки ходу истории, просто потому что мы такие. А само общество провоцирует нас на это: своим инфантилизмом и глупостью.
Существует в некоторых странах такая модель отношений людей и власти, как «Государство — это я». Мы, общество, совокупность людей не отделимая от власти, от государства, мы его суть и смысл и всё, что происходит с нашей страной, с нашей улицей, двором, — всё происходит с нами, а значит, нас касается.
И есть модель, существующая в российской действительности. Над этой моделью и издевается постоянно Достоевский: «Государство — это они». Не мы, не я, а — они. Есть народ и есть власть. И это два непересекающихся полюса, подразумевающие постоянное открытое и скрытое противоборство, которое, понятно, что ведет к разрушению общества.
Что и происходит в истории российской постоянно. Сколько же еще столетий нам потребуется, чтобы понять эти простые истины, выучить этот урок. Что выжить можно лишь тогда, когда власть применяется не только и не столько для личного блага, сколько для блага страны и общества. Выжить всем: и народу, и тем, у кого власть.
«Люди одумайтесь, наша тройка летит в тар-тарары «.
Читать романы Достоевского надо бы в юности и в самом нежном возрасте, так сказать, в воспитательных целях, для рассортировки и промывания мозгов. Но написаны они так, что требуют большой усидчивости и терпения, да и решительно невозможно дойти до многих вещей в этом возрасте. А вот уже взрослая сложившаяся личность прочтет роман с пониманием message. И обязательно почувствует этот привкус горечи и сожаления о судьбе русского народа, русской страны и русской ментальности.
Если же горечь откинуть в сторону, то произведение — это великолепнейший, потрясающий сборник философских мыслей настоящего русского человека. Можно цитировать хоть каждую страницу. Но я добавлю только самое любимое. Все о ней. О ней. О родной русской/российской душе.
«Гулливер, возвратясь из страны лилипутов, где люди были всего в какие-нибудь два вершка росту, до того приучился считать себя между ними великаном, что, и ходя по улицам Лондона, невольно кричал прохожим и экипажам, чтоб они перед ним сворачивали и остерегались, чтоб он как-нибудь их не раздавил, воображая, что он все еще великан, а они маленькие. За это смеялись над ним и бранили его, а грубые кучера даже стегали великана кнутьями; но справедливо ли? Чего не может сделать привычка?»
«Мечты разлетелись, а сумбур не только не выяснился, но стал еще отвратительнее.»
«По вечерам с молодежью беседуем до рассвета, и у нас чуть не афинские вечера, но единственно по тонкости и изяществу; все благородное: много музыки, испанские мотивы, мечты всечеловеческого обновления, идея вечной красоты, Сикстинская мадонна, свет с прорезями тьмы, но и в солнце пятна!»
«Они первые были бы страшно несчастливы, если бы Россия как-нибудь вдруг перестроилась хотя бы даже на их лад, и как-нибудь вдруг стала безмерно богата и счастлива. Некого было бы им тогда ненавидеть, не на кого плевать, не над чем издеваться! тут одна только животная, бесконечная ненависть к России, в организм въевшаяся…»
«Настоящая правда всегда неправдоподобна, знаете ли вы это? Чтобы сделать правду правдоподобнее, нужно непременно подмешать к ней лжи. Люди всегда так и поступали.»
«…человеку кроме счастья, так же точно и совершенно во столько же, необходимо и несчастие!»
«Человек несчастлив только потому, что не знает, что он счастлив; только потому. Это всё, всё! Кто узнает, тотчас сейчас станет счастлив, сию минуту.»
«Всё хорошо, всё. Всем тем хорошо, кто знает, что всё хорошо. Если б они знали, что им хорошо, то им было бы хорошо, но пока они не знают, что им хорошо, то им будет нехорошо. Вот вся мысль, вся, больше нет никакой!»
«…вся вторая половина человеческой жизни составляется обыкновенно из одних только накопленных в первую половину привычек.»
«…непомерно веселит русского человека всякая общественная скандальная суматоха.»
Русская литература богата на яркие образы, актуальность тем многих произведений сохраняется и поныне. Чего только стоят « », «Отцы и дети», « ». Сегодня мы поговорим об известнейшем романе Ф.М. Достоевского «Бесы». Аннотация поможет узнать, о чем книга, но понять замысел автора и оценить масштаб произведения можно, только прочитав роман полностью.
Вконтакте
Смысловая нагрузка этого романа остается актуальной и сейчас. Смута, распространяемая радикальными ячейками общества, нашла благодатную почву, о чем автор романа говорит во всеуслышание.
Основа произведения строится вокруг «дела Нечаева », зверского убийства одного из членов законспирированного кружка революционеров. Бывший студент Шатов стремился «отойти от дел», но пал жертвой радикального кружка под руководством Верховенского.
Интересно! Книга вместила, пожалуй, рекордное количество персонажей, ставшие прототипами действующих лиц для романов западной литературы.
Начать предлагаем с наиболее важных моментов биографии Достоевского.
Немного истории
Федор Михайлович Достоевский родился 11 ноября 1821 года в столице Российской империи. Семья Михаила Андреевича (отец) и Марии Федоровны (мать) состояла из восьми детей. Михаил Андреевич приобрел несколько сел (Даровое и Черемошня), куда на лето отправлялась многодетная семья.
Там маленький Федор Михайлович познакомился с крестьянской жизнью, обучался латыни под пристальным надзором отца. Дальнейшее образование сводилось к занятиям французским, словесностью и .
На протяжении трех лет (до 1837) старшие братья Михаил и Федор пребывали в знаменитом пансионате Чермака. Юность Достоевского прошла в стенах Главного инженерного училища, куда Федор Михайлович поступил вместе с братом. Военные порядки тяготили их, ведь они видели себя на литературном поприще.
