Длиннохвостый павиан сканворд. Обезьяна павиан (лат
Приматов Старого Света систематики разделили на три семейства:
мартышкообразные с двумя подсемеиствами:
мартышковые (мартышки, мангабеи, макаки, павианы - 37 видов),
тонкотелые и толстотелые обезьяны, или колобовые (лангуры, хульманы, носатые обезьяны, толстотелы, гверецы - 21 вид);
человекообразные с двумя подсемействами:
гиббоны (7 видов) и настоящие человекообразные (4 вида),
гоминиды (1 вид, человек).
Мартышки - небольшие обезьяны весом до 10 килограммов, стройные, легкие, длиннохвостые, коротко- мордые, череп округлый, без сильно развитых надбровных дуг, задние ноги заметно длиннее передних, седалищные мозоли небольшие, окраска яркая, черных, рыжих, белых, даже зеленых тонов. Живут почти исключительно на деревьях, обычно в тропических лесах, реже встречаются в саваннах, вблизи рек. Обитают только в Африке, к югу от Сахары.
Макаки более массивны, их вес до 13 килограммов, приземисты, с сильными ногами и руками, морды уд-линены на собачий манер, с более мощными, чем у мартышек, челюстями и зубами, хвосты короткие. Живут на земле, на деревьях, в лесах, на голых скалах, в мангровых зарослях. И все, кроме одного вида, в Южной Азии (от Западного Пакистана до Японии, Тайваня, Филиппин и Сулавеси). Единственный североафриканский (Марокко, Алжир) и европейский (Гибралтар) вид - бесхвостый магот.
Павианы - еще более собакоголовые, клыкастые, массивные, чем макаки (мандрилл весит 54 килограмма). Живут почти исключительно на земле, в сухих саваннах, на скалистых плато, но некоторые и в лесах. У павианов большие ярко-красные седалищные мозоли. Хвосты очень короткие или средней длины. Все кроме гамадрила, обитающего и в Аравии, африканские.
Живут мартышки стаями, семейными группами, иногда в компании с мангабеями, колобами, но никогда с павианами и шимпанзе, бродят днем по лесам в поисках фруктов, орехов, насекомых, улиток, пауков, мелких птиц, ящериц, лягушек, что попадется съедобного. Правда, у некоторых вкусы более определенные, но в общем они всеядны.
Талапуэны, или карликовые мартышки, из рода миопитекус. Они немного больше белки и обитают в лесах по берегам рек и озер Западной и Центральной Африки.
У некоторых видов, например у голуболицых гвенонов, замечена такая же иерархия в стаях, как у павианов и макак, о которых речь будет дальше. Но многие, по-видимому, живут более "демократично", без строгого разделения на ранги. Одни охраняют свою территорию и кочуют лишь в ее пределах (голуболицые и большие белоносые гвеноны), другие таких правил не придерживаются.
Большинство мартышек - жители густых тропических лесов, одни предпочитают вершины, другие держатся ниже, третьи, покинув густые дебри лесов, перебрались в сухие саванны, степи и кустарники. Это зеленые мартышки, которые, подобно макакам, много бродят по земле.
Еще больший любитель открытых пространств, богатых травой, но бедных деревьями, - гусар, или патас. Его тоже часто называют мартышкой, но он из другого рода, чем настоящие гвеноны. Имя гусара получил, вероятно, из-за красновато-рыжего цвета своей шерсти. Есть два подвида гусаров: черноносый, или патас (от Сенегала до Эфиопии, на юг - до Танганьики и Конго), и белоносый, или ниснас (Восточный Судан, Нубия, Сомали). Это одна из первых обезьян, которых описали древние авторы, в частности Элиан.
Ни одна из мартышек не любит так много и охотно бродить по земле, как гусар. Взрослого гусара редко можно увидеть днем на дереве. Больше того, спасаясь от врагов, он часто не спешит к дереву, как другие обезьяны, чтобы забраться повыше, а удирает по земле резвым галопом со скоростью 50 километров в час. По плохой дороге ни один автомобиль не угонится за гусаром! Это, пожалуй, самая быстроногая из обезьян.
Живут гусары стаями. У каждой индивидуальная территория около 20 квадратных миль. Днем кочуют по степи, в ее пределах проходят от нескольких сот метров до 12 километров. Ночуют обычно на деревьях. В стае 7-12 самок и молодых обезьян и всегда только один взрослый самец, который ростом и весом (25 килограммов) вдвое больше любой самки. Он очень чуткий дозорный и охранитель своего гарема и совсем не так деспотичен в обращении с женами, как самцы павианов. Среди самок заметили строгое разделение на ранги: высшие в иерархии всегда сидят ближе к самцу, а с ними и их детеныши. За эти центральные места - вечные склоки.
Еще два вида обезьян особых родов (не церкопитекус) дополняют группу гвенонов: карликовая мартышка (самая крохотная из обезьян Старого Света - длина без хвоста 35 сантиметров) и черно-зеленая, или болотная, мартышка. Первая обитает в заболоченных лесах и манграх в устье Конго, в Северной Анголе и на две тысячи миль восточнее, на склонах гор Рувензори. Вторая была открыта только в 1907 году в Конго. Внешне она похожа на мартышку, хотя ряд морфологических признаков сближает ее с мангабеями. По-видимому, это переходная форма между ними и мартышками, а через мангабеев она замыкает родственные связи гвенонов с макаками и павианами.
Мартышки довольно легко переносят неволю, и многие долго живут в зоопарках (рекорд - 26 лет!). Их так же, как резусов, держат в лабораториях для разных медицинских и биологических экспериментов.
"Только из Кении для этих целей вывезли в 1962 году 25 тысяч мартышек" (доктор Вальтер Фидлер).
Мангабей похож на мартышку, но морда подлиннее, типа макаки. И зубы тоже как у макак: третий нижний коренной с пятью бугорками (у мартышек с четырьмя). У самцов седалищные мозоли тоже скорее типа макаки, чем мартышки, а верхние веки "подкрашены" белым, как у павиана гелады.
Эти белые пятна как бы подчеркивают напряженный взгляд вожака, которым он угрожает сопернику или низшему рангом. Когда два самца вознамерятся напугать друг друга, они поднимают надбровья, чтобы яснее обозначились белые пятна на веках, и долго стоят нос к носу, словно их увлекла детская игра в "гляделки". Потом еще начнут мигать белыми ве-ками, вытянут нижнюю губу, шлепают губами, "болтают", дразнят друг друга, то высовывая язык, то пряча.
Название "мангабей" происходит от мадагаскарского города Мангаба, откуда впервые привезли этих обезьян в Европу. Но родина их тропическая Африка: сырые, болотистые леса и мангры от Либерии до Анголы, а на восток до Кении. Здесь, почти не слезая с деревьев, обитают четыре вида мангабеев: воротничковый (серо-бурый с белым воротником вокруг шеи и нередко с красной "шапкой"), черный или хохлатый (с длинным, устремленным вверх в виде косицы пучком волос на темени), гривистый (с небольшой гривой на шее и плечах) и резвый (буро-оливковый с пышным "чепчиком" волос на голове).