В 1833 году автора взяли в Петербургскую инженерную команду, однако спустя год он получил увольнение от службы . С 1884 начинаются литературные потуги молодого писателя. Он старательно переводит работы зарубежных авторов, публикуется инкогнито в журнале «Репертуар и пантеон». Май следующего года ознаменовался публикацией первого романа Достоевского – «Бедные люди». Оценки критиков были крайне положительными, писатель стал членом нескольких литературных кружков.
Однако обилие знакомых сыграло злую шутку – роковая дружба с М.В Петрашевским привела к ссылке . Михаил Федорович провел четыре года в Омске. Спустя пару лет стал рядовым Сибирского линейного батальона. С 1857 года автор получил полное помилование и возможность свободной печати своих произведений. В память о каторжных работах Достоевский пишет «Записки из Мертвого дома», произведшие фурор за рубежом.
Летом 1862 года происходит знаменательное событие – Достоевскому разрешают выехать в Европу, он выбирает Баден–Баден как временное пристанище. За рубежом начинается творческий расцвет мирового классика. В период с 1866 по 1880 выходит «великое Пятикнижие », куда вошли «Преступление и Наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы».
Январским утром 1881 года Ф.М. Достоевского не стало. Причина смерти – туберкулез легких, бронхит хронической формы. Похоронная процессия растянулась на километр до Тихвинского кладбища, где писатель получил последнее пристанище.
История создания «Бесов»
Федор Михайлович упорно работал над новым романом, который стал «особенной работой, которую предназначаю в «Русский вестник».
История создания представлена в хронологическом порядке:
- февраль 1870 г. – Федору Михайловичу приходит идея нового романа, который обязан стать «еще ближе, еще насущнее к действительному, прямо касаться самого важного современного вопроса »;
- март – Достоевский стремиться высказать все на бумаге, активно работает. Его терзают сомнения, будет ли роман успешным;
- май – писатель не может уместить в 25 листов все хитросплетения сюжета;
- июль – Федор Михайлович ищет издателя для его будущего романа, настаивает на невозможности правок;
- август – автора тяготит первоначальная задумка. Начинается вторая редакция произведения;
- сентябрь – резкие смены структуры, поиск идеальной концепции. Однако «теперь все установилось, для меня этот роман «Бесы» слишком многое составляет »;
- октябрь – автор отправил плоды трудов в редакцию озвученного выше издания. Федор Михайлович озабочен задержкой в сроках, сетует на недостаток времени на работу.
Важно! Современники определили жанр «Бесов» как антинигилистический роман, где под критическим углом рассматриваются идеи левого толка, в том числе атеистические мировоззрения.
Структура романа «Бесы» разделена на три крупные части, состоящие из разного количества глав. Федор Михайлович Достоевский увидел нечто «инфернальное» в обществе тогдашней России, попытался с помощью пера предупредить о надвигающемся бедствии.
Герои романа иллюстрируют «загнивание» идеалов тогдашнего общества. Мощным толчком стало «дело Нечаева», где был зверски убит студент Иван Иванов. Мотивом лишения жизни стала угроза раскрытия террористического кружка, усиление власти над подчиненными радикалами.
Кадр из фильма «Бесы» 2014 года
Сюжет романа
В провинциальный городок российской губернии приезжает сын старого либерала – Петр Верховенский. Он придерживается крайне радикальных мировоззрений, идейный вдохновитель революционного кружка. Здесь он собирает вокруг себя верных сторонников: философа Шигалева, «народника» Толкаченко, идеолога Виргинского. Верховенский пытается склонить на свою сторону и помещичьего сына Николая Ставрогина.
«Кровавый Нечаев» обрел вторую жизнь в лице Верховенского. Он также замышляет убить Ивана Шатова, студента, мечтающего порвать с радикалами и донести на преступников.
Главные действующие лица
Герои романа олицетворяют пороки или добродетели целого общества:
- Николай Всеволодович Ставрогин – эксцентричная фигура, находящаяся «под объективом» на протяжении всего романа. Обладает массой асоциальных качеств, глава «У Тихона» раскрывает его связь с девочкой лет 14. Хотя достоверность этого поступка вызывает сомнение, как и исповедь Ставрогина .
- Варвара Петровна Ставрогина – деспотичная и властная женщина, привыкшая повелевать мужчинами. Ходили слухи, что она (в тени) управляла целой губернией. Была вхожа в высший свет и обладала влиянием при дворе. Однако самоустранилась от светских раутов, уделяя все внимание ведению хозяйства в имении Скворешники.
- Степан Трофимович Верховенский – преподаватель Николая Всеволодовича Ставрогина. При защитил диссертацию, поставившую его в ряд с Белинским, Грановским. Занимал должность почетного лектора в университете, однако преследование властей заставляет его бежать в Скворешники. Там он обучает сына помещицы, краткое содержание усвоенного помогает Николаю Всеволодовичу поступить в престижный лицей.
- Петр Степанович Верховенский – коварный и хитрый, лет двадцати семи от роду. Сформировал радикальный кружок, идейный вдохновитель убийства молодого студента.
- Иван Павлович Шатов – сын камердинера Варвары Ставрогиной. Несколько лет путешествовал по Европе, так как был выгнан из университета. По словам современников, Достоевский написал Ивана с себя. Желая выйти из радикальной группировки, пал от рук ее активистов.
- Алексей Нилыч Кириллов – идеолог «шайки Верховенского». Молодой человек сформировал концепцию, согласно которой тот, кто отрицает Бога, сам является таковым. Под действием своего воспаленного ума он становится истовым фанатиком.
Центральную роль в романе играют участники «пятерки Верховенского»:
- Сергей Васильевич Липутин – немолодой мужчина с дурной славой. Будучи отцом семейства, больше был озабочен проблемами глобального преображения общества. Участник убийственной акции, двуличный и подлый человек. Такой же злодей, как Ставрогин и Верховенский.
- Виргинский – человек лет тридцати, обладатель «сердца редкой чистоты». Единственный сделал попытку отговорить Верховенского от убийства, но впоследствии принимал в нем участие.
- Лямшин – почтовый чиновник «средней руки». Был членом радикального кружка Верховенского, завсегдатай преступных акций. Его мало вменяемое состояние привело к сдаче с повинной и предательству товарищей, о чем они понятия не имели.
- Шигалев – чрезвычайно мрачный человек средних лет. Заслужил уважение у Верховенского за разработку уникальной концепции радикальной перестройки общества. Убийство его не касается, потому как это противоречит сформированным убеждениям.
Образ Ставрогина
Вначале произведения молодой человек демонстрирует бесшабашность эгоиста, которого мало заботит мнение окружающих. Достоевский выражает свое презрение к этому герою. Совращение малолетней девушки становится апогеем злодеяний молодого человека, многочисленные знакомые косо на него смотрит. В главе «У Тихона» прелюбодей произносит знаменитые слова, завершающие исповедь Ставрогина.
Главный посыл произведения
Роман «Бесы» – грозное послание блистательному обществу, правительственным мужам, простому народу. Достоевский предрекает крупные социальные катастрофы , созданные революционной плеядой. Ужас в том, что большинство действующих лиц «срисовано» с реальных преступников и помещены в роман. Историзм создания это полностью подтверждает.
Степан Трофимович Верховецкий – герой романа Достоевского «Бесы» – очень своеобразная личность. Всю жизнь оставаясь наивным, как ребенок, он, однако, любит играть роль важной персоны в обществе, возвышая самого себя в своем собственном мнении в течение многих лет.
Овдовев два раза, этот человек решается, наконец, на предложение Варвары Петровны Ставрогиной стать для её единственного сына Николая и педагогом, и другом в одном лице. Переехав к ней, Степан Трофимович проявляет свой характер «пятидесятилетнего младенца», и властная мать Николая практически приручает его. Он «стал, наконец, для нее сыном, ее созданием, – пишет автор романа, – даже, можно сказать, ее изобретением, стал плотью от плоти ее».
Не менее удивительна привязанность к маленькому Николаю. Они сошлись так естественно, что не осталось «ни малейшего расстояния». Даже ночью мог пробудить Степан Трофимович Николая, чтобы излить ему душу.
Затем Николай Всеволодович Ставрогин поступает в лицей, а после поползли неприятные слухи, что он уехал в Петербург и стал вести непристойный образ жизни: посещает грязные семейства пьяниц, проводит время в темных трущобах.
Когда же, наконец, молодой человек снова появляется в городе, жители его немало удивлены, увидев чрезвычайно хорошо одетого изящного джентльмена. Однако, позже очевидцы его диких выходок (однажды Николай даже укусил за ухо Ивана Осиповича, губернатора) подозревают у парня расстройство психики, белую горячку, и сына Варвары Петровны отправляют на лечение. Затем, выздоровев, он уезжает за границу. Колесит по всей Европе, побывав даже в Египте и Иерусалиме, а затем – в Исландии.
Вдруг нежданно-негаданно Варвара Петровна получает письмо от Прасковьи Ивановны Дроздовой, генеральши, с которой они были подругами детства, в котором сообщалось, что Николай Всеволодович подружился с их единственной дочерью Лизой. Мать Николая тут же уезжает со своей воспитанницей Дашей в Париж, а затем в Швейцарию.
Побыв там некоторое время, мать Николая возвращается домой. Дроздовы обещают вернуться в конце лета. Когда Прасковья Ивановна, наконец, тоже возвращается на родину вместе с Дашей, становится ясно, что между Лизой и Николаем явно произошла какая-то размолвка. Но какая – неизвестно. И состояние уныния Даши тоже настораживает Варвару Петровну (уж не было ли с ней у Николая отношений).
Поговорив с Дашей и убедившись в её невиновности, она неожиданно предлагает той выйти замуж. Девушка воспринимает её пламенную речь удивленно, смотрит вопросительным взглядом. Степан Трофимович тоже обескуражен столь неожиданным предложением со стороны Варвары Петровны, ведь разница в возрасте немаленькая, но все же соглашается на этот неравный брак. В воскресный день, в соборе на обедне, к ней подходит Мария Тимофеевна Лебядкина и вдруг целует руку.
Заинтригованная этим неожиданным жестом дама приглашает её к себе. С ней просится и Лиза Тушина. Итак, они неожиданно оказываются вместе Степан Петрович (в этот день было назначено его сватовство с Дарьей), Лиза, ее брат Шатов, Мария Тимофеевна Лебядкина, брат её капитан Лебядкин, прибывший вслед за сестрой. Вскоре, обеспокоенная за дочь, подходит и мать Лизы – Прасковья Ивановна. Вдруг как гром среди ясного неба из уст слуги -известие о приезде Николая Всеволодовича. В комнату влетает Петр, сын Степана Петровича, а через некоторое время появляется и сам Николай. Вдруг Варвара Петровна задает неожиданный вопрос сыну: правда ли, что Мария Тимофеевна – его законная жена. И здесь решающим становится признание Петра, который рассказывает о том, как покровительствовал и помогал материально несчастной Марии Николай, заботясь о бедной девушке, и как издевался над ней её собственный брат.