Много лет подряд японские биологи изучали жизнь макак, которые местами еще уцелели на их островах. Одна стая макак жила на горе Такасакияма, "отрезанной от мира с трех сторон морем, а с четвертой - горными хребтами". Сидели и ходили по ней обезьяны не как попало, а в строгом порядке и в зависимости от "чина" каждой обезьяны. В центре всегда были самцы и самки самого высокого ранга. Только малышам разрешалось здесь резвиться. На Такасакияме жило шестнадцать взрослых самцов, но лишь шестеро из них обладали столь высокими прерогативами, что могли гулять "по центру". Всем другим вход был воспрещен. Они, тоже строго по чину, располагались с краю вокруг привилегированного центра. Порядок был такой: первую круговую орбиту, ближайшую к вожакам, занимали самки более низкого ранга. А вторую за ней - молодые и слабые самцы. Только совсем молоденьким обезьянкам разрешалось переходить как угодно границы всех рангов.
Вечером обезьяны шли спать. В авангарде дозор молодых самцов, затем самцы-вожаки, с ними самки высшего разряда с детенышами. Когда они покидали свою центральную резиденцию на холме, туда уже без страха приходили подчиненные им самцы и уводили самок чином пониже. Процессию замыкала молодежь, которая обычно задерживалась, чтобы порезвиться у "трона" вождей. Ее сопровождал отряд взрослых самцов.
Утром обезьяний караван возвращается на гору и располагается строго по сферам влияния.
В Японии зоологи зарегистрировали сейчас около тридцати подобных обезьяньих сообществ, которые объединяют 4300 макак разных возрастов. У каждой стаи своя территория от 2 до 15 квадратных километров, в пределах которой обезьяны кочуют днем в поисках фруктов, съедобных листьев и прочего провианта. В стае от 4-5 до 600 макак. Но обычно от 30 до 150. Ночуют обезьяны в густых лесах или на отвесных скалах, на деревьях.
Ранг самцов определяется возрастом и силой, но у самок иной порядок. Возраст сам по себе не играет особой роли, больше значит личное влияние на самцов высшего ранга и симпатии, которые те к ним проявляют. Поэтому среди самок происходят постоянные перемещения, что не обходится без ссор и драк. Дочери и даже племянницы самки высшего ранга "автоматически" включены в центральный круг, так как мать всех их защищает и опекает. Иное дело сыновья. Как только исполнится полтора-два года, они уходят во внешний круг и собственными силами борются за ранг и влияние в стае. Среди семидесяти макак, которые живут на небольшом островке Кошима, самая влиятельная семейная группа старой обезьяны, у которой больше, чем у других, потомков женского пола!
Когда приходит пора размножения (в ноябре - декабре), вожаки претендуют отнюдь не на всех самок в стае, а только на избранных. Взрослые самцы низшего ранга тоже находят самок, но из своего "внешнего" круга.
"Осенью 1953 года полуторагодовалая самка, которую мы назвали Имо, нашла однажды в песке батат (сладкий картофель). Она окунула его в воду - наверное, совершенно случайно - и смыла лапками песок" (М. Каваи).
Так малышка Имо положила начало необычной традиции, которой знамениты теперь обезьяны острова Кошима.
Через месяц подруга Имо увидела ее манипуляции с бататом и водой и тут же "собезьянничала" культурные манеры. Через четыре месяца мать Имо делала то же. Постепенно сестры и подруги переняли открытый Имо способ, и через четыре года уже 15 обезьян мыли бататы. Почти всем им было от года до трех. Некоторые взрослые пяти-семилетние самки научились от молодежи новой повадке. Но из самцов никто! И не потому, что они менее сообразительны, а просто были в иных рангах, чем группа, окружавшая Имо, и поэтому мало соприкасались с сообразительной обезьянкой, ее семьей и подругами.
Постепенно матери переняли у своих детей привычку мыть бататы, а затем сами научили более молодых своих потомков, рожденных после того, как этот способ был изобретен. В 1962 году уже 42 из 59 обезьян стаи, в которой жила Имо, мыли бататы перед едой. Только старые самцы и самки, которые в 1953 году (год изобретения!) были уже достаточно взрослыми и не общались с проказливой молодежью, не усвоили новую повадку. Но молодые самки, повзрослев, из поколения в поколение обучали своих детей с первых дней их жизни мыть бататы.
"Позднее обезьяны научились мыть бататы не только в пресной воде рек, но и в море. Возможно, подсоленные, они были вкуснее? Я наблюдал также начало еще одной традиции, намеренно научив этому некоторых обезьян, но другие и без моей помощи ее переняли. Я заманил нескольких обезьян земляными орехами в воду, и через три года у всех детенышей и молодых обезьян стало в обычае регулярно купаться, плавать и даже нырять в море. Они научились также мыть в воде специально для них рассыпанные в песке пшеничные зерна. Сначала терпеливо выуживали каждое зерно из песка. Позднее, набрав полную горсть песка с зернами, окунали ее в воду. Песок опускался на дно, а легкие зерна всплывали. Оставалось только собрать зерна с поверхности воды и съесть. Между прочим, и этот способ открыла Имо. Как видно, способностями наделены обезьяны очень разно. Среди ближайших родственников изобретательной Имо почти все научились этой повадке, но из детей обезьяны Нами только немногие" (M. Каваи).
Наконец, заметили, что макаки стали ходить на задних ногах! Иногда метров тридцать несут в руках пищу, чтобы помыть ее. Шимпанзе тоже вынуждены идти на двух ногах, когда что-нибудь несут в руках. В этой повадке мы замечаем новые доказательства той известной теории, что именно труд вывел обезьяну в люди. Чтобы освободить руки для простейшей деятельности, приходилось вставать на ноги и так ходить. Умение это, в свою очередь, давало простор и лучшие возможности "рукоделию". А оно развивало сообразительность и мозг, который изобретал новые идеи для приложения рук и труда. Так совершенствовался род предлюдей.
Одна из самых обычных обезьян зоопарков, ее человек первой послал в космос, - макак-резус. Он частый гость и в исследовательских лабораториях. Человечество обязано ему открытием особого резус- фактора, определяющего несовместимость крови некоторых супругов и губившего прежде многих детей.
Резус, как и все макаки, короткохвост, крепкого, коренастого сложения. Житель лесов и скалистых холмов от Афганистана до Индокитая и Южного Китая. В Индии это священная обезьяна.
Еще два близких вида (из подрода резус): ассамская макака, или горный резус, и короткохвостый тайванский резус - обитают соответственно в Ассаме и на Тайване.
Резусы отважные обезьяны, самцы много крупнее и сильнее самок, справляются с собаками и атакуют нередко даже гималайского медведя, если тот забредет во владения макак и слишком приблизится к самкам с детенышами. Не раз нападали они и на невооруженных людей, пытаясь напугать и прогнать их наскоками, оскаленными зубами, быстрыми укусами, стремительным отступлением и новой атакой.