Капитан Лебядкин все подтверждает. Варвара Петровна переживает сначала шок, потом, восторгаясь поступком сына, просит у него прощения. Но неожиданное появление Шатова, который ни с того ни с сего дает Николаю пощечину, снова приводит её в смятение. Разгневанный Ставрогин хватает Шатова за плечи, но тут же подавляет эмоции и прячет руки за спину. Опустив голову, Шатов выходит из комнаты. Лизавета падает в обморок и ударяется о ковер. Спустя восемь дней между Петром Верховецким и Николаем происходит диалог. Петр сообщает о каком-то тайном обществе, которое отрицает Бога настоящего и предлагает идею человекобога. Если вы читали роман Достоевского – , то вы можете увидеть параллели между этими персонажами, потому что они схожи своей простотой и искренностью. Подход к вере у них тоже похожий, разве что Шатов уж несколько разочаровался в своей вере.
Затем Николай, поднявшись к Шатову, признается, что действительно официально женат на Марии Лебядкиной и предупреждает о готовящемся покушении на него. Шатов говорит о том, что русский может добиться Бога лишь мужицким трудом, бросив богатство. Ночью Николай едет к Лебядкину и по дороге встречает Федьку Каторжного, который готов исполнить все, что ни скажет барин, если он ему, конечно, даст денег. Но Ставрогин прогоняет его, пообещав, что если еще раз увидит, свяжет.
Визит к Марии Тимофеевне заканчивается очень странно. Сумасшедшая женщина рассказывает Николаю о каком-то зловещем сне, начинает бесноваться, кричать, что у Николая в кармане нож, и он вовсе не её князь, визжит, безумно хохочет. Видя это, Ставрогин ретируется, а по пути обратно снова встречает Федьку и кидает ему пачку денег На следующий день дворянин, Артемий Гаганов, вызывает Ставрогина на дуэль за то, что тот оскорбил его отца. Три раза стреляет в Николая, но промахивается. Ставрогин же отказывается от дуэли, объясняя это тем, что больше не желает убивать.
Упадок общественной морали
Тем временем в городе царят кощунство, люди издеваются друг над другом, оскверняют иконы. В губернии то там, то здесь возникают пожары, в разных местах замечают листовки с призывом к бунту, начинается эпидемия холеры. Идет подготовка к празднику по подписке в пользу гувернанток. Его хочет организовать Юлия Михайловна, жена губернатора.
Петр Верховенский вместе с Николаем посещает тайное собрание, где Шигалевым оглашается программа «конечного разрешения вопроса». Весь смысл её в том, чтобы человечество разделить на две части, где меньшая половина властвует над большей, превращая её в стадо. Верховенский добивается того, чтобы обескуражить и смутить народ. События развиваются быстро. К Степану Трофимовичу являются чиновники и конфискуют бумаги. Ставрогин объявляет, что Лебядкина является его законной женой. В день праздника происходят события, печальные по своей сути: горит Заречье, затем становится известным, что капитана Лебядкина, его сестру и служанку убили. На губернатора, приехавшего на пожар, падает бревно. Петр Верховецкий убивает Шатова из револьвера. Тело бросают в пруд, вину за преступление берет на себя Кириллов, после этого убивает себя. Петр уезжает за границу.
Роман «Бесы».Время и пространство .(пока только время) Фигура повествователя-хроникера также помогает Достоевскому осуществить искусную игру со временем. Художественное время, используемое рассказчиком, представляет собой две системы координат: линейное и концентрическое время, дополняющие друг друга в структуре сюжета. Последовательность событий часто нарушается неким временным сбоем: повествователь излагает слухи, версии, интерпретации вокруг привлекшего его внимание факта, отыскивает в прошлом истоки происходящего ныне. Писатель останавливает время текущих событий, чтобы затем вновь максимально ускорить линейное движение времени.
Хроникеры Достоевского не только создают, но и пересоздают время. Хаотичность повествования рассказчика не есть признак его "неумелости", как считает Д. Лихачев5, - это мир его художественного произвола. До поры до времени хроникеру приходится топтаться на месте, "буксовать", перескакивать с одного на другое - словом, сбиваться. Особенно заметна сбивчивость повествования у Горянчикова ("Записки из Мертвого дома"). Он все время оговаривается, забегает вперед: "я об этом еще скажу", "о нем я скажу позже", "об этом я уже говорил". Это необходимо Достоевскому, чтобы, концентрически выстроив свою историю (первый день, первый месяц и далее тянущиеся в остроге годы), приблизиться к сущности преступников, их человеческому зерну, или, по меткому выражению В. Лакшина, "завоевать истину"6.
Хроникер в романе "Бесы", как и Горянчиков, не только рассказчик, но и действующее лицо. Он бегает по различным делам, передает слухи, влюбляется в Лизу Тушину и т. д. Пока Антон Лаврентьевич - вполне стандартный герой, от лица которого ведется повествование. Но вот начинаются какие-то странные метаморфозы: хроникер описывает сцены, какие ни при каких обстоятельствах он не мог наблюдать. Даже если он мотивирует свою осведомленность наличием слухов, то, само собой разумеется, слухи не бывают столь подробными и детальными. Например, сцену, когда Варвара Петровна встречается в церкви с Хромоножкой (причем Антон Лаврентьевич там не присутствовал), он живописует с помощью следующих деталей:
"- Ручку-то пожалуйте, - лепетала "несчастная", крепко прихватив пальцами левой руки за уголок полученную десятирублевую бумажку, которую свивало ветром.
Вы дрожите, вам холодно? - заметила вдруг Варвара Петровна и, сбросив с себя свой бурнус, на лету подхваченный лакеем, сняла с плеч свою черную (очень не дешевую) шаль и собственными руками окутала обнаженную шею все еще стоявшей на коленях просительницы" (курсив мой. - А. Г.). Очевидно, что ни один самый наблюдательный рассказчик не в силах был бы передать Антону Лаврентьевичу эту сцену так, чтобы подметить все нюансы, переходы чувств персонажей, вплоть до развевающегося на ветру уголка десятирублевки, прихваченного левой рукой. Для этого надо обладать недюжинной и цепкой художественной памятью. Но кто же это мог сделать? Те, кто присутствовал в церкви? "...Виднелись всё знакомые, светские лица, разглядывавшие сцену, одни с строгим удивлением, другие с лукавым любопытством и в то же время с невинною жаждой скандальчика, а третьи начинали даже посмеиваться". Вряд ли перечисленные заурядные обыватели были способны на такой блестящий рассказ. Кстати говоря, даже то, как они реагируют на происходящее, хроникер не мог узнать из слухов, а только вообразить, представить себе более или менее правдиво.
Наконец, если подобные сцены хроникер мог воспроизвести, пользуясь слухами (поверим его заверениям), то интимные разговоры между двумя он заведомо ни видеть, ни слышать не мог. Ведь он, как, допустим, Подросток, не залезал в чужие спальни, не подслушивал, не подглядывал. В самом деле, каким образом он мог прознать о сговоре Петра Верховенского со Ставрогиным с глазу на глаз, где первый предлагает Ставрогину почетную роль самозванца, Ивана-царевича, по велению которого Русь будет затоплена в крови, если только он того пожелает? Как мог Антон Лаврентьевич, пускай приблизительно, догадаться, о чем говорят Ставрогин и Лиза после грешной ночи с увозом и страстями? Откуда такая тьма анахронизмов и пространственных несуразностей?
Возникает естественный вопрос: а не фиктивная ли фигура этот вездесущий хроникер? Действительно, многие исследователи так и решали эту проблему: сначала, мол, Достоевский следит, чтобы хроникер участвовал в событиях лично, а потом напрочь забывает о нем и пишет уже от своего авторского лица. Получается, что Достоевский - малоподготовленный к писательству любитель, дилетант, на каждом шагу совершающий промахи и просчеты.
То, что это не так, доказывает внимательное чтение текста. В упомянутой нами сцене разговора между Ставрогиным и Петром Верховенским встречается страннаяавторская ремарка: "Так или почти так должен был думать Петр Степанович" (курсив мой. - А. Г.). Еще одно, на первый взгляд совершенно необъяснимое, замечание в финальной сцене романа: "Софья Матвеевна знала Евангелие хорошо и тотчас отыскала от Луки то самое место, которое я и выставил эпиграфом к моей хронике. Приведу его здесь опять..." (курсив мой. - А. Г.).
Что мы видим? Хроника оборачивается вымыслом. Повествователь ссылается на источники, слухи, выдает себя за очевидца событий, но при этом всячески подчеркивает приемы организации материала, в том числе и значимость эпиграфа, введенного в сюжет романа, - иными словами, рассказчик показывает условность происходящего, и, стало быть, документальность и сиюминутность - только видимость.
В действительности хроникер прежде всего творец, имеющий право на вымысел. С этой точки зрения снимается его фиктивность, объясняется, почему он способен рассказывать о самых интимных сценах тет-а-тет, передавать внутренние монологи героев, интерпретировать слухи и сплетни. В известном смысле хроникеры Достоевского - сотворцы автора. По существу они являются профессиональными писателями, во многом схожими с самим художником: недаром они компонуют время и пространство, создают и описывают внутренний мир героев.
Итак, с одной стороны, их функция - вовлечь читателя в вихрь событий, заставить забыть об условности художественного пространства и времени. С другой же стороны, хроникеры, напротив, выражают мнимость происходящего: безраздельно пользуясь авторской волей, они то акселерируют ритм событий, то вдруг делают необычайно длинную паузу, то самоустраняются, то вновь становятся участниками и свидетелями. С помощью фигуры хроникера Достоевский, таким образом, стирает границы между иллюзорным временем художественного произведения и реальным временем поступка героя, осуществляя сложнейшую игру с пространственно-временным континуумом.
Примечание из лекции:Временные рамки раздвинуты: истории отцов, истории детей. Действия в романе создаются по горячим следам. 70-е гг. – Россия переживала итог коллизий.
Образы:
Роман Достоевского начинается с цитирования Пушкина и Евангелия от Луки. Речь в произведении пойдет о бесах не как мистических существах, а как силах и людях колеблющих Россию. Главный дьявол, Великий грешник, Антихрист –Ставрогин, человек обезбоженный и обожествленный. Примечательно уже само его имя: Николай –имя особо почитаемого в России святого, Николая Чудотворца (кроме того его имя обозначает «победитель народа»); отчество Всеволодович –«володеющий всем»; фамилия Ставрогин происходит от греческого слова «крест».
На начальном этапе подготовки материалов к роману Ставрогин выступает как фигура второстепенная и по существу романтическая. «Князь, изящный друг Грановского». Но в записи от 7 марта 1870 года Достоевский поясняет, что Князь в прошлом «развратный человек и высокомерный аристократ», 15 марта –«Князь –человек, которому становится скучно».
29 марта 1870 года Достоевский принимает кардинальное решение: центральным лицом в романе будет Ставрогин. «Итак, весь пафос романа –в князе, он герой. Все остальное движется около него как в калейдоскопе».
Со временем все более подробно прорисовывается в деталях мрачная фигура Николая Всеволодовича. 6 июня 1870 года: «Nota bene. Хроникер по смерти князя делает разбор его характера (непременно глава Анализ). Говоря, что это был человек сильный, хищный, запутавшийся в убеждениях и из гордости бесконечной желавший и могший убедиться только в том, что вполне ясно…». «16 августа. Князь –мрачный, страстный, демонический и беспорядочный характер, безо всякой меры, с высшим вопросом, дошедшим до «быть или не быть?». Прожить или истребить себя? Оставаться на прежнем, по совести и суду его невозможно, но он делает все прежнее и насильничает».