Силена англичане называют львиным макаком: его хвост увенчан небольшой кисточкой, а серые бакенбарды очень пышны." Сам он темно-бурый или черный. Живет в гористых лесах на крайнем юго-западе Индии. Ближайший родич силена - свиной макак, или лапундер, внешне на него похож мало. Нет у него пышных баков, а хвост короткий и не пропорционально тонкий, прямо поросячий. Сходство дополняет манера носить хвост всегда изогнутым. Бирманский подвид лапундера с небольшой кистью на конце хвоста, и немцы именно его (а не силена, как англичане) называют львиным макаком (или макакой - в русском языке употребляются оба рода).
Обитают лапундеры в Восточной Индии, Бирме, Индокитае и Индонезии. Кое-где их приучают собирать с пальм кокосовые орехи. Дрессируют обычно самок и молодых лапундеров, так как взрослые самцы, самые крупные из макак вообще, слишком сильны и опасны.
Обезьянка лезет на пальму и тут из 10-40 орехов должна по своему соображению выбрать только зрелые. Если сбросит вниз неспелые, ей за это попадает. Силенок у нее немного, а орехи-то большие и стебельки у них прочные. Лапками порвать их она не может, а потому быстро крутит орех туда-сюда, пока не лопнут почти все волокна стебля. Оставшиеся подгрызает зубами. Немало приходится ей повозиться, прежде чем орех упадет на землю. За первым следует второй, третий - сколько нужно. Обычно пускают ее на дерево на привязи, и, слезая, она сама следит за тем, чтобы веревка, которая опоясывает ее поперек живота, не запуталась в ветвях. Некоторые обезьянки собирают за день пятьсот орехов!
Еще пять видов рода макак обитают в Азии. Тибетский, или медвежий, макак (Тибет, Китай, Индокитай) - бурый, почти бесхвостый, краснолицый, когда тепло, и голуболицый на холоде. Холод переносит легко и нередко бродит даже по снегу. Макак Боннета интересен тем, что в Южной Индии, где резусов нет, он как бы замещает их, занимая ту же, как говорят специалисты, экологическую нишу. Но нравом на резуса непохож: пуглив и удирает даже от шакала. Когда в обрубленных стволах бамбука собирается дождевая вода, эти макаки пьют ее, запуская руку внутрь ствола и облизывая. Близкий вид обитает на Цейлоне. А в Индокитае, Индонезии (но не на Сулавеси) и на Филиппинах - яванский макак, или крабоед. В манграх на морских побережьях и в зарослях около рек и озер яванские макаки охотятся на рыб, крабов и раков. Хорошо плавают и ныряют. На Бали их почитают как священных и выносят для них на опушку леса вареный рис и другие продукты.
На Сулавеси два макака: черный, или болотный, который внешне похож на магота, и хохлатый, которого тоже называют черным. Хохлатый не настоящий макак, он иного рода. Длинной мордой, крутыми надбровными дугами напоминает павианов и, по-видимому, переходная форма к ним. Таким образом, добрались мы наконец и до павианов, но, прежде чем рассказать о них, познакомимся с маготом.
Когда появились маготы на скалах Гибралтара - неизвестно. То ли это остатки последних европейских стай (ископаемые кости маготов найдены в разных местах Европы), то ли их завезли сюда финикийцы либо римляне?
В начале VIII века арабский полководец Тарик ибн Сияд застал уже на Гибралтаре этих обезьян. В 1856 году, когда Гибралтар перешел во владения англичан, там жило 130 маготов. Британский губернатор особым указом повелел охранять их. Потом какая-то болезнь погубила всех обезьян, кроме трех. Опять губернатор издал приказ: привезти маготов из Северной Африки и поселить их в Гибралтаре. Дело в том, что старое предание утверждает: как только все обезьяны исчезнут с Гибралтара, англичане потеряют эту твердыню!
Вскоре обезьяны так расплодились и обнаглели, что целыми бандами спускались с гор, опустошали городские сады, воровали все в домах, курам сворачивали шеи, избивали и кусали детей и женщин.
"Когда затем одна обезьяна стащила во время праздника украшенный пером шлем губернатора и, усевшись с ним на зубце крепости перед большой толпой зевак, пародировала его превосходительство, чаша терпения переполнилась. Все обезьяны из округи города были выселены и изгнаны на уединенные скалы. Однако приказ об их охране остался в силе" (Вальтер Фидлер).
Обезьяны подчинены военному министерству. Особый офицер, "ответственный за обезьян", на канонерке охраняет скалы, где живут маготы. Каждой обезьяне, а их больше двухсот, выделено содержание: четыре пенни в день.
Как только по той или иной причине число обезьян в Гибралтаре сокращается, сейчас же англичане, не жалея средств, привозят новых из Северной Африки. В 1942 году, например, сам Черчилль телеграфировал командующему британскими войсками в Африке: "Немедленно поймайте несколько обезьян для Гибралтара!" И генерал послал отряд солдат ловить обезьян.
Две стаи маготов на Гибралтаре: одна живет высоко на недоступных скалах - эти довольно дики. Но обезьяны другой стаи, обосновавшиеся на полпути от вершины скалы до порта, совсем потеряли и страх и уважение к людям. Быстро вскочив в открытые окна автомобиля, они тащат из карманов туристов платки, кошельки и прочие вещи и стрелой удирают прочь. Краденое рвут, если оно несъедобно, и бросают. Угнаться за ними совершенно невозможно, да и небезопасно. Стоит схватить одного магота, как он поднимает такой крик, что вся банда тут же спешит на помощь и без страха нападает на людей. Приходится удирать, так как по закону обижать обезьян не разрешается.
После полудня "обезьяний канонир" привозит маготам ежедневный паек: фрукты, хлеб. Он уже шестнадцать лет служит в этой должности и знает каждую обезьяну по имени. Только к этому человеку гибралтарские маготы относятся уважительно.
Зимние холода Средней Европы маготы переносят неплохо. Они однажды двадцать лет жили и плодились в Германии. История такова. В 1763 году граф Шлиффен привез из Северной Африки несколько маготов и поселил их в парке своего имения близ Касселя, на севере Гессена. Для укрытия от стужи обезьянам построили хижины и гроты. Двадцать лет жили и плодились они довольно мирно. Как верные псы, всей стаей провожали графа до границ имения, когда он уезжал в Кассель, и ждали тут его возвращения. Но потом стали безобразничать. У соседа, другого графа, украли кассу с деньгами и спрятали ее на крыше, в желобе. Потом один магот унес из люльки трехнедельного ребенка управляющего имением и залез с ним на фронтон дома. С большим риском повар графа, француз, забрался на фронтон и, приманивая обезьяну инжиром, спас ребенка.
Но когда вожак стаи напал на девочку, разодрал платье и вырвал волосы, граф с тяжелой душой приказал перестрелять всех обезьян, а было их уже шестьдесят. По другим сведениям, причиной их буйства и гибели было бешенство, которое занесла в стаю покусавшая обезьян собака. На могиле "германских" маготов поставили памятник, который существует и поныне.
Север Африки, откуда англичане привозят маготов на Гибралтар, - это Атласские горы Марокко и Алжира. Но в Сахаре и южнее макаки не водятся. Там живут павианы. Их восемь видов.
Два почти бесхвостых и лесных:
мандрилл (Нигерия, Северный Камерун) - самым странным образом раскрашенная обезьяна: на голой морде переносица, ноздри, губы ярко-красные, бороздчатые вздутия на боках переносья голубые. Огромные голые седалищные мозоли тоже ярко-красные с голубизной по краям. Это у самцов. У самок красного на морде нет, а только голубые вздутия;
дрилл (Южный Камерун, Габон, Конго (Браззавиль) - очень похож на мандрилла, но поменьше и не так ярок: без голубого и красного на черной морде, лишь нижняя губа и подбородок с красным оттенком.
Хвостатые павианы - жители открытых пространств: саванн, степей, кустарников, скал:
гелада (горы Эфиопии) - почти черный с гривой на плечах, с продольными бороздами на переносице, как у дрилла, щеки странно впалые, нос укороченный, спереди на груди голые красные пятна. У самок соски так сближены, что детеныш сосет их, взяв оба в рот;
гамадрил (скалистые холмы Восточной Эфиопии, Сомали, прибрежные скалы Южной Аравии, а по другим данным - также и Восточный Судан), самцы с пышной серебристо-серой гривой на плечах и спине и с большими красными седалищными мозолями.
Четыре вида очень похожих друг на друга бабуинов: бурый гвинейский (степи и кустарники Сенегала и Гвинеи); зеленый, или анубис (такие же ландшафты, но восточнее - от Нигера до Эфиопии);
желтый бабуин - саванны, степи, кустарники Восточной Африки, Родезии, Анголы;
чакма - те же ландшафты, но южнее, до самого Кейптауна.
После человека и человекообразных обезьян павианы - самые крупные из приматов (самцы мандриллов весом до полцентнера). А когда-то, еще сравнительно недавно, в ледниковое время, в Южной Африке жили павианы-гиганты, ростом почти с гориллу.
Из всех обезьян павианы самые собакоголовые и самые недревесные. Большую часть жизни проводят на земле, ищут разные коренья, ворошат листья, переворачивают камни: улиток, насекомых, найденных здесь, тоже едят. Только на ночь, чтобы выспаться в безопасности и спасаясь от врагов, залезают на деревья.
А врагов, которых они боятся, немного. Это прежде всего вооруженный человек, невооруженный их не пугает, лев и леопард. Слонам и носорогам они уступают дорогу лишь в последнюю минуту. С другими копытными и хищными обитателями саванны живут в мире или нейтралитете. Среди буйволов, зебр, жираф, антилоп ходят спокойно. Шакалов, гиен игнорируют. Гиеновых собак опасаются. Десяток или два взрослых самцов сейчас же заслоном выступают навстречу их стаям, оберегая самок с молодежью.
На марше построение у них такое же, как у японских макак: впереди молодые самцы, в центре самки с детенышами и вожаки высшего ранга, в арьергарде опять молодежь под предводительством нескольких взрослых самцов. С флангов обычно идут дозорные отряды самцов. С какой бы стороны ни объявился враг, его встречают самые сильные в стае.
Павианы часто поселяются рядом с человеком и грабят посевы и плантации. В Южной Африке в 1925 году давали премии за каждого убитого павиана. За два года перестреляли 200 тысяч, не считая погибших от ран и ядов. Но число бабуинов сократилось ненамного.
Полагают, что причина их изобилия в уменьшении числа леопардов. Тех перестреляли еще раньше и ради шкур, которые стали модны, и просто как хищников. А леопарды - главные враги павианов. Так было нарушено вековое равновесие природы, и павианы, лишившись самых опасных своих врагов, расплодились как никогда.
Каждая стая павианов (30-40 голов, самое большее 100-200) кочует в своих владениях, протяженность которых 5-15 километров. На водопои - места общего пользования! - мирно сходятся соседствующие стаи павианов. На некоторых водопоях собирается до четырехсот обезьян. Молодежь разных стай, пользуясь случаем, затевает игры, но, когда уходят старики, за ними спешат и молодые - каждый в свою стаю.
Сначала, как у всех обезьян, молодые павианы висят у матери на животе, вцепившись в шерсть, потом перебираются на спину. В возрасте нескольких месяцев павиана принимают в какую-нибудь группу молодых обезьян. Он играет с однолетками и с некоторыми заводит прочную дружбу, обычно на всю жизнь. Они кочуют вместе, даже если обзаведутся семьями, и часто сообща дают отпор сильному и высшему в ранге самцу.
Если малыши слишком расшалятся, кого-нибудь больно укусят и тот закричит, сейчас же один из взрослых павианов направляется к ним и, наградив кого следует шлепками, прекращает игру. Один молодой павиан как-то неудачно прыгнул с дерева и упал в реку, старый павиан тотчас же бросился в воду и спас его. Вожак не терпит драк между взрослыми. Он сейчас же устремляет на драчунов свой пристальный взгляд - первое предупреждение. Второго обычно не требуется. Этот взгляд обладает какой-то телепатической силой: обезьяны, даже в свалке и гвалте, сразу чувствуют его и смиренно прекращают возню.
У степных павианов - бабуинов - настоящих семей, так же как и строго разделенных гаремов, нет. Самки в известной мере "общие". Но у жителей скал и нагорий - гамадрилов - семьи, в которых обычно лишь один сильный самец. Днем бродят семейными группами, но на ночь собираются в большую стаю на отвесных скалах. Так же, по-видимому, ведут себя их соседи - гелады. Некоторые исследователи считают их даже не павианами, а особой ветвью макак. Замечены у гелад и некоторые морфологические черты мартышек. Так что родственные связи гелад с обезьянами своего подсемейства еще не вполне ясны.
Павианы нередко нападают на дуккеров, молодых антилоп и свиней, на домашних овец и ягнят. У ягнят, прокусив желудок, любят пить его содержимое (молоко). Тем удивительнее случай, описанный зоологом доктором Хёшем. Одна фермерша в Южной Африке решила приучить молодого бабуина чакму по кличке Ала пасти коз. Сначала Ала жила в загоне с козами и очень к ним привязалась. Когда козы шли на пастбище, и она уходила с ними. Охраняла, отгоняла от чужих стад, собирала в гурт, если они слишком разбредались, а вечером пригоняла домой. В общем, вела себя как лучшая пастушья собака. Даже больше! Она знала каждую козу и каждого козленка. Однажды с криком прибежала с пастбища домой. Оказалось, что двух козлят забыли выгнать из загона. И Ала это заметила, хотя в стаде было восемьдесят коз!