8 октября 1870 года Достоевский пишет в письме Каткову: «…Это другое лицо (Ставрогин) –тоже мрачное лицо, тоже злодей, –но мне кажется, что это лицо трагическое, хотя многие, наверное, скажут по прочтении: «Что это такое?» Я сел за эту поэму об этом лице потому, что слишком давно уже хочу изобразить его. Мне очень, очень будет грустно, если оно у меня не удастся. Еще грустнее будет, если услышу приговор, что лицо ходульное. Я из сердца взял его».
«Вообще иметь в виду, что Князь обворожителен, как демон, и ужасные страсти борются с… подвигом. При этом неверие и мука –от веры. Подвиг осиливает, вера берет верх, но и бесы веруют и трепещут». «Многие в бога не веруют, а в бесов веруют. Князь понимает, что его мог бы спасти энтузиазм (например, монашество, самопожертвование исповедью). Но для энтузиазма недостает нравственного чувства (частию от неверия). Ангелу Сардийской церкви напиши».
Достоевский избегает традиционной «предыстории» героя, в которой раскрывается процесс формирования его убеждений; герой взят Достоевским на каком-то остром духовном переломе, определяющим его судьбу. Таким предстает перед нами и Ставрогин.
Ставрогин, наделенный чертами сатанизма, вместе с тем является для нигилистов своеобразной «иконой», «царевичем из сказки». Он невероятно красив и в то же время ужасен. «Это был очень красивый молодой человек, лет двадцати пяти... удивительно скромен и в то же время смел и самоуверен, как у нас никто... волосы его были что-то уж очень черны, светлые глаза его что-то уж очень спокойны и ясны, цвет лица что-то уж очень нежен и бел, румянец что-то уж слишком ярок и чист, зубы как жемчужины, губы как коралловые, –казалось бы, писанный красавец, а в то же время как будто и отвратителен. Говорили, что лицо его напоминает маску... и вдруг зверь показал свои когти».(Х, с.40) Противоречивость внешняя и внутренняя. Ему присуще дьявольское обаяние, он возбуждает искреннее и непритворное восхищение. Демонология естественно вошла в структуру его образа. В конце описания Хроникер называет его зверем (не сравнивает, а именно называет), а мы помним, Зверь –одно из библейских имен Антихриста.
Ставрогин – сатана, дьявол, душа его ужасна. Он может вместить сюда любые идеи, любые противоположности. Это показатель невероятной широты и самого высшего бесовства. Ставрогин – учитель, как перед учителем перед ним склоняются нигилисты: Кириллову он внушает атеистическую идею, Шатову – православную. В Ставрогине естественно уживаются полярные идеи: атеистические и религиозные. Кажется, что в душе его должно быть таинство, а на самом деле – пустота. В этом и заключен весь ужас: пустота есть крайняя безнравственность, такая душа по природе своей преступна. В этой широте есть что-то адское. В пушкинском и лермонтовском демоне было величие души. В Ставрогине живут пустота и безразличие, лермонтовский демон хотел спастись любовью; пушкинский демон страдал от одиночества. Ставрогин же не знает любви, от одиночества не страдает, следовательно, его душа увечна. В Ставрогине нет ничего, что могло бы рассказать о его максимализме, в нем все рассчитано, он даже не может непосредственно отдаться сладострастию и разврату. У Ставрогина даже разврат рассчитан: есть большой, средний и малый. Всякий раз после своих разгулов он испытывает трезвую, разумную злобу. У него много «подвигов», и трудно понять логику этих «подвигов», он как бы сознательно искалечил свою жизнь. Но Достоевский даже такому бесу, как Ставрогин, посылает некую возможность для осознания собственной жизни, ее оценки.
Исповедь Ставрогина важна: здесь он предстает как страшный преступник, который заслуживает только ада, потому что он насильник, убийца, клятвопреступник. Самое страшное его преступление – насилие над маленькой двенадцатилетней девочкой. Исповедь Ставрогина не вошла в роман по цензурным соображениям (глава «У Тихона»). Ставрогин рассказывает об одном страшном случае своей жизни – разумном разврате, девочка, подвергшаяся насилию, сама наложила на себя руки, сама не простила себе свое падение. Матреша упрекает Ставрогина в его преступлении, но и с себя не снимает вины. Как-то вечером, когда он вернулся к себе в комнату, смотрел на лучи заходящего солнца, на пороге появилась Матреша, угрожая ему кулачком. Ставрогин смотрел на часы ровно двадцать минут, невероятный натурализм ощущений он запомнил до последних деталей и описал в своих записках. А затем ушел из дому, в номерах встретился со своей ватагой, Ставрогин в это время был весел и остроумен, такова картина его души, и ему предназначено нести своей крест. Если бы в душе Ставрогина родились страдания, то возникла бы возможность на спасение, но страданий нет, а есть равнодушие, поэтому Ставрогина ждет самоубийство, он покончит с собой, как и Матреша. Ставрогин ничем не руководствуется, он всех презирает, руководит ими идейно, он часть их сознания и часть их психологии. Ставрогину свойственна опустошенность души, он и умер потому, что нечем стало жить. Ставрогинская широта – инфернальная широта души – признак антинародности, антинациональности, вот почему он стоит во главе русских нигилистов. Ставрогин из тех, кто ненавидит Россию. Не случайно он мечтает жить среди скал и гор.