Когда маленькие козлята уставали идти, она брала их и несла, а затем отдавала блеющей матери, подсовывая под самое вымя. Если козленок был слишком мал, она приподнимала его и поддерживала, пока тот сосал. Ала никогда не путала, чей козленок, чужой козе не отдавала. Если рождалась тройня и козленка забирали, чтобы подсадить его к козе с одним сосунком, Ала распоряжалась по-своему и опять возвращала его матери.
Она следила даже за тем, чтобы молоко у коз не перегорало, если козленок всего не отсасывал. Пощупав набухшее вымя, сосала молоко сама. Такую высокую ответственность в выполнении порученного им дела замечали и у других обезьян. Некоторые шимпанзе, если поставленная перед ними задача оказывалась не по силам, даже страдали нервными расстройствами, впадая в глубокую депрессию.
В зоопарках наблюдали, как без всякого кровопролития решают павианы вопрос о первенстве в стае.
Один сильный гамадрил долго был вожаком, постарел, облысел, его пышная грива вытерлась, поредела. Однажды молодой гривастый павиан занял его место, и старик мирно уступил, ушел, так сказать, на второй план и больше не претендовал на первое место. Но молодежь и самки низшего ранга по-прежнему уважали старика, любовно причесывали, ухаживали за его шерстью, как принято у обезьян.
Другому самцу, который был стар и зубы его притупились, зоолог Хайнеманн решил показать нарисованную в натуральную величину картину - оскаленную пасть гамадрила с огромными клыками. Как только старик через стекло увидел эти зубы, он сейчас же отпрянул назад и забился в самый дальний угол клетки, словно говоря: "Не тронь меня, с такими клыками первое место - твое по закону!"
На Аравийском полуострове, помимо человека, водится еще один вид приматов – павианы-гамадрилы (Papio hamadryas ). Вид этот африканского происхождения, о чем говорит прерывистый ареал, включающий, помимо горной области Аравийского полуострова вблизи Красного моря, также районы на территории Египта и Судана. Море как бы разрезало область обитания этих обезьян на две части.
Гамадрилы – один из самых эффектных видов павианов, или собакоголовых обезьян. Действительно, морда у них вытянута наподобие собачьей, а сходство с собаками довершает то, что имеют они огромные клыки и ходят на всех четырех лапах. Ведут павианы наземный образ жизни, но при опасности легко взбираются на любые деревья. Взрослые самцы покрыты длинной серебристой шерстью, из-за чего их размер кажется вдвое большим. Самки и молодые самцы гамадрилов – коричнево-бурые. Детеныши в первые месяцы жизни – черные, а морда их не так сильно вытянута, как у взрослых.
В природе павианы живут большими семейными группами со строгой системой соподчинения – иерархией. Многие исследователи отмечали большое сходство в структуре отношений внутри групп павианов и у людей. В этом плане павианы ближе других обезьян к человеку, хотя генеалогическое родство их с нами не такое близкое, как с человекообразными обезьянами. Однако сходство в поведении павианьего и человеческого коллективов настолько поразительно, что ученые, изучая жизнь павианов, познают законы развития человеческого общества. Это параллельное (конвергентное) развитие в процессе эволюции двух разных групп объясняется довольно просто. И павианы, и древние люди стали настоящими наземными существами, которые сталкиваются с большим числом опасностей, среди которых хищные животные имеют немаловажное значение. Сплоченный коллектив лучше противостоит врагу. Порой павианы в природе могут прогнать своего самого злейшего врага – леопарда. Для этого объединяются несколько взрослых и молодых самцов – и их энергия, направленная в одну точку, сметает все на пути...
В английском языке принято называть павианов «бабуинами». Это название иногда применяется и в русском языке по отношению к гамадрилам, анубисам и некоторым другим павианам, имеющим длинные хвосты* . У гамадрилов есть еще одно название – «священный бабуин». Оно появилось в Древнем Египте, где заметили, что рано утром часто можно увидеть этих обезьян, группами восседающих на восточном склоне холма и тянущих руки к солнцу – как будто молящихся богу солнца Ра. На самом деле все гораздо проще. В пустыне большие перепады температурного режима и после прохладной ночи животные действительно собираются на склоне холмов погреться под первыми лучами животворного светила. При этом они принимают разные позы, подставляя солнцу отдельные части тела.
Группа павианов-гамадрилов в вольере зоопарка г. Эр-Рияд
В Эр-Риядском зоопарке (Саудовская Аравия) около тридцати гамадрилов (включая молодняк) содержат в вольере площадью примерно 15ґ30 м и высотой около 5 м. Внутри нагромождено несколько естественных валунов и крупных камней, из металлических труб сделаны специальные конструкции для лазания, а в верхней части вольеры имеются удобные для сидения опорные металлические балки.
В зоопарке другого саудовского города – Табука – в вольере меньшего размера содержалось более пятидесяти гамадрилов. И там прекрасно уживались друг с другом взрослые самцы, которых я насчитал более десятка. В Риядском же зоопарке между взрослыми самцами порой происходили кровопролитные бои. После каждой из таких стычек одно или нескольких животных приходилось отсаживать в отдельные небольшие клетки. Вернуть такого самца после лечения в группу практически невозможно. В природе таких агрессивных выяснений обстоятельств между животными либо меньше, либо они заканчиваются тем, что побежденный в борьбе за лидерство самец просто изгоняется из группы. Он может составить группу с такими же изгоями, как он, присоединиться к другой семье либо создать свою собственную. Чаще такие проблемы возникают с молодыми половозрелыми самцами, которые начинают бороться за лидерство со старым самцом. При этом не всегда побеждает сильнейший. Бывает, что старые самцы, кооперируясь между собой, дают молодому взбучку и остаются на своем посту. Но иногда бывает и наоборот.
Вспоминается случай, когда в 1997 г. мы организовывали коллекцию животных для нового зоопарка в городе Хаиле, что находится в 700 км от Эр-Рияда. Перевезли туда, в числе других животных, и группу наших павианов, среди которых был один взрослый самец, отделенный от основной зоопарковской группы после конфликта с его собратом. Собрат был с ним примерно одного возраста, а размерами даже уступал этому самцу, но степень агрессивности его была выше, и он победил. Наш «изгой» долгое время просидел в небольшой клетке на ветпункте и видел своих одноплеменников лишь сквозь решетку. Там же в отдельном помещении содержалось три самочки, уже достигшие половозрелости, – между ними установились иерархические отношения. Вот эта самая четверка, да пара павианов-трехлеток и были отобраны для переезда на новое место. По приезде в Хаил мы начали пересаживать обезьян в новую просторную вольеру. Оказалось, что кроме наших павианов туда же нужно было посадить еще трех особей, которых приобрели местные сотрудники зоопарка. Удачным было то обстоятельство, что всех животных выпускали одновременно, не дав кому-то из них первым занять территорию. Из «местной» тройки двое были полувзрослыми самцами и одна – молодая самочка. До этого они содержались вместе в маленькой клеточке и между ними уже установился иерархический порядок. Среди них был признанный «шеф» и его подчиненные.
Выпуская павианов, я постарался сделать это по-возможности быстро. И начал наблюдать. Взрослый самец с серебристой шерстью (бывший изгой) сразу взял «бразды правления» в свои руки. Обойдя вольеру (по пути как бы не замечая встреченных животных), он уселся на возвышении в самом ее центре. Вид у него был царственный. Я следил за молодым самцом – «шефом» другой группы и ждал его реакции, которая вскоре и последовала. В компании с «помощником» он дважды пытался атаковать «седого» самца. Но тот безжалостно давал им обоим взбучку. После чего самки приблизились к старику и сели подле него, а оба молодых самца заняли место в дальней части вольеры. Впоследствии порядок не изменялся. По сути дела, мы совместили две разные группы обезьян, и наш опыт удался.
Павианы относятся к семейству мартышковых (Cercopithecidae ), куда кроме них включены макаки, мартышки, мангобеи и тонкотелы. Все эти обезьяны обитают в Старом Свете – от Африки до Южной Азии и островов Индо-Австралийского архипелага. Между ними несомненны родственные связи, что иногда бывает доказано и фактами. Посещая зоопарк города Табука, я увидел в одной из клеток интересную пару обезьян. Самка явно принадлежала к павианам-гамадрилам, а самец был гибридного происхождения. Его отец – макак-резус, жил в этом же зоопарке вместе со стадом из пятидесяти гамадрилов, а мать была одной из гамадрилих. Видимо, в стаде резус смог занять некую, не очень низкую, ступеньку в социальных отношениях и приобрел себе самочку. Так родился гибридный детеныш. Сотрудниками зоопарка он был замечен и отделен от группы. Для того, чтобы он не скучал, в его клетку подсадили самку павиана. Во время моего посещения этого зоопарка гибридный самец был уже вполне взрослый – в возрасте пяти–шести лет. Его тело покрывала «грива» из длинных волос, но цвет их был бурый, а не серебристый. Морда не была столь сильно вытянута, а имела размеры, средние между мордой макак и павианов. К самке павиана он относился строго, как в нормальной обезьяньей семье. Но детенышей у них не было, что может свидетельствовать в пользу бесплодности самца. Хотя, для точной установки этого факта нужно было бы провести исследования его семенной жидкости или попробовать подсадить к нему еще две-три самки. В любом случае, этот факт заслуживает внимания и говорит о близкородственных отношениях узконосых обезьян. Во всяком случае, между макаками и павианами. Из доступной мне литературы и Интернета я узнал, что в мире было зарегистрировано лишь два подобных случая скрещивания гамадрилов с макаками-резус. Оба они произошли в зоопарках, и все гибриды были бесплодны.
На рынке Эр-Рияда нередко продаются
молодые павианы в возрасте одного–трех лет. Их
отлавливают из дикой популяции в области Таифа и
привозят в город для продажи. Практически
ежемесячно таких обезьян несут в зоопарк –
наигравшись с детенышем и вырастив его до
подросткового возраста, люди начинают понимать,
что обезьяна в доме – это не то, о чем мечталось...
Порой у нас скапливалось их более десятка.
При этом экологи из Комиссии по охране природы Саудовской Аравии выяснили, что несмотря на браконьерский отлов с целью продажи, павианов в природе становится все больше и больше. В чем же дело? Во-первых, исчез леопард, который является основным регулятором численности обезьян в природе. Во-вторых, оказалось, что павианы нашли прекрасный источник питания – они начали заниматься попрошайничеством на дороге, ведущей из Эр-Рияда в Мекку и Джидду. Дорога серпантинной лентой перерезает горную систему. Вот тут-то пассажиров и водителей автотранспорта и поджидают стаи полуголодных обезьян. Они уже не хотят питаться скудной растительностью и мелкими животными гор, а смело приближаются к остановившимся на перевале автомобилям, заскакивают на их крыши и капоты, заглядывают в карманы людей. Правда, и люди, заранее зная о предстоящей необычной встрече, готовят бананы, апельсины, бутерброды и прочую снедь и угощают ею своих дальних родственников. Комиссия по охране природы постановила, что это наносит вред горной экосистеме, нарушая ее баланс и выпустила листовку с разъяснением того, что кормить павианов не следует, дабы не увеличивать их численность. Но люди есть люди, и очень часто их действием руководит не трезвый рассудок, а «души прекрасные порывы».
Помимо того, что гамадрилов «дарили» зоопарку посетители (многие из этих животных выглядели просто жалко – у некоторых был рахит и анемия от неправильного кормления и содержания в тесных клетках), нередко бывали и звонки: «Приезжайте и отловите обезьяну, поселившуюся в нашем (или соседнем) саду, парке и т.д.» Для такого отлова необходимо было захватить с собой ружье с летающим шприцем, сачок и транспортную клетку. Часто все заканчивались неудачей – обезьяна, имея в своем распоряжении неограниченную территорию и успев изучить повадки людей, легко ускользала от нас и наших помощников. Тем более, что ружье наше стреляет лишь на 5–10 м... Однажды мы безуспешно носились за молодым самцом по всему дипломатическому кварталу с его парками и пальмовыми рощами на пересеченной местности... А одна самка поселилась на крыше ресторана почти в центре Эр-Рияда. Она была явно ручной, но очень осторожно относилась к незнакомым людям. Когда мы с ветврачом вошли в фойе ресторана, нам сказали, что обезьяна находится в районе продовольственного склада. Мы пошли туда и увидели ее сидящей на заборе и наблюдающей за грузчиками, переносившими ящики из машины на склад. Стоило нам взять в руки ружье, как павианиха спряталась за колонну, а потом быстро перелезла на крышу и скрылась из глаз. Стало ясно, что она знакома с подобным оружием и последствиями его применения. Минут через пять нам сказали, что она через верхнее окно спустилась в холл. Мы бросились туда, но хитрая бестия показала нам только свой хвост. В таком духе мы мыкались около двух часов – и наконец нам все же удалось обездвижить обезьяну и благополучно доставить ее в зоопарк. Но это было достигнуто такими трудами, что всякий раз впоследствии, проезжая мимо злополучного ресторана, я вспоминал хитрую самку гамадрила не столько с досадой, сколько с уважением – как достойного противника.