Как пишет о своем герое Достоевский: Ставрогин предпринимает «страдальческие судорожные усилия, чтобы обновиться и вновь начать верить. Рядом с нигилистами это явление серьезное. Клянусь, что оно существует в действительности. Это человек не верующий вере наших верующих и требующий веры полной совершенно иначе». Ставрогин пытается добыть веру «иначе», своим умом, рассудочным путем: «Чтобы сделать соус из зайца, надо зайца, чтобы уверовать в Бога, надо Бога». Особое состояние Ставрогина подмечает Кириллов: "Ставрогин если верует, то не верует, что он верует. Если же он не верует, то не верует, что он не верует".
Ставрогин оказывается как бы распятым (см. на происхождение фамилии) между жаждой абсолютного и невозможностью его достижения. Отсюда его тоска, пресыщенность, расколотость сердца и ума, тяготение и к добру и ко злу. Нравственная раздвоенность, «жажда контраста», привычка к противоречиям бросают Николая Всеволодовича на вольные и невольные злодейства. Но все эти «срывы» и «подвиги» Ставрогина происходят из рассудка, имеют скорее экспериментальный, нежели естественный характер. Эти эксперименты окончательно остужают чувства и убивают душу, делая Ставрогина человеком, чье лицо «напоминает маску». В описании Ставрогина Хроникер указывает как странность: что «все у нас, чуть не с первого дня, нашли его чрезвычайно рассудительным человеком».
Раздвоенность и равнодушие касаются и идейных увлечений Ставрогина: с одинаковой убежденностью и почти одновременно он внушает православие Шатову и атеизм Кириллову –учения взаимоисключающие. И Кириллов, и Шатов видят в Ставрогине учителя, идейного «отца».
Тихон предлагает Ставрогину исповедаться. Исповедь Ставрогина –саморазоблачение огромной силы. Вместе с тем это свидетельство величайшей гордости и презрения к людям. Если Раскольников страшился покаяния, к которому призывала его Соня, то Ставрогин откровенно решил признаться в отвратительнейшем поступке –совращении девочки, которая потом убила себя. Он даже отпечатал специальный текст. Но эта громкость и демонстративная откровенность насторожили Тихона. Он сразу понял, что в намерении Ставрогина обнаруживается не «воскресение», а самоутверждение. Монах далек от мысли, что ставрогинская исповедь –искреннее покаяние. Он видит только, что герой постиг всю глубину случившегося. Поэтому Тихон предлагает сделать усилие, чтобы посрамить «беса»: «Вас борет желание мученичества и жертвы собою; покорите и сие желание ваше… Всю гордость свою и беса вашего посрамите! Победителем кончите, свободы достигнете…».(XI, с.25) Но Ставрогин не готов к подвигу. И от отсутствия цели, веры в живую жизнь он уходит из нее.
Достоевский считал важным подчеркнуть главенство в современном мире того состояния крайнего безверия, нравственной относительности и идейной слабости, которое воплощает в романе Ставрогин и которое питает, поддерживает и распространяет малые и большие, внутренние и внешние войны, вносит дисгармонию и хаос в человеческие отношения.
Вместе с тем писатель был убежден, что сила «черного солнца» не беспредельна и основывается в конечном счете на слабости. Юродивая Хромоножка называет Ставрогина самозванцем, Гришкой Отрепьевым, купчишкой, сам же он видит в себе порою вместо демона –«гаденького, золотушного бесенка с насморком». Петр Верховенский иногда находит в нем «изломанного барчонка с волчьим аппетитом», а Лиза Тушина – ущербность «безрукого и безногого».
«Великость» и «загадочность», осложняются у главного героя «прозаическими» элементами, а в драматическую ткань его образа вплетаются пародийные нити. «Изящный Ноздрев» – так обозначается один из его ликов в авторском дневнике. Писатель признавался, что взял его не только из окружающей действительности, но и из собственного сердца, поскольку его вера прошла через горнило жесточайших сомнений и отрицаний. В отличие от своего создателя, Ставрогин оказался неспособным преодолеть трагическую раздвоенность и обрести хоть сколь-нибудь заполняющую пустоту души «полноту веры». В результате безысходный финал, символический смысл которого выразил Вяч. Иванов: «Изменник перед Христом, он неверен и Сатане... Он изменяет революции, изменяет и России (символы: переход в чужеземное подданство и в особенности отречение от своей жены, Хромоножки). Всем и всему изменяет он, и вешается, как Иуда, не добравшись до своей демонической берлоги в угрюмом горном ущелье».
Глубинное смысловое значение внутреннего развития образа Ставрогина Достоевский как бы проиллюстрирует через несколько лет после завершения романа рассуждениями «логического самоубийцы» в «Дневнике писателя». Вывод, вытекавший из них, заключался в том, что без веры в бессмертие души и вечную жизнь бытие личности, нации, всего человечества становится неестественным, немыслимым, невыносимым: «только с верой в свое бессмертие человек постигает всю разумную цель свою на земле. Без убеждения же в своем бессмертии связи человека с землей порываются, становятся тоньше, гнилее, а потеря смысла жизни (ощущаемая хотя бы в виде самой бессознательной тоски) несомненно ведет за собою самоубийство».