Самец демонстрирует свои
замечательные зубы
В последние годы Комиссия по охране природы начала проводить рейды на Птичий рынок и по многочисленным частным зоомагазинам Эр-Рияда, конфисковывая животных, внесенных в списки охраняемых в Саудовской Аравии видов. Это коснулось и павианов, которых стали привозить нам десятками. Объяснить сотрудникам полиции и Комиссии, что у нас нет места для такого количества гамадрилов, мы не могли, и забирали всех конфискованных животных. Надо было искать разумный выход из создавшейся критической ситуации. И он был найден. Я познакомился с заведующим виварием при Исследовательском центре больницы короля Фейсала профессором Шахином Накибом – человеком с большим запасом профессиональных знаний. В виварии, который он возглавлял, содержались самые разнообразные животные – собаки, бабуины, кошки, крысы и мыши, морские свинки и кролики, овцы и козы. С ними проводились исследования и эксперименты, конечной целью которых была борьба с недугами людей. В итоге мы стали отдавали избыток павианов в этот Исследовательский центр. Животные содержались там подолгу и даже приносили потомство. Доктор Шахин не раз сетовал на это, говоря, что отсадил самцов от самок, а детеныши продолжают рождаться. Я осмотрел как-то раз вольеры, где содержались «рассаженные» павианы – оказалось, что они тесно примыкают друг к другу и животных разделяет лишь один слой крупноячеистой сетки...
* При более строгом подходе в отечественной научной литературе бабуином называют вполне определенный вид африканских павианов, Papio cynocephalus . – Прим. ред .
Павианы (а также близкие к ним мандрилы, дрилы и гелады) являются крупнейшими современными приматами, после человекообразных обезьян. Род павианов (Papio) представлен пятью видами. Все они обитают в Африке, и только ареал гамадрила переходит также в Азию. Все павианы являются грозными и агрессивными обезьянами. Самцы павианов обладают поистине огромными клыками (однако и у самок они отнюдь немаленькие), которые имеют форму кривого кинжала, с бороздками, предающие, вероятно, клыку большую прочность. Удивительно, но факт: клыки павианов выглядят даже более устрашающими, чем клыки хищных.
Представители рода Papio являются очень умными животные. По интеллектуальному развитию они идут сразу же за человекообразными обезьянами (и скорее всего гиббонами). Все павианы - наземные обезьяны, большую часть времени проводящие на земле. Однако они прекрасно лазают по деревьям и спать, в целях безопасности, предпочитают именно на них. Питаются в основном растительной пищей (которую добывают как на земле, так и на деревьях), однако поедают также членистоногих, птичьи яйца и различную мелкую живость. Помимо этого, павианы иногда охотятся на некрупных млекопитающих, таких как, например, детёныши газелей.
Живут большими семьями или стаями (стадом это вряд ли назовёшь). Число особей в стае может сильно варьировать. Во стае павианов царит строгая иерархия. Во главе стоит матёрый самец, вокруг которого находятся его самки и подчинённые самцы. Самки с детёнышами пользуются особыми привилегиями. К маленьким детёнышам в стае также относятся довольно лояльно. Отношение же к подросткам и к молодым особям весьма жёстко.
Давайте же вкратце рассмотрим каждый из пяти видов павианов в отдельности.
Павиан анубис (Papio anubis)
наряду с чакмой – самый крупный из павианов. Он ниже, чем чакма, однако выглядит более внушительно. Отчасти благодаря пышной растительности на голове и передней части туловища, однако не такой длинной как у гамадрила. На мой взгляд, анубис, совместно с гвинейским павианом, является одним из самых красивых представителей своего рода, но куда более внушителен и, я бы сказал, величественен. Цвет шерсти у него зеленоватого цвета, благодаря чему его иногда называют оливковым, или зелёным павианом. Вес анубисов может достигать около 30-ти кг, и я не могу точно сказать, кто всё же тяжелее, анубис или чакма.
Это самый широкораспространённый вид павианов. Его ареал охватывает 25 африканских стран, простираясь от от Мали до Эфиопии и Танзании.
Жёлтый павиан, или бабуин (Papio cynocephalus)
относительно некрупный павиан. Цвет шерсти, как и следует из названия, желтоватый. Распространён в Восточной Африке, от Кении и Танзании до Зимбабве и Ботсваны.
Гамадрил (Papio hamadryas)
– частый гость зоопарков, однако в природе это довольно редкий вид. Цвет шерсти светлый, особенно у половозрелых самцов. Шерсть, которая длиннее, чем у остальных видов павианов, у самцов образует пышную мантию. Живут большими группами, в которых может насчитывать примерно до двухсот животных.
Распространён в Северной Африке. Часть ареала гамадрила переходит также и в Азию.
Гвинейский павиан, или сфинкс (Papio papio)
– очень симпатичный представитель рода павианов. У него короткая шерсть приятого рыжевато-жёлтого оттенка, благодаря которому его иногда называют красным павианом. Распространён в Западной Африке: в Гвинее, Гамбии, Сенегале, на юге Мавритании и западе Мали.
Чакма, или медвежий павиан (Papio ursinus)
считается самым крупным из павианов. Вес самцов достигает 30-ти и более кг. Морда у них очень вытянутая, конечности длиннее, чем у других видов павианов.
Фотографии:
Жёлтый павиан, или бабуин.
Гамадрил.
Гвинейский павиан.
Чакма, или медвежий павиан.
Павиан анубис.
Жители Африки уверены, что павиан опаснее леопарда. Мнение вынесено из близких встреч с этими злобными, пронырливыми, драчливыми и хитрыми обезьянами, постоянно фигурирующими в криминальных сводках.
Описание павиана
С точки зрения большинства зоологов, в род Papio (павианы) входят пять видов приматов из семейства мартышковых – анубис, бабуин, гамадрил, гвинейский павиан и медвежий павиан (чакма). Часть ученых, уверенных, что разбивка на пять неверна, объединяют все разновидности в одну группу.
Внешний вид
Самцы крупнее своих самок почти в 2 раза, а наиболее представительным среди Papio выглядит медвежий павиан, вырастающий до 1,2 м при массе в 40 кг. Самым миниатюрным признан гвинейский павиан, рост которого не превышает полуметра при весе всего 14 кг .
Окраска меха варьируется (в зависимости от вида) от коричневого до серовато-серебристого. Всех приматов отличают крепкие челюсти с острыми клыками и близко посаженные глаза. Самку павиана невозможно перепутать с самцом – у мужских особей более внушительные клыки и заметные белые гривы, украшающие головы. На морде шерсти нет, а кожа окрашена в черный или розовый.
Важно! Отсутствует шерстный покров и на ягодицах, но зато эта часть тела снабжена выраженными седалищными мозолями. Ягодицы самок с наступлением сезона размножения набухают и пунцовеют.
Хвост у павианов похож на ровный столбик, изогнутый и приподнятый у основания, а далее свободно свисающий книзу.
Образ жизни
Жизнь павианов полна лишений и опасностей: им постоянно приходится быть настороже, периодически голодать и испытывать мучительную жажду. Большую часть суток павианы бродят по земле, опираясь на четыре конечности и иногда влезая на деревья. Чтобы выжить, приматам приходиться объединяться в большие стада, насчитывающие до сорока родственников. В группе могут сосуществовать примерно шесть самцов, вдвое больше самок и их совместные дети.