СТЕПАН ТРОФИМОВИЧ - центральный персонаж романа Ф.М.Достоевского «Бесы». Основным, хотя и не единственным, реальным прототипом С.Т.Верховенского явился известный русский либеральный историк-западник, друг А.И.Герцена Тимофей Николаевич Грановский (1813-1855). Источником сведений об историке, которого писатель не знал лично, послужила рецензия Н.Н.Страхова на книгу А.В.Станкевича «Т.Н.Грановский» (1869), опубликованная в «Заре». 26 февраля (10 марта) 1869 года Достоевский писал Страхову: «Книжонка эта нужна мне, как воздух, и как можно скорее, как материал, необходимейший для моего сочинения»; однако в наброске, которым Достоевский начал работу над романом (февраль 1870), черты либерала-идеалиста подверглись пародированию. «Всежизненная беспредметность и нетвердость во взгляде и в чувствах», «жаждет гонений и любит говорить о претерпенных им», «лил слезы там-то, тут-то», «плачет о всех женах - и поминутно женится» - таковы штрихи к портрету чистого западника, «который просмотрел совсем русскую жизнь» и которого автор романа (задуманного как политический памфлет на нигилистов и западников) делал морально ответственным за нечаевское убийство, за монструозного своего сына, негодяя Петрушу. «Наши Белинские и Грановские не поверили бы, если б им сказали, что они прямые отцы Нечаева. Вот эту родственность и преемственность мысли, развивавшейся от отцов к детям, я и хотел выразить в произведении моем», - объяснял Достоевский в письме к наследнику престола, А.А.Романову. Являясь обобщенным портретом либерального западника 40-х годов, С.Т. соединяет в себе черты многих людей этого поколения - Герцена, Чичерина, Корша и даже Тургенева.
С.Т, историей которого начинается и заканчивается действие романа, принадлежит к плеяде знаменитых деятелей 40-х годов, получивших европейское образование и успевших блеснуть на университетском поприще в самом начале своей карьеры; «вихрем сошедшихся обстоятельств», однако, карьера была разрушена, и он оказался в губернском городе - сначала в роли гувернера восьмилетнего генеральского сына, а затем и приживальщика в доме деспотической покровительницы генеральши Ставрогиной. С.Т. представлен в романе как отец «беса» Петруши (см. ст.: ПЕТР Верховенский) и как воспитатель «демона» Ставрогина. Постепенно либерал-идеалист опускается до карт, шампанского и клубного бездельничанья, регулярно впадая в «гражданскую скорбь» и в холерину: двадцать лет он стоял перед Россией «воплощенной укоризной» и считал себя гонимым и чуть ли не ссыльным. С приездом же в город сына, которого он почти не знал (так как отдал с малолетства на воспитание теткам), в нем, расслабленном эстете и капризном, вздорном, пустом человеке (так аттестует его генеральша Ставрогина), загорается чувство чести и гражданского негодования. На литературном празднике в пользу гувернанток С.Т. бесстрашно отстаивает высшие ценности («без хлеба... можно прожить человечеству, без одной только красоты невозможно, ибо совсем нечего будет делать на свете!»), дав бой утилитаристам и нигилистам. Однако губернское общество освистало и высмеяло «нелепого старика», его звездный час обернулся позором и поражением. Он более не хочет оставаться приживальщиком и уходит из дома покровительницы с маленьким саквояжем, зонтиком и сорока рублями; на постоялом дворе у большой дороги «русскому скитальцу» бродячая книгоноша читает евангельский рассказ об исцелении га-даринского бесноватого. «Мое бессмертие, - убежден взволнованный С.Т, - уже потому необходимо, что Бог не захочет сделать неправды и погасить совсем огонь раз возгоревшейся к нему любви в моем сердце. И что дороже любви? Любовь выше бытия, любовь венец бытия...» С.Т умирает просветленный, признав свою духовную ответственность за нигилистов, за Шатова, за сына Петрушу, за Федьку Каторжного, отданного когда-то в солдаты для покрытия карточного долга: душевная драма «рыцаря красоты» завершается высокой трагической нотой.
Образ С.Т, по мнению большинства критиков, принадлежит к величайшим созданиям Достоевского. Современники писателя сравнивали С.Т. с «тургеневскими героями в старости» (А.Н.Майков). «В образе этого чистого идеалиста 40-х годов есть дыханье и теплота жизни. Он до того непосредственно и естественно живет на страницах романа, что кажется не зависящим от произвола автора», - считал К.В.Мочульский. «Образ С.Т. написан не без иронии, но и не без любви. Есть в нем и лжегероическая поза, и благородная фраза, и чрезмерная обидчивость приживальщика, но есть в нем и подлинное благородство и патетическое гражданское мужество», - замечал Ф.А.Сте-пун. «Это самый грандиозный герой Достоевского, - утверждал Ю.П.Иваск, - и не ближе ли он Ламанческому рыцарю, чем кихотик-христосик Мышкин! С.Т, большое испорченное дитя, до самого конца лепечет свои русско-французские фразочки и, сам того не ведая, приобщается не Великой Мысли, а самому Христу». С.Т. выражает в романе идеи, близкие автору, и по воле автора является истолкователем евангельского эпиграфа к «Бесам».
Примечание из лекции: С.Т. большой ребенок, его речи совершенно неопасны. Он является отцом главного беса. Сын его – Петруша,относится к отцу как к устаревшему. Он тип авантюриста – заговорщика, с помощью этого типа мы понимаем, как зарождался экстремиум, и достижение любой цели – это главное условие. Все средства хороши. Он прекрасно знает, что он мошенник, а не революционер. Верховенский считает, что если он сам был руководителем, то и его сын тоже должен руководить и верховенствовать. Теория Шмалева – это тотальное расчеловечение людей и Петр видит в нем идеального человека и видит в нме собрата и проповедует рай на земле. Убийство Шатырева – э то залог единства – что никто из пятерки не донесет
Смысл названия Бесы:
Бесы – образ обощения, духовной смуты, утраты нравственных отриентиров, образ смертельно-опасной эпидемии. Вывод, в центре худ. Анализ идеологии насилия, своеволия. Любое насилие приведет Россию к топору. Эта идея полностью реализуется в Бесах. Топор – символ организации, во главе которой Верховенский.