С приходом сумерек обезьяны устраиваются на сон, взбираясь повыше – на те же деревья или скалы. Самки, как правило, окружают своих вожаков. Ко сну отходят сидя, чему немало способствуют упругие седалищные мозоли, позволяющие долго не замечать неудобства выбранной позы. В путь пускаются днем, хорошо организованным сообществом, в центре которого находятся альфа-самец и мамки с детенышами. Их сопровождают и охраняют самцы помоложе, первые принимающие удар при опасности и следящие за тем, чтобы самки не отрывались от стада.
Это интересно! Взрослеющий молодняк время от времени пытается свергнуть доминантного самца, нарываясь на драки. Борьба за власть не знает компромиссов: проигравший подчиняется вожаку и делится с ним самой лакомой добычей.
Война за руководящий пост редко ведется в одиночку. Чтобы справиться со сверхагрессивным и сильным доминантным самцом, субдоминантные создают временные боевые союзы. В этом есть смысл – мужские особи, отнесенные к низкому рангу, чаще болеют и раньше умирают. В целом павианы обладают неплохим умением приспосабливаться к миру и недюжинной выносливостью, что позволяет им довольно долго жить. В дикой природе эти обезьяны доживают до 30 лет, в зоопарках – примерно до 45.
Ареал, места обитания
Родина павиана – почти весь бескрайний африканский континент, разделяемый на ареалы отдельных видов. Медвежий павиан встречается на территории от Анголы до ЮАР и Кении, бабуин и анубис живут несколько севернее, населяя экваториальные регионы Африки от востока до запада. Чуть менее широкий ареал занимают два оставшихся вида: гвинейский павиан обитает в Камеруне, Гвинее и Сенегале, а гамадрил населяет Судан, Эфиопию, Сомали и часть Аравийского полуострова (район Адена).
Павианы хорошо адаптированы к жизни в саваннах, полупустынях и лесистых местностях, а в последние годы начали притеснять людей, обустраиваясь все ближе и ближе к человеческому жилью. Обезьяны становятся не только назойливыми, но и наглыми соседями.
Это интересно! Грабительские наклонности павианов отмечались еще в середине прошлого века, когда они тащили продукты у жителей Капского полуострова (ЮАР), разоряли плантации и истребляли домашний скот.
По словам Джастина О’Райана, работника секции по изучению павианов, его подопечные научились разбивать окна, открывать двери и даже разбирать черепичную кровлю. Но контакты обезьян с человеком опасны для обеих сторон – павианы кусают и царапают, а люди их убивают . Чтобы приматы держались в традиционных местах обитания, перемещения стада контролируют егеря, помечая животных краской из пейнтбольных винтовок.
Рацион павиана
Обезьяны предпочитают растительный корм, но при случае не откажутся и от животного. В поисках подходящей провизии они преодолевают за день от 20 до 60 км, сливаясь (благодаря цвету шерсти) с основным фоном местности.
В рационе павианов присутствуют:
- фрукты, корневища и клубни;
- семена и трава;
- моллюски и рыба;
- насекомые;
- пернатые;
- зайцы;
- молодые антилопы.
Но павианов давно не устраивают дары природы – хвостатые проныры наловчились воровать провиант из автомобилей, домов и мусорных баков. В южных регионах Африки эти обезьяны все чаще охотятся на домашнюю скотину (овец и коз).
Это интересно! С каждым годом аппетит приматов растет: наблюдение за 16 группами медвежьих павианов показало, что лишь одна группа довольствуется подножным кормом, а остальные давно переквалифицировались в налетчики.
Безжалостное африканское солнце, иссушающее мелкие речки, вынуждает находить альтернативные источники воды. Обезьяны натренировались добывать влагу, раскапывая дно пересохших водоемов .
Естественные враги
Хищники сторонятся заматеревших павианов, особенно идущих большим стадом, но не упустят шанса напасть на самку, ослабевшего или молодого примата.
На открытом пространстве над стадом постоянно витает угроза нападения таких природных врагов, как:
- леопард;
- пятнистая гиена;
- шакал и красный волк;
- гиеновые собаки;
- нильский крокодил;
- (редко).
Молодые самцы, идущие по краям стада, непрерывно наблюдают за местностью и, увидев врага, выстраиваются полумесяцем, чтобы отсечь его от сородичей. Сигналом об опасности становится тревожный лай, услышав который, самки с детенышами сбиваются в кучу, а самцы выступают вперед.
Вид они имеют довольно устрашающий – злобный оскал и вздыбленная шерсть недвусмысленно намекают на готовность к беспощадному бою . Хищник, не внявший угрозе, быстро ощущает на собственной шкуре, как слаженно действует павианье воинство, и обычно бесславно ретируется.
Размножение и потомство
Далеко не каждый самец с началом брачного сезона получает доступ к телу самки: чем ниже статус и возраст претендента, тем меньше его шансы на взаимность. Неограниченные половые контакты могут быть только у доминантного самца, обладающего преимущественным правом на спаривание с любой партнершей в стаде.
Многоженство
В этом плане очень любопытны результаты наблюдений, которые проводились в вольерных условиях. Биологи выясняли, как соотносится возраст самца с полигамностью, а точнее, с вероятностью обзавестись собственным гаремом. Было установлено, что все 4–6-летние павианы, вошедшие в детородный возраст, все еще были холостяками. Гарем, состоявший из одной жены, был только у единственного семилетнего самца.
Это интересно! Привилегию на многоженство получали вольерные павианы, достигшие 9 лет, причем на протяжении следующих 3–4 лет право на индивидуальный гарем продолжало укрепляться.
В категории 9–11-летних павианов многоженцами становилась уже половина, а расцвет полигамности приходился на возраст 12–14 лет. Так, среди 12-летних обезьян личными гаремами пользовались 80% особей. И, наконец, самые обширные гаремы (по сравнению с более младшими возрастными категориями) имели павианы, перешагнувшие рубеж в 13 и 14 лет. Но зато у 15-летних самцов гаремы начинали понемногу рассыпаться.
Рождение потомства
Павианы часто дерутся за самок, а у отдельных видов не оставляют ее и после удачного полового акта – добывают корм, принимают роды и помогают ухаживать за новорожденными. Беременность продолжается от 154 до 183 суток и завершается появлением на свет единственного детеныша массой примерно 0,4 кг. Младенец, имеющий розовую мордочку и черную шерстку, цепляется за материнское брюхо, чтобы путешествовать вместе с матерью, заодно подпитываясь ее молоком. Окрепнув, чадо перебирается на спину, прекращая подкармливаться молоком к 6-месячному возрасту.
Когда павиану исполняется 4 месяца, его морда темнеет, а шерстный покров несколько светлеет, приобретая серые или бурые тона. Окончательная видовая окраска проявляется обычно к году. Отнятые от материнской груди приматы объединяются в родственную компанию, достигая фертильности не раньше 3–5 лет. Молодые самки всегда остаются при матери, а самцы стремятся покинуть стадо, не дожидаясь полового созревания.
